– Начнут говорить, что Ларка сумасшедшая, – не верь, онанормальней многих была. Ну пыталась на зоне с собой покончить, и что? Знаешь,сколько таких? Гвозди глотают, бритвы, а то еще в петлю сунутся, но такпо-хитрому, что спасти можно. Да у нас весь второй этаж из мастырщиков –симулянтов, если по-простому.

– Зачем людям такие ужасы с собой проделывать? Если лезвиесъесть, и впрямь на тот свет отправиться можно, – подскочила я.

– Ты на зоне сидела? – поинтересовалась Раиса.

– Нет конечно.

– От сумы да от тюрьмы не зарекайся, – философски заметиласанитарка. – Не знаешь, че за решеткой творится, и молчи. Людям наша больницараем кажется, вот и уродуются, чтоб хорошо пожить. Только долго такихсимулянтов не держат, живо назад отправляют. Ладно, по порядку пойду.

Преодолев брезгливость, я опустилась в продавленное,воняющее старым котом кресло и стала слушать корявую речь Раисы.

Главврач больницы – отличный специалист и хороший человек,но одновременно Пацюк крайне наивна, обмануть ее способен даже годовалый малыш.Персонал отлично знает свое начальство и вовсю пользуется слабостью ЕленыНиколаевны, даже больные быстро понимают что к чему и дурят доктору голову. Ксчастью для Пасюк и на горе для остальных работников, при Елене Николаевнесуществовала заместительница, Зинаида, – хитрая, злая, расчетливая баба, большевсего на свете любящая деньги. У Раисы имелась твердая уверенность: кое-кто избольных вышел на свободу с помощью Зинки – та за немалую мзду химичила систориями болезни и помогала преступникам освободиться. А еще иногда вдобротеевской больнице оказывались юноши из Москвы, все как один призывноговозраста. К гадалке не ходи, понятно, в чем дело, – Зинка помогала откосить отармии. Раиса не знала, каким образом Зинаида проделывала подобные штуки, носанитарка не сомневалась: заместитель главврача брала большие «гонорары» засвои услуги.

– Ну посуди сама, – горячилась Раиса, – Зинка москвичка, чеей в Добротееве делать? Неужто в столице психушек мало? За фигом ей три часа вдень на дорогу тратить? Это ж во сколько встать надобно, чтоб в восемь утраобход начать? Очумеешь, особливо зимой. Че ей тут, медом намазано, скажи?

Я пожала плечами.

– Вот, – удовлетворенно закивала Раиса. – А я поняла.Добротеево хоть и близко от Москвы, да не столица. Тут контроль меньше, вот онаи варила себе компот за жирные бабки. Подружка у Зинки имелась, на зонахслужила, тоже доктором. Как звать ее, я позабыла, имя такое, заковыристое…Малина, нет, Ульяна… Полина… ну несовременное… Буратино какое-то…

– Маловероятно, чтобы женщина отзывалась на имя Буратино, –сдерживая смех, возразила я. – Может, Мальвина?

– Точно! – закивала Рая, – Мальвина! Она Зинке уголовничковпоставляла. Ладно у них получалось: вокруг Добротеева четыре зоны, мужские иженские, там медпункты имеются, в них фельдшера сидят, еще те специалисты: отвсех болезней четвертушку анальгина дадут, и не парься. Если ж совсем человекзагибается, Мальвину зовут, она приезжает и смотрит, то ли в больницуотправлять, то ли прям на кладбище. В клиниках коек мало, по голове заочередного симулянта не погладят. Мальвине невыгодно зэков с зоны вывозить, толькоона это делала, к нам частенько народ приволакивала. Конвейер у них с Зинкойкрутился. Мальвина самоубийцу притаскивает, Зинка его себе в палату забирает, ауж как там чего дальше, не знаю, только спустя некоторое время гляжу: а нетутитого, с суицидом, на свободу ушел. Елена Николаевна вряд ли в доле была, ейголову дурили. А в тот год, когда с Корольковой история случилась, углавврачихи дочка померла, ей о службе не думалось. Зинка всем заправляла,совсем стыд и страх потеряла. Знаешь, как я догадалась, что она башли имеет?

– Нет, – тихо ответила я.

– А раз под Новый год, – охотно стала объяснять Раиса, –подалась я в Москву. По магазинам пошла, воскресенье было, народу кругом –тьма…

Раиса побродила по столице, захотела есть и зарулила в большойпродуктовый магазин, решив купить пакет кефира и творожный сырок. При взглядена ценники женщине стало плохо. Ну из чего надо сделать колбасу, чтобы онастоила две тысячи рублей за килограмм?

Недолго думая, Раиса собралась покинуть роскошную торговую точку,но тут санитарка услышала до боли знакомый, слегка картавый голосок Зинаиды:

– Нет, доченька, настоящая белужья икра серая.

Рая осторожно повернула голову и вздрогнула: чуть в сторонемаячила пара – заместитель главврача и симпатичная девушка. Санитарка раскрылаот удивления рот. На работе Зинаида ничем не выделялась на фоне сотрудниковпсихушки, ходила зимой в китайском стеганом пальто и дешевых сапогах на толстойподошве. Сняв верхнюю одежду, Зинаида, как правило, оказывалась в темно-серомплатье, мешковатом, совершенно некрасивом, никаких украшений врач не носила. Носейчас перед Раисой предстала совсем иная женщина, на плечах которой сиделанорковая шубка, а в ушах сверкали блестящие камушки. Да и дочь Зины выгляделашикарно. В особенности Раису поразила обувь – на бабах красовались замшевыесапожки с тонкими каблуками, в каких особо не потопаешь по декабрьскойслякотной Москве. Неужели у Зинки еще и машина есть?

Трясясь от любопытства, Раиса принялась наблюдать за врачом,а та, ни о чем не подозревая, спокойно отдала на кассе сумму, равную своемушестимесячному заработку. Потом парочка вышла на улицу, дочь села за рульсеребристой иномарки, мама устроилась в салоне, и машина исчезла в потоке.

Вот тут у Раи и открылись глаза. Стало понятно, по какойпричине москвичка Зинаида предпочитает работать в Добротееве и из какой рекиона черпает ведром благополучие.

Спустя неделю после знаковой встречи у Елены Николаевныумерла дочь, Пацюк взяла отпуск, хозяйкой в психбольнице осталась Зинаида. Итут начали разворачиваться интересные события.

В ночь с субботы на воскресенье Раиса ночевала в отделении.За круглосуточное дежурство платили больше денег, и санитарка старалась набратьих максимальное количество. В конце концов, какая разница, где давить подушку?Особо хлопотать в клинике после отбоя не приходилось. Буйных загружали пополной лекарствами, а тихие мирно сопели в койке.

Откушав перед сном селедки с картошкой и запив еду пятьюстаканами чая, Раиса рухнула на кушетку в сестринской. Около полуночи ейзахотелось в туалет. Проклиная соленую рыбу и выпитую воду, санитарка поплеласьпо длинному коридору. Добротеевская психушка была выстроена в тридцатые годыдвадцатого века, поэтому отличается немереными пространствами и здоровенными,гулкими палатами. Туалет под стать им, унитазы в нем чугунные, пережившие всесмены строя и реформы.