Сказать на это было нечего. Я не любила большие игры, где куш мог равняться планете или целому звездному скоплению, не любила советовать там, где понимала не больше значений слов. А потому я просто молчала, чувствуя рядом с собой другое существо. Теплое и очень близкое мне в этот момент. Ведь трудности сближают, а общие враги обеспечивают темой для разговора.

– Ты улыбаешься, – заметил риентанец, выдыхая мне прямо в макушку.

– Не делай так, – тряхнув головой и чудом не ударившись об Танара, попросила я. – Щекотно, а я за себя в такие моменты не отвечаю. Еще стукну случайно, и будет повторный скандал. Только сомневаюсь, что Косичка согласится терпеть за тебя побои. Целоваться все же приятнее. – И, наверное, впервые за этот вечер риентанец искренне рассмеялся, развернув меня к себе лицом. – Что я такого сказала? – прищурившись, буркнула я, хотя на душе стало легче. Если смеется – значит, все будет хорошо, несмотря на всяких подлых Киков.

– Ты назвала моего брата Косичкой, – заметил мужчина.

– Бывает, – смутилась я. Красноватое освещение выручило меня и в этот раз.

– И предположила, что я не смогу увернуться от твоих ручек.

– Не сможешь, – подтвердила я и указала на Сайлара, с интересом следившего за нашими обнимашками. Надеюсь, ему потом объяснят, что никаких видов на Танара у меня нет, а то взгляд у риентанца, когда он на нас смотрит, слишком мрачный, будто я ему лично дорогу перехожу. – Он подтвердит: в щекоточном аффекте я страшна и ужасна.

Сайлар, который заметил, что я указываю на него, поспешил отвернуться.

– Не пугай моих подчиненных, – попросил риентанец. По площадке начала распространяться тихая мелодия, какие любят ставить в фильмах в моменты романтических сцен.

– Он сам виноват, – пожала плечами я. – Нельзя пугать девушек.

– Это верно, – подтвердил Танар, утягивая меня на траву и придерживая за плечо, когда мы уселись. Несмотря на ночь, сырости на площадке не было и в помине.

– У вас очень сухо, – не зная, о чем нейтральном мы бы могли поговорить, сказала я.

– Да, – согласился мужчина. – Большинство осадков выпадает в другой части планеты, но забирать их оттуда запрещено.

– Косичка говорил, – подтвердила я. – Поэтому вода очень дорогая. Но как тогда выживает все живое? Здесь же одни кактусы и колючки должны расти?

– Я похож на кактус? – задал очень странный вопрос Танар.

– Нет, – заверила его я. – Но мне не все видно. Может, ты более совершенная версия и колючки прячутся под одеждой, – поделилась версией я. То ли музыка послужила причиной, то ли отогреваясь чужим теплом, я заметно успокоилась и даже расслабилась. А наблюдая за вереницей танцующих пар, еще и голову пристроила на чужое плечо.

– Хочешь проверить? – предложил этот непроходимо наглый тип, как будто не понимал, что такое предлагать на первом свидании… Хм, но мы же не на свидании! И вообще я ролик снимаю…

Вспомнив о последнем обстоятельстве, я, наверное, заорала на всю площадку, заставляя всех как одного обернуться на звук. Хорошо все же у людей работают древнейшие инстинкты. Правильно! И без скидки на чужую оплошность.

– Простите. – Теперь меня и подсветка не спасла. Маков цвет заглушить тяжело, особенно если все смотрят. А вы сидите на травке, вместе, в обнимку, и парень печально смотрит в небеса, вспоминая, во сколько ему вставать на работу.

– Давай уйдем отсюда? – предложила я, понимая, что коситься на нашу парочку теперь будут все, у кого иссякнут темы для общения. – И где Танан? Почему его не видно?

– Посмотри левее, – подсказал мне риентанец, помогая подняться. Я проследила за направлением его взгляда и быстро спряталась за широкую спину своего спутника, как будто сделала что-то нехорошее.

Танан был не один. Но и не с дядей, который отошел к Сайлару и следил за уставшими туристами. Наше общество Косичка променял на общение с девушкой. Пусть она и была одета, как мальчик, но женскую закамуфлированную фигуру я узнаю, ибо сама баловалась подобными подменами при съемках. Но даже опуская этот факт, нельзя было проигнорировать красные ушки Танана, которые он пытался прикрыть своими косичками, но только больше выделил.

– Думаю, у него появились планы на этот вечер, – заметил старший брат проказника, обещавшего мне развлекательную программу. Вот они какие, мужчины! Бросил меня одну, наедине со своим братом, а сам ушел гулять с незнакомкой.

– А у нас они есть?

– Как ты захочешь.

– Танан хотел показать мне Альсонский парк, – вспомнила я.

– Мы можем туда сходить. Только давай отпустим дядю. Я сам к утру привезу тебя к ним, – пообещал Танар.

– А Танан?

– Думаю, дядя подождет его, – заверил меня риентанец, глядя на переминавшегося с ноги на ногу брата. Лично мне он казался милым, и если девушка не оценит его усердия!.. Я грозно сверкнула очами, оценивающе оглядывая возможную… А кого, собственно? Подругу друга? Его знакомую? Кажется, я слишком привязалась к мальцу, чтобы не переживать за его душевное здравие. Прискорбно, Мари, и когда ты успела стать такой раззявой?

Мы подошли к Лирану, который стоял, скрестив руки на груди и переговариваясь с Сайларом на своем языке. Заметив наше приближение, они замолчали, а после дядя заботливо спросил у меня:

– Вы не пострадали? – Но взгляд его был направлен на Танара, как будто тот лучше меня знал, успела я пострадать или нет.

– Нет, все хорошо, – успокоила его я. Краем глаза успела заметить, как мой спутник кивнул, подтверждая мои слова.

– Дядя, я сам отвезу Мари к вам. Вы с Тананом можете ехать отдыхать.

– Ты уверен? – серьезно спросил Лиран. – Что справишься? Быть может, лучше мне забрать Мари прямо сейчас?

– Уверен, – резко ответил Танар с непонятным мне раздражением.

– Смотри сам, – поджав губы, разрешил Лиран и обратился ко мне: – Мари, надеюсь, вы хорошо проведете оставшееся время. Если решите, что пора возвращаться, не стесняйтесь, можете отобрать у него инфофон и связаться со мной. Я приеду, как только получу ваше сообщение.

– Спасибо, но я думаю, мы справимся.

– Будьте осторожны, – пожелал Лиран, но опять, глядя не на меня, а на своего племянника.

– Я всегда осторожен, – хрипло заверил его племянник и повел меня подальше от площадки.

– Куда мы идем? – спросила я, разбивая пелену молчания.

– Во дворец. Из него есть прямой переход в Альсонский парк. Раньше этот путь называли дорогой королей. Из зимнего дворца в летнюю резиденцию в случае опасности монарх мог попасть за считаные секунды. Не стоит и упоминать, что зимний дворец разрушили во время одной из войн.

– И до сих пор не восстановили? – Я бросила взгляд на резиденцию. Она не казалась старой. Глядя на нее, я бы не отнесла ее к заявленному историческому периоду. Не было в ней запустения, не чувствовалось старости и уходящей жизни. Даже актеры не могли заставить меня поверить в то, что этот комплекс пережил больше двух тысячелетий.