генерал армии – Г. Жуков

верно: Начальник отдела укрепрайонов

Генштаба Красной Армии

«…Установить временно (с простой заделкой) в амбразурные проемы и короба пулеметы на полевых станках и, где возможно, орудия». Уже одно это воспринималось, как крик о надвигающейся угрозе. Скорее, скорее! Пусть так, чем никак. Лишь бы хоть что-то из амбразур стреляло!

Директивой также предписывалось: танки, имеющие только пулеметное вооружение (Т-37, Т-38, Т-26 ранних выпусков), использовать для охраны и обороны от воздушных десантов аэродромов, корпусных и армейских командных пунктов и узлов связи, крупных железнодорожных мостов, складов и т. д., а танки Т-26 с 45-мм пушкой – использовать для укрепления в противотанковом отношении наиболее важных оборонительных рубежей.

Танки БТ и Т-28 не планировали использовать в качестве огневых точек ввиду их крупных габаритов и большого объема земляных работ для зарывания их в грунт.

В дополнение к этой директиве вышло постановление СНК (Совет Народных Комиссаров), разрешающее наркомату обороны передать, а НКВД – принять неисправные танки для использования в качестве огневых точек для обороны крупных мостов, включить их в состав охранных подразделений НКВД.

Подобное решение было вызвано тем, что количество выделяемых для стационарной обороны танков Т-26 было примерно равно числу возводимых в 1941 году на новом рубеже дотов, которые из-за нехватки штатного артиллерийского вооружения имели только пулеметы.

С апреля – мая 41-го в некоторых дотах, замаскированных под скирды, сараи, избы, жили гарнизоны. Жили скрытно, ничем не обнаруживая себя. Обеды, завтраки и ужины доставляли им в термосах не сразу: вначале – в ложные доты, которые сооружались почти на глазах местных жителей, затем по ходам сообщения – в боевые укрепления. Неделями и месяцами изучали артиллеристы и пулеметчики вид из своей амбразуры. Каждый знал свой сектор обстрела, как собственную ладонь.

Голубцова весьма удручала неразбериха насчет подчинения обоих укрепленных районов – Осовецкого и Замбрувского. С одной стороны, командующий 10-й армией являлся ответственным не только за техническое выполнение плана строительства обоих УРов, но и за оперативное размещение батальонных районов и каждого сооружения в отдельности. С другой стороны, командарм не знал оперативного решения по использованию УРов в системе обороны госграницы, так как оба укрепленных района не входили в состав войск 10-й армии. Тем не менее, получив директиву насчет использования устаревших танков в качестве броневых огневых точек, Голубцов немедленно дал указания и Хацкилевичу, и Ахлюстину побыстрее отправить в Осовец и Замбрув все допотопные танки вместе с их орудиями и пулеметами.

На строительство Осовецкого, и Замбровского укрепленных районов были привлечены кроме саперных батальонов 10-й армии еще и 8-я инженерная бригада, и десять саперных батальонов из других соединений округа. Всего там работало около двадцать батальонов общей численностью до десяти тысяч человек. Но вооружение этих войск было предельно слабое, а боевая выучка практически никакая. Всего же на оборонительных работах было задейстововано около сорока тысяч невооруженных или плохо вооруженных людей, которые в случае войны не представляли собой никакой военной силы, но создавали большие трудности для тыла армии.

Несколько раз генерал-майор Голубцов сам выезжал и в Осовец, и в Замбрув посмотреть, как идут работы. А тут посчастливилось съездить вместе с патриархом военных инженеров генерал-лейтенантом Карбышевым, послушать его выводы и рекомендации.

– Дмитрий Михайлович, почему мы создаем укрепрайоны сразу вдоль всей линии границы? – спросил его при случае Голубцов. – Дешевле, быстрее да и разумнее было бы поставить доты только на танкоопасных направлениях и в предмостных районах.

Карбышев ответил не сразу, оживляя в памяти все «за» и «против». О, сколько самых разноречивых мнений он наслушался на всевозможных совещаниях…

– В такой постановке вопроса есть свой резон. Но в Генштабе считали и считают, что линию надо строить сразу вдоль всей границы. Для чего? Для того, чтобы противник, встретив сопротивление на одном участке, не смог обойти узел сопротивления справа или слева. Только встретив мощное сопротивление вдоль всей линии границы, сопротивление, которое, опиралось бы на долговременную фортификацию, враг увязнет в приграничном сражении.

– Так-то оно так… Конечно, на прорыв УРа немцам пришлось бы тащить спецтехнику, топтаться в предполье, терять темп наступления. Но ведь и мы теряем время, чтобы построить сразу все и везде. Успеем ли?

– Это зависит только от нас. Обязаны успеть! Хотя бы в первой оборонительной полосе. В глубину они только намечены. Во всех европейских государствах УРы строятся в виде многорядных укрепленных полос, на расстоянии семи-девяти километров фронт от фронта. Это как броня из разных сортов стали. Первую линию прошили, а во второй завязли. Но я уж и не надеюсь на такой подарок судьбы, чтобы доты шли ряд за рядом. Старую бы линию сохранить.

Свой разговор они продолжили в гродненском ресторане «Неман», куда Карбышев пригласил Голубцова на обед. Это была последняя трапеза на накрахмаленных скатертях, с хрустальными бокалами, с бесшумно возникающими и столь же незаметно исчезающими официантами. Несмотря на старое офицерское правило за столом о службе не говорить, оба его нарушили.

– После войны с финнами, я почти на брюхе излазил всю линию Маннергейма, – усмехнулся Карбышев, – и пришел вот к какому выводу: железобетонные огневые точки надо дополнять деревянно-земляными укрытиями для полевых войск. Одних бетонированных траншей и капониров мало будет. Дзоты строятся быстрее и дешевле. Но сколько солдатских жизней они сберегут!

– Даже простой окоп выручает, а тут вкопанная огневая точка да еще с перекрытием, – соглашался Голубцов. – Я это в Первую мировую на своей шкуре испытал. У нас под Сморгонью как раз деревянно-земляная защита была, а у немцев – железобетон, доты – и пулеметные, и артиллерийские, а к ним железнодорожные узкоколейки проложены, бетонированные укрытия на целую роту… Как мы им завидовали! И насколько наши потери были выше немецких.

– Вот и я о том же… Помимо всего прочего, нужна еще и легкая полевая фортификация… Мне говорят – УРы – это пассивная оборона. Да, пассивная, дот на колеса не поставишь. Но ведь они, УРы, не только сковывают противника на всем своем фронте, но и дают нам возможность