– Как ты их ешь вообще?

– Как-как, с удовольствием – и он демонстративно надкусил ещё один пирожок.

– Да ну нет, их же невозможно есть – Анри шутливо возмущалась его аппетиту – ими только вампиров отпугивать.

– Ну вот я и отпугиваю. Заметила, Мари сегодня здесь не было? Работает! – они оба засмеялись, но потом Анри резко остановилась, почувствовав, как совесть слегка кольнула её, не дело было так подсмеиваться над подругой, хотя та и правда была излишне внимательной.

– Ладно, я ушла – она направилась к выходу, а вслед ей долетели слова.

– Минус ещё одна нечисть – Анри не остановилась, но похихикала.

Когда она скрылась в коридоре, Ник откинулся на постель и уставился в потолок. Этот разговор дался ему тяжело. Всякий раз, когда он видел таких открытых и ярких людей как Мадам он верил им, верил, что они другие и живут с пониманием реальности, также как и он, но каждый раз ошибался. Он уже давно перестал переживать от безысходности своего положения, его не расстраивали мысли о грядущей смерти, но его расстраивало, что люди вокруг как будто были насквозь промыты хлоркой, чистые и незамутненные подозрениями умы, словно не видели, то, что видел он. Ник не мог найти единомышленников с того момента, как его под руки увели из университета и выдвинули обвинение о неправомыслие. Несколько месяцев он добивался снятия обвинения, просил друзей, кто вместе с ним вступил в сообщество «нет войне», о помощи. Но напуганные молодые умы на последнем заседание как один свидетельствовали против него. Он хватался за голову сидя в крошечной клетке ухоженного до невозможности зала суда, ходил из стороны в сторону, лишь по одной причине – не мог он поверить, что никто из пятидесяти человек, не скажет и слова в его защиту. Тюрьмы он не страшился, не страшился и полей, уже тогда он знал, что договора о службе ему не избежать. Но больнее всего его ранили самые близкие люди, те кто призвал его в их тайную организацию, те кто внушал ему мысли о перевороте, о светлом будущем и прочую лабуду либерального мира. Лучше бы он так и носил эти шоры на глазах и затыкал уши при любом намеке на несогласие с политическими устоями, чем слышал показания против него.

Глава 16

– Фронт отступает слишком быстро, мы едва успеваем вывозить жителей городов и деревень – Марк опустил голову и смотрел в пол продолжая свою речь – до меня уже дошла информация, что были найдены Рауки с нейронными датчиками, идущими прямиком в голову.

– Что это значит? – Анри не совсем понимала, о чем он говорит.

– Ник мне ещё три недели назад об этом говорил, и я ему не поверил, ну как, отчасти я поверил, но всё спустил на шутку, а это правда. Они быстрее буквально на несколько секунд, но в таких боях эти несколько секунд – он замолк. Анри начала понимать, о чем он примерно говорил – я знаю, что не должен с тобой обсуждать такие вещи, за это меня могут посадить, но я никому здесь не доверяю, тем более инженерам, они либо куплены, либо боятся говорить – он с надеждой посмотрел в глаза Анри.

– Если дойдёт до пыток, это я конечно смотрю в очень далекое будущее, но, если такое случится, ты понимаешь, что я не смогу молчать – Марк горестно улыбнулся.

– Ну если тебя начнут пытать, значит меня уже не будет – он хохотнул и продолжил – так вот запрос на разработку уже поступил к нам. Наши не хотят отставать и направили соответствующие распоряжения во все инженерные центры страны, включая Свид 24. И конечно же это упало на наши плечи. Те, кто предоставят разработку первыми будут щедро вознаграждены, а мы поверь, итак, не обделены государственными деньгами. Так вот самый лёгкий способ создать прототип – это конечно по типу Рауков, то есть напрямую связать машину с человеком. Нейробиологи уже присоединились к этому делу, они знают куда и зачем подключать, те ещё ушлые ребята, им лишь бы с мозгом поиграть, но в нашем центре я руковожу всем и вся в плане разработок – он остановился и посмотрел на дверь, потом встал и подошел к выходу. Выглянув наружу, он осмотрел коридор и затем плотно закрыл дверь – так вот – уже более тише продолжил он – вчера у нас была встреча на эту тему. Наш центр хочет выиграть грант на данную разработку. Нейробиологи уже предложили свой вариант сроком в два месяца включая тестирование прототипа. Но я, как имеющий больше прав, отмел эту идею и думаю нажил себе немало врагов. Часть инженеров, конечно, меня поддержали, но это возрастные люди, которые знают цену человеческой жизни и знают, что, если мы возьмем идею нейробиологов, то каждый боец уже через год будет намертво привязан к своему Свиду и лишен самого главного права – неприкосновенность разума.

– Так что же вы в итоге решили?

– Мы почти четыре часа спорили ни о чем, но я, благодаря Нику подготовился к этому. В тот день, когда он сообщил мне об этом я начал копать. Такие разработки уже имели место быть в прошлом столетии, благо у меня есть доступ ко всем, даже очень старым архивам. Там люди были более человечны видимо, и разработка предполагала дистанционное соединение. Думали они над ним лет двадцать, так ничего и не создав, но зато оставили кучу документов, как делать не надо. Я создал примерную модель за эти три недели, да она только на бумаге так сказать, но вроде должна работать, долго объяснять, как я это сделал, это скорее чудо, чем научный прорыв, хотя многие научные прорывы – это случайность, ну не об этом сейчас. Короче, в завершении дебатов я показал им эту модель и встретил волну сомнительной поддержки, да потому что это фигня, которая не имеет под собой ничего, но не согласиться со мной они просто не могли. Этот прототип одобрили, но если мы его сделаем позже, чем создадут проводной, то понятное дело он никому не будет нужен и останется лежать в столе. Как и любое исследование, самая долгая часть – это тестирование, так как на этом этапе выявляются все баги, которые нужно срочно переделывать – он тяжело вздохнул и посмотрел в глаза Анри, он до сих пор не понимал, зачем