- Соль земли, - саркастически заметил Поули.

Томас осушил кружку.

- Без таких, как он, нам не удалось бы сохранить королевство. Помяни мое слово, эта мышеловка положит конец крамоле. Ну а теперь мне пора. Поеду к Политу.

- Ну а я отправлюсь к доброй королеве Марии. - Робин встал из-за стола. - Полит позволил ей по полчаса в день гулять в саду. В стене есть один хитрый кирпич, который можно вынуть. Получается отличное окошко для разговоров. Настоящие любовники. - Он невесело рассмеялся. - Иногда в глубине души я жалею бедняжку: доверчивая душа даже не догадывается, что на каждом шагу ее обманывают, предают и провоцируют те, кому она искренне доверяет.

- Сочувствие неуместно, Поули, - коротко возразил Томас, поправляя шпагу. - Утром я возвращаюсь в Лондон. А ты?

- А мне поручено помочь расшевелить Бабингтона. Уил Крейтон отлично справляется, однако господин секретарь хочет перекрыть все возможные пути к отступлению.

Томас кивнул. Товарищи обменялись рукопожатиями и отправились каждый своей дорогой. Мастер Уолсингем подъехал к внушительным воротам Чартли-Холла, где его, как дорогого гостя, встретил сэр Эмиас Полит, а мастер Поули свернул на узкую тропинку, огибавшую высокий кирпичный забор.

Мария Стюарт прогуливалась по саду в окружении камеристок, а маленький скай-терьер весело носился, опьянев от запаха земли и ощущения свободы. День выдался сухим и теплым, и узница с удовольствием грелась на солнышке в надежде, что тупая боль в суставах, изводившая ее круглый год, отступит хотя бы на время. Прямо на ходу Мария читала вслух книгу псалмов, и хорошо знакомые слова радовали своей предсказуемостью. Однако маршрут прогулки не был выбран произвольно, а определялся конкретной целью: следовало попасть к дальней стене. Фрейлины держались в стороне, тихо переговариваясь на ходу.

- Молюсь, чтобы сегодня надежды госпожи оправдались,.- пробормотала Шарлотта. - Каждый день она приходит к этой стене, и каждый день ее ждет разочарование.

- Сын Божий принесет утешение, - заметила одна из спутниц, осеняя себя крестом.

- Если не он, то больше некому, - ядовито уточнила Шарлотта и остановилась, давая возможность королеве продолжить путь в одиночестве. - Стойте здесь.

Фрейлины послушно замерли, с любопытством наблюдая, как госпожа подошла вплотную к стене.

- Мастер Поули? - прошептала она, не надеясь получить ответ, однако сердце радостно вздрогнуло: один из кирпичей выпал, и на его месте образовалось небольшое окошко.

- Я здесь, мадам. Вы в добром здравии?

- Насколько возможно. Какие новости?

- Слушайте внимательно, мадам. Нам удалось установить надежную связь между вами и вашими сторонниками. Система неуязвима.

Мария наклонилась, стараясь держаться как можно ближе к отверстию в стене, чтобы не пропустить ни слова.

- Каждую пятницу, говорите?

- Без исключений и при любой погоде, мадам. Хозяин таверны - истинный католик и всей душой предан вашему величеству. Он обеспечит бесперебойную передачу писем.

- Моя горничная Барбара выступит посредником: будет вкладывать в тайник мои письма и вынимать присланные. Ее присутствие в кладовке не вызовет подозрений.

Надежда придала голосу Марии энергию. За время долгого заточения иллюзии разбивались одна задругой, и все же кто-нибудь непременно приходил на помощь и предлагал новый план спасения.

- Мой дорогой Томас Морган преданно трудится в Париже ради нашего общего блага. Известно ли ему о новом способе связи?

- Я сам ему сообщил, мадам. Ответ еще не пришел, но курьер - верный слуга вашего величества. Полагаю, вернется через день-другой.

Мария на мгновение прислонилась лбом к холодной грубой стене. Так хотелось верить, однако опыт подсказывал, что нужно сохранять осторожность.

- А вы, мастер Поули, уверены в непогрешимости новой почты?

- Насколько вообще можно быть в чем-то уверенным, мадам. Хозяин таверны крепок, как скала. До тех пор, пока ваша служанка будет соблюдать осторожность и хранить молчание, никто не заподозрит неладное.

- И когда же изобретение начнет работать?

- Немедленно, мадам. Прикажите Барбаре каждую пятницу проверять пивные бочки. А если сами захотите написать, вот вам затычка.

Мария подхватила появившийся в отверстии маленький кожаный мешочек, внимательно его осмотрела и поблагодарила:

- Спасибо, друг мой. Надеюсь, смогу достойно наградить вас за верность и отвагу.

- Ваша безопасность и успех общего дела - лучшая награда, мадам.

Робин вернул кирпич на место.

Мария спрятала тайник в карман и вернулась на дорожку, где ее ждали фрейлины.

Петиция Ашертон сидела в спальне одна: она зашла, чтобы сменить чулки. Прореха на пятке уже послужила причиной болезненной мозоли, а леди Шроузбури не понравится, если одна из камеристок внезапно начнет хромать. У Летиции осталось всего три пары чулок, и теперь она горестно рассматривала предательскую дырку. Вряд ли такую удастся заштопать, но все же можно попробовать в последний раз. Она села на стул и принялась натягивать чистый чулок.

Звук открывшейся двери заставил ее вздрогнуть. Летиция обернулась и увидела служанку. Та принесла ночные горшки, которые забрала утром, и смущенно извинилась:

- Простите, мадам. Не знала, что в комнате кто-то есть.

- Пришлось на минуту вернуться, - успокоила Летиция и взялась за второй чулок.

Горничная принялась расставлять горшки по местам.

- А та молодая леди, которую считали больной, уже поправилась? - поинтересовалась она из-под кровати Джоан и Розамунды.

- О ком ты? - не поняла Летиция.

- О той фрейлине, которая должна была остаться в постели, когда все отправились в Гринвич, - пояснила горничная. - Мне велели заглянуть в комнату и принести еду. Я принесла хлеб, сыр и молоко, но ее не застала. Когда пришла снова, еда оставалась нетронутой, а больной снова не было. - Служанка встала и убрала со лба бесцветные волосы. - Тарелка стояла вот здесь, на комоде.

- Понятно, - нетерпеливо отозвалась Летиция. - А когда же она вернулась?

- Никогда. Я несколько раз заглядывала. Больше поручений не будет, мадам?

- Нет, все в порядке. Впрочем, обмети-ка вон ту паутину в углу. Уже сто лет висит. Разве тебе не велено убирать регулярно?

Девушка быстро поклонилась и поспешила расправиться со злостной паутиной, а Летиция закрепила подвязки и, улыбаясь собственным мыслям, вышла из спальни, чтобы вернуться на службу, в покои королевы.

Ее величество вышивала, вполголоса беседуя с леди Шроузбури и леди Пемброк, в то время как молодой менестрель, устроившись на широком подоконнике за их спинами, играл на лютне и свежим, ярким, сильным голосом пел мадригал: