Тело потерявшего сознание лейтенанта тоже безвольно соскользнуло к основанию передней пары крыльев «птеродактиля», не издающих при взмахах ни единого звука, в отличие от крыльев-кастаньет «крокодилов». Было видно, как из этих крыльев то и дело вылетают чешуи и «перья», не справляющиеся с вибрацией всего корпуса летуна, порождённой наплывающим из леса гулом.

Максим на карачках добрался до Мерадзе, оттащил его на середину спины зверя, пошлёпал ладонью по щекам.

– Очнись, Мир!

Мерадзе открыл мутные глаза, дёрнулся.

– Спокойно! – сжал его плечо Максим. – Мы сидим на спине ящера. Он куда-то нас несёт.

– Зачем? – вяло выговорил лейтенант.

– Вставай, потом будем выяснять. Попробуем завести байк.

Глаза Мерадзе расширились: он заметил облако шмелей.

– Командир! Над нами…

– Вижу, они хотели нас зазомбировать, да бабочки не дали. Поднимайся, нет времени на охи и ахи.

Мерадзе попытался встать, но рывок «птеродактиля» свалил его с ног.

– Чёрт!

Максим помог лейтенанту подняться на четвереньки.

– За мной!

Они допрыгали до аэробайка, шатаясь с боку на бок при каждом толчке тела «динозавра», с трудом взобрались на седло готового сорваться вниз аппарата.

«Птеродактиль» летел на высоте примерно в пятьсот метров, но и этого хватило бы, чтобы разбиться в лепёшку, соскользни наездники со спины летающей громадины. Скорость полёта упала, ящеру явно было дурно от гула, сотрясавшего тело, и он судорожно метался в воздухе, пытаясь избавиться от неприятных ощущений.

Бабочки продолжали атаковать облако шмелей, и оно постепенно таяло, рассеивалось, не способное закончить психообработку беглецов на спине монстра.

Чёрный лес впереди приблизился. Стало понятно, что «птеродактиль» несёт землян к нему, выполняя какое-то задание. Шмели должны были, очевидно, оглушить пленников, подчинить воле леса, чтобы те не могли сопротивляться, и не оставалось сомнений, зачем это понадобилось хозяину Земли из будущего: чёрный лес хотел получить исполнителей своей воли с большим интеллектуальным потенциалом, нежели был у шмелей, «крокодилов» и «птеродактилей».

Максим нажал на правую рукоять руля, запускающую антигравитационный двигатель аэробайка.

Ничего не произошло.

– Он-таки сдох… – хрипло констатировал Мерадзе.

Максим изо всех сил треснул кулаком по корпусу воздушного мотоцикла в том месте, где располагался блок аккумуляторов.

– Включайся, железяка инопланетная!

«Птеродактиль» в этот момент дёрнулся, закладывая вираж, и аэробайк сорвался с его спины, пикируя на лес, состоящий из «фикусов» и многоходульных «мангров» пополам с «баобабами».

Мерадзе с криком слетел с седла.

Максим тоже чуть не сорвался, но удержался, ухватившись за руль, крикнул, ни к кому особо не обращаясь:

– Да что ж ты творишь, зараза?!

Аппарат вдруг шевельнулся под ним, оживая.

Не включая сознание, на одних рефлексах, на порядок увеличивающих скорость реакции, Максим заставил мотоцикл сделать кульбит, подставил переднее горизонтальное «колесо» под падающее тело Мерадзе, увернулся от толстой ходули «мангра» и постарался плавно опуститься к земле, увидев свободную прогалину.

Двигатель аэробайка отключился окончательно, когда до земли оставалось около тридцати метров, а до «баобаба» с его ветками-антеннами (плантоид, мелькнул в памяти термин Кости) – всего с десяток. Затормозить Максим уже не успел.

К счастью, скорость аппарата была невелика, и хотя они врезались в пузо «баобаба», пострадали не сильно, чего нельзя было сказать о мотоцикле, переднее «колесо» которого загнулось, как крышка консервной банки, а руль вывернуло на все сто восемьдесят градусов.

Мерадзе шмякнуло о светло-жёлтый пупырчатый ствол «баобаба». Максима швырнуло на землю. Пролетев по воздуху несколько метров, он благополучно миновал досковидный корень «фикуса» – это была их роща) и почти не ушибся при падении.

Гул, поднимавшийся из глубин земли, начал стихать.

Но схватка в воздухе между шмелями и бабочками ещё продолжалась, и на лес живым дождём сыпались изувеченные, дёргавшиеся тельца сражающихся насекомых, подчёркивая необычность неземного пейзажа.

– М-мать твою! – поднялся на ноги Мерадзе, держась за плечо.

– Оружие! – крикнул Максим, глядя, как на прогалину между деревьями спускаются «птеродактили».

Лейтенант кинулся подбирать свалившиеся с мотоцикла карабин и «фаустпатрон».

Максим цапнул утонувшую в траве «лобаевку», поискал глазами рассыпавшиеся между корней деревьев «теннисные мячи».

Пока он шарил по траве руками, Мерадзе успел сделать два выстрела по ближайшему гиганту, потом вскинул палку «фаустпатрона» с конусовидным навершием разрядного устройства.

– Не стреляй! – крикнул Максим, но было уже поздно.

Наконечник «фаустпатрона» с треском раскрылся лепестками тюльпана, от него прянула к «динозавру» струя горячего мерцающего воздуха, размывая очертания деревьев за ней. Струя вонзилась в морду ящера и смяла его тело в тонкий выпуклый лист, в плёнку, вбитую в ствол ближайшего «баобаба»!

– Ух ты! – опешил Мерадзе. – Ни фига себе плевательница!

Максим понял его чувства. О характеристиках инопланетного «бластера» лейтенант мог судить только по рассказам Редошкина и Кости, но сам свидетелем испытаний не был.

– Бежим! – Максим рассовал по карманам «ратника» найденные «теннисные мячи», перехватил винтовку поудобней и кинулся под защиту ближайшей «акации», не обращая внимания на её шипы, ободравшие ладони.

Мерадзе замешкался, не спеша расстаться с использованным «фаустпатроном», и это его едва не погубило: сверху на него упал «птеродактиль», норовя цапнуть огромным клювом размером с передок грузовика. Каким-то чудом лейтенант увернулся, сунув в пасть монстра, полную мелких острых зубов, палку «фаустпатрона», но был сбит крылом и с воплем покатился в кусты.

Максим выстрелил, не особенно надеясь на эффективность своего «шёпота смерти».

Но крупнокалиберная пуля всё же заставила ящера вильнуть, пробив его клюв, и Мерадзе успел нырнуть под защиту колючего дерева.

Правда, положение обоих оставалось критическим, потому что к месту боя слетелись ещё несколько чудовищ, отрезая землянам пути отступления, и Максим вытащил из карманов гранаты инопланетного происхождения – всё, что у него осталось от средств защиты.

– У тебя что из бабахов?! – крикнул он.

– «Лимонка»! – ответил Мерадзе, сидя под соседней «акацией»; он имел в виду ручную гранату, имеющую форму лимона.

– По команде! У меня два «мячика». На счёт три уничтожаем трёх зверюг и рвём когти к болотцу! Там либо ныряем в воду, если озеро глубокое, либо скрываемся в кустарнике!