Отперев дверь подъезда, я поднялся по лестнице к себе под крышу. Внутри было на удивление холодно, и я осознал, что оставил окна приоткрытыми, хотя и не помнил, чтобы вообще к ним прикасался. Закрыл их и незамедлительно уселся за компьютер, чтобы залезть на «Дакбург». Никакой реакции на мое послание не было. Потом решил поискать что-нибудь про Тэсс Мюррей. Мне пришло в голову, что я ее практически не знаю, если не считать тот факт, что это вторая по счету жена моего делового компаньона и что когда они познакомились, она работала в рекламном отделе какого-то издательства. Тэсс Мюррей нашлась на «ЛинкдИне»[107] – вроде та, хотя не было фотографии. В качестве предыдущего места работы указывалось одно из крупных издательств плюс некое предприятие под названием «Шимэн паблисити», и я вспомнил, что перед тем, как стать Мюррей, она действительно была Шимэн. Ее нынешним местом работы был «Сундук сокровищ» на Лонгбот-Ки во Флориде – небольшой ювелирный магазинчик, которым Тэсс ныне единолично владела и управляла. Интересно, подумал я, уж не бросила ли она книжный бизнес только по той причине, что сошлась с Брайаном Мюрреем. Их свадьба ознаменовалась небольшим скандалом, поскольку Тэсс не только разрушила его предыдущий брак, но и была просто бессовестно молода. И столь же бессовестно привлекательна. И даже тот факт, что они были женаты вот уже более десяти лет, ничуть не изменил общего мнения о ней, как о хищнице, охотящейся за богатыми мужьями.

Припомнилась одна история про нее – по-моему, кто-то из местных писателей-детективщиков рассказывал. Это было, когда Тэсс все еще работала пиарщицей, но уже начала встречаться с Брайаном. На коктейльной вечеринке во время «Триллерфеста»[108] в Нью-Йорке кто-то позволил себе какое-то пренебрежительное замечание в адрес Брайана – мол, строгает старикан годами свои топорные детективы, которые с каждым разом становятся все более и более топорными. Не настолько уж несправедливое обвинение, сказать по чести, но человеку, который высказал его вслух, Тэсс с ходу влепила оплеуху и бурей унеслась прочь. Помню, что тот, кто мне все это рассказывал, больше налегал на то, какая Тэсс психованная, но лично я услышал в этом рассказе лишь подтверждение ее искренней любви к Брайану. Я был уверен, что брак у них крепкий.

Заглянул в «контакты» мобильника посмотреть, записана ли у меня там Тэсс Мюррей. Да, записана – есть и номер телефона, и адрес электронной почты. Отправил ей сообщение:

Привет, Тэсс, это Малколм, если ты вдруг не узнала номер. Слышал, что ты была в магазине и спрашивала меня. Давай на днях поужинаем – втроем. Хотелось бы еще пообщаться.

Отправив сообщение, я погасил экран, но едва успел положить телефон на стол, как тот гуднул, и на экране высветилось сообщение от Тэсс: «Да!!! Давай завтра вечером!»

Написал ей, что буду только рад, спросил, когда и что с собой принести.

«В семь и себя!!!» – последовал ответ, так быстро, что я лишь подивился, как это она успела набить текст. После восклицательных знаков красовался смайлик в виде ярко-красного сердца.

Я подошел к холодильнику, чтобы достать пиво. Яйца и сыр у меня были, так что я решил приготовить на ужин омлет, пусть даже и не чувствовал ни малейшего аппетита с того самого момента, как утром полюбовался на тело Прюитта. Засунул в свой старый проигрыватель целую стопку дисков Майкла Наймана[109] и первым делом поставил его саундтрек к «Концу романа»[110]. Приготовил омлет, съел половину, открыл еще одно пиво. Подошел к книжному шкафу и отыскал полку, на которой держал книги Брайана Мюррея. У меня они имелись почти все. А уж все последние – наверняка, поскольку выход каждой Брайан праздновал в «Старых чертях» и всякий раз дарил мне надписанный экземпляр. Но хранились у меня и совсем старые книжки в бумажных обложках – те ранние романы про Эллис Фицджеральд, которые я начал читать еще в десятилетнем возрасте. Ранние были действительно хороши, ничем не хуже, чем у того же Росса Макдоналда[111], с такой же легкой иронией. И это было в новинку тогда – чтобы детективом была женщина, причем детективом жестким и бескомпромиссным. Брайан несколько раз говорил мне, что в черновом варианте его самого первого романа серии, «Ядовитое дерево», Эллис была мужчиной. Его агент сказал, что все неплохо, но малость избито, после чего Брайан просто сделал главного героя женщиной, больше ничего не меняя, и тираж благополучно разошелся.

Я вытащил с полки «Болевую точку» в бумажной обложке – четвертую книгу про Эллис Фицджеральд и первую, которая удостоилась Эдгаровской премии[112]. Для поклонников творчества Брайана это либо их самое любимое произведение во всей серии, либо самое провальное – середины нет. Для меня же эта его книжка самая любимая – по крайней мере, была, когда я впервые прочитал ее подростком. В конце предыдущего романа серии, «Прохладная кровь», дружка Эллис, Питера Эпплмэна, с которым они то сходятся, то опять расходятся, убивает какой-то бостонский мафиозо. В «Болевой точке» Эллис берет реванш, методично и жестоко уничтожая всех, кто мог иметь хотя бы отдаленное отношение к смерти Эпплмэна. У этой книги очень мало общего с прочими в серии. Здесь нет ни гротесково придурковатых клиентов, ни бесконечных острот Эллис – это произведение больше похоже на один из романов Ричарда Старка[113] про Паркера.

Прихватив с собой «Болевую точку» и еще одну бутылочку пива, я устроился на диване. Книжка была настолько зачитана, что некоторые страницы выпадали из растрескавшегося корешка. Помятая обложка была черной, с изображением револьвера с откинутым барабаном, все гнезда в котором были пусты. Я открыл титульную страницу, без всякого удивления обнаружив на ней имя собственной матери, написанное ее почерком в правом верхнем углу. Это было в июле тысяча девятьсот восемьдесят восьмого года. Выходит, мне было тринадцать лет, и почти наверняка я прочитал эту книжку сразу после того, как она попала в мои загребущие руки – едва только мать ее закончила. По-моему, тогда она сказала мне, что в этой книге слишком уж много насилия. Не сомневаюсь, что это лишь подстегнуло мое стремление поскорей прочитать ее самому.