На пару мгновений он упустил из вида Вику, кинулся за деревья, полагая, что она бежит следом. За спиной вдруг запищали, взорвалась арабская ругань! Он рухнул в мокрую траву — что за новости? Они уже здесь?!

Все происходило гораздо быстрее, чем он рассчитывал. Их догнали двое быстроногих молодцов — видно, шли по следу. Они выскакивали из-за ельника, что-то грозно кричали, наставляли автоматы на девушку. Вика пятилась, спотыкалась. И ведь не засекли эти лопухи своего основного противника! Он расстреливал их, как на полигоне стоячие мишени! Вскочил на полусогнутые, остервенело стрелял. Боевики орали, дрыгались. Потом упали — дружно, так и не успев ответить тем же. Вика смотрела на них, вытаращив глаза. Схватилась за горло — выпустила струю рвоты. Андрей скатился с косогора, перезаряжая магазин, схватил ее за руку.

— Зачем ты их так… — выдавила она.

— Вернуть обратно? — пошутил он. — Они дороги тебе как память?

— Нет, не нужно возвращать… — она вышла из оцепенения, задергалась. — Господи, все правильно, какая я дура!

Она нагнулась, подняла автомат, выпавший из мертвой руки боевика.

— А ну брось! — возмутился Андрей. — Это еще зачем?

— Я тоже буду стрелять, — она покрывалась синюшной бледностью. — Я когда-то стреляла на стрельбище, меня муж вывозил… Правда, я не помню, но ты же покажешь, куда нажимать и за что дергать…

Так, уже и муж объявился… Что будет дальше?

— Нажимать сюда, — кратко пояснил он, — а дергать здесь. И ради бога, Вика, — взмолился он, — не направляй эту штуку на того, кого не хочешь убивать. И не забывай, что это не щетка…

Они бежали в глубь леса. Лощины покатые, подлесок невысокий. Опушка — он чуть не выскочил на нее, опомнился, начал пятиться, схватив Вику за руку. Она запыхалась, надрывно кашляла. Он обнаружил что-то вроде траншеи, потащил туда женщину.

— Ложись, — приказал он, пригибая ей голову. Высунулся, сердце сжалось — длинная очередь простучала над головой, посыпались иголки. — Слушай, девочка, — забормотал он, глотая слова, — я не хотел тебя в это втягивать, ты сама ко мне приклеилась, а я повелся… Уходи, сам справлюсь. Тебе ничего не сделают. Кричи, что я насильно потащил тебя в лес, хотел прикрыться тобой — думаю, они не станут тебя убивать…

— Но ты же не уверен в этом, верно? — Она высвободилась из его зажимов, печально улыбнулась. — Все хорошо, Корнилов, я побуду с тобой немного, ладно? Не волнуйся, на рожон не полезу, буду тихо постреливать, чтобы видели, что ты не один…

Она стащила с головы платок, который уже практически развязался. Темные волосы с проблесками ранней седины рассыпались по плечам. Пусть не пышные, как у рекламных красавиц, но вымытые, сравнительно ухоженные. Как правильно она делала, что прятала их под уродливым платком. Лицо изменилось — сделалось одухотворенным, обрело неуместную в этом лесу привлекательность. Какого черта — его это только отвлекало! Он пополз на косогор, путаясь в стелющейся флоре, выставил ствол. Посмотрел через плечо — женщина сидела сзади на корточках, смотрела на него, как на какого-то чертового мессию, который обязан выжить и всех прикончить! Но слишком много их тут собралось, чтобы всех прикончить! Сменился ракурс, но все то же самое. Котловина, строения, сараи или амбары в овраге, за ними тренировочная площадка… Несколько «геологов» мельтешили на южной стороне острова, перебегали, стреляли по обратной стороне котловины. Из дома выбежали двое, растянулись за кирпичной загородкой. Еще пара — выпрыгнули с лестницы, заметались, не зная, куда бежать.

— Кретины! — надрывался где-то за углом Сайдулла. — Все сюда! Все до одного! Вперед, в атаку, убейте его!

Он кричал по-английски, чтобы дошло до каждого члена террористического «интернационала». Несколько человек побежали в обход котловины. Стоило придержать их прыть. Андрей целился, задержав дыхание, мягко оттянул спусковой крючок. Самый резвый из «геологов» — он вырвался вперед — споткнулся: ноги переплелись, плюхнулся ничком. Перебежал еще один — не успел залечь, пуля сбила его, как летящую тарелку, он рухнул с окровавленной головой. Остальные попрятались, явно впечатленные, принялись ожесточенно долбить по косогору. Андрей сменил позицию, развернулся на 180 градусов. В лесу вроде тихо, только те двое — но они уже давно переселились в мир иной. Но могут обойти, опасно, черт возьми…

— Вика, ты можешь наблюдать за лесом? — прокричал он. — Просто лежи и смотри в оба. Что-то заметишь — пали. Справишься?

— Справлюсь, Корнилов… — она отрывала от себя стебли, поползла на четвереньках. А он вернулся на исходную. Снова надрывался за углом Сайдулла, сулил всю карательную мощь Всевышнего (и себя лично) за неповиновение, выкрикивал взаимоисключающие приказы. Нечисть снова лезла — несколько человек спустились в котловину, бежали к груде камней, за которой можно было укрыться. Очередь ушла в «молоко» — боевики уже попадали. Пришлось перекатиться — пули вздыбили косогор, разбросали землю. На флангах тоже наблюдалась нездоровая активность. Вдоль строений перебегали несколько человек, накапливались за загородкой и дровяником. И справа от котловины что-то шевелилось — там ползли люди. Он видел оскаленный череп Рафаэля — юнец, словно змея, лавировал среди камней, махал рукой, чтобы не отставали. «На одну линию выходят, — сообразил Андрей. — Бросятся скопом — хрен удержишь».

Боевики продолжали стрелять. И он отвечал короткими очередями, экономил патроны. Перекатывался после каждой очереди. Вставил последний магазин. Мелькнула мысль: закончатся патроны — бежать к обрыву за лесом, прыгать вниз. Для красоты можно за руки взяться… Загремел автомат позади него! От обилия пороховой гари уже нечем было дышать.

— Ты куда стреляешь? — закричал он. — Увидела кого?

— Не знаю! — прокричала Вика. — Может, померещилось…

Никого там не было, ей точно померещилось! Обход острова — это не пятиминутная пробежка.

— Береги патроны! Они нам еще пригодятся!

— Слушай, Корнилов, а кто ты такой? — она перевернулась на спину, тяжело дышала, глядя в небо. — Свалился ниоткуда, устроил тут вселенский переполох…

— Антитеррор, — скупо отозвался он, пользуясь паузой в стрельбе. — Как только где-то появляются террористы — меня вызывают. Слишком много этой нежити развелось на планете. Обнаглели, пользуются простодушием европейцев. Может, слышала про теракт под Ла-Маншем? Хотя могла и не слышать, ты уже здесь была…

— Слышала, Корнилов… Когда все случилось, знаешь, как эти люди радовались? Как дети, право слово. Обнимались, слезы радости лили, весь день кричали «Аллах Акбар» и палили в воздух… Сайдулла постоянно кому-то названивал, жаловался, что жертв немного, хотели больше. Мне кажется, их здесь готовили, на этом острове, — ну, тех, кто эти взрывы устроил… Сюда приезжали какие-то важные типы, совещались, белый инструктор-европеец занятия проводил по взрывному делу. Я слышала, что самых толковых отбирали. За пару дней до Ла-Манша несколько человек отсюда катер забрал. Их провожали, как героев на войну…