Слова матушки Эмили звучали жестоко и вызывали у меня в душе сумятицу, я понимала, что она наталкивает меня на нужные ей сомнения, пытается вывернуть ситуацию под другим углом, показать противоположную сторону наших отношений. В ее словах все казалось иначе, забота превратилась в умалчивание, желание защитить стало рабским ошейником, любовь — контролем, дети — цепями. И ведь она ни слова не солгала! Все это так и могло быть, если бы я не верила Ардену, не замечала тревогу в его глазах, нежность и боль, если бы не видела, как он относится к Эрине…

Я все понимала, но мне не хватало опыта и слов, чтобы противостоять матушке Эмили, поэтому я просто молчала, давая ей возможность говорить. Может быть, смогу понять, что конкретно хочет от меня жрица, во что втягивает?

— Вчера было объявлено, что королевский двор проводит отбор девушек на роль второй жены. — Я непроизвольно сжала кулаки, и матушка Эмили это заметила. — Тебе и это не сообщили? Тоже, наверное, ради твоей безопасности? — Она горько усмехнулась. — Мне просто обидно, что колдунья с таким потенциалом, как у тебя, должна прозябать в крепости на краю королевства, вдали от людей и Храма. Твоя свекровь не позволила посадить себя в клетку и теперь является одной из Семи правительниц своего мира, а чего хочешь достигнуть ты, Адель? Ответь мне честно. Как ты хочешь прожить жизнь, кем стать?

Сложный вопрос. Я так много хочу. Любить и быть любимой, просыпаться рядом со своим мужчиной, хочу увидеть, как растет Эрина, хочу уходить и возвращаться… Хочу увидеть этот мир и другие миры, хочу учиться магии, вместе с Августом заниматься исследованиями, и, быть может, нам удастся придумать лекарство от рака…

И детей я тоже хочу, но теперь, когда у меня столько возможностей, мне не хочется спешить.

— Он не видит в тебе личность, дитя мое, только женщину.

— Это плохо?

— Если тебя устраивает такая жизнь, то, наверное, нет. Но устраивает ли она тебя?

— Я точно знаю, кем я не хочу стать, — ответила я хмуро. — Пустым местом с функцией инкубатора.

— У тебя всегда есть выход.

— И какой же? — злой голос Ардена раздался раньше, чем он зашел в кабинет.

— Найти другого мужа, — с усмешкой глядя на ведьмака, ответила матушка Эмили. — Человека, который будет просто любить Адель за то, что она есть, а не за то, что она может родить нужного тебе сына, ведьмак. Такого, каким был герцог Орлей, которого ты безжалостно убил.

Наверное, на моем лице все было написано, потому что Арден бросил на жрицу быстрый взгляд, но шагнул ко мне.

— Я не убивал Орлея.

— Хотелось бы верить, тьер ар Арден, однако все говорит об обратном, — безжалостно вбивала жрица гвозди в крышку гроба, куда легло мое доверие, выпустив наружу все подозрения разом. — Несчастного герцога нашли там же, где и вашу последнюю любовницу, и в том же плачевном виде. И ни для кого не секрет, что ритуал, забирающий силы, могут проводить только те, в ком течет проклятая кровь, — припечатала матушка Эмили и тут же сменила тему: — Но я здесь не ради выяснения, кто прав, а кто виновен, пусть этим занимается ваш друг, палач Ордена. Я здесь, чтобы обсудить предстоящий обряд Имянаречения дочери вашей погибшей любовницы.

Арден наконец перестал буравить меня тяжелым взглядом и повернулся к безмятежной жрице. Она смотрела на него снисходительно и иронично, словно наслаждалась его реакцией. А у меня опять появились сомнения…

Только бы Арден не сорвался. Но муж смог меня удивить, он ответил матушке Эмили со всей возможной учтивостью:

— Эрина будет проходить Имянаречение в храме моего дяди и ее двоюродного дедушки.

— Что же… — Жрица поднялась. — Вы совершаете большую ошибку, но кто я такая, чтобы мешать грайям вершить правосудие? До встречи, дитя мое, — улыбнулась она мне. — Знай, в нашем храме ты всегда сможешь найти защиту и приют.

— Я вас провожу.

Арден открыл перед женщиной дверь.

— Не стоит, я очень хорошо знаю дорогу. — Матушка Эмили смерила его уничижительным взглядом. — Если вы забыли, именно я была духовником трех поколений женщин вашей семьи.

И вот теперь Арден дал ей отставку. Что-то мне это все не нравится.

Жрица ушла, а в кабинет вошел Сабиль с подносом.

— Мы будем обедать в столовой, — резко бросил Арден и протянул мне руку. — Пойдем, Адель.

— Нет.

— Нет? — Он глубоко вздохнул. — Что не так?

— Все не так! Ты запираешь меня в крепости, но при этом Август передает мне странное послание, затем Сабиль проводит меня в пещеру, из которой я могу легко сбежать, и оставляет там одну. А когда я ухожу к фениксу, за мной переходит Август, который, оказывается, все это время скрывался под иллюзией невидимости. И дальше выясняется, что матушка Эмили — враг номер один, но вы спокойно допускаете, чтобы она со мной встретилась. А еще ты объявил отбор на роль второй жены!

В конце я уже рычала.

— Адель, не рычи, — улыбнулся Арден. — Никакого отбора не будет, как и никакой второй жены, чтобы там ни думал отец. Это не обсуждается! Я люблю тебя и никого больше не хочу. Все остальное… я был против, поэтому и пришел сразу же, как только Сабиль передал мне, что жрица прибыла в крепость.

Он сел рядом, обнял меня за плечи и поцеловал в висок. В душе еще ворочалось сомнение, но близость Ардена, его руки на плечах и тихий голос действовали на меня умиротворяюще.

— Я не люблю жрецов, слишком много у них власти и мало ответственности. Они забыли свое предназначение и вместо лечения душ стали лезть в управление государством. С тех пор, как отец заболел, жрецы стали слишком активны, шпионы докладывают о странных переговорах с главными семьями королевства, с теми, кто может претендовать на трон, и у кого хватит сил, но не хватит ума оспорить решение отца и мой выбор. Зреет заговор. Не могу тебе всего рассказать, это вопросы госбезопасности, но сейчас готовится спецоперация. В общем, если все удастся, то мы одним махом уничтожим всех заговорщиков.

— А я наживка? — поинтересовалась я тихонько.

— Нет, я не могу рисковать тобой. — Арден повернул к себе мое лицо. — Это слишком опасно. Наживка я, Адель.

— Но…

— Тсс, я тебе все расскажу, когда можно будет. Обещаю.

— Но если это так опасно, то ты тоже рискуешь!

— Меня очень сложно убить, но мне безумно нравится, что ты за меня волнуешься, жена моя.

Я хотела возмутиться, но моими губами самым бессовестным образом завладели, и все возмущение испарилось без следа. Ну как можно на него ругаться, когда он так целуется?

— Я чуть не убила Августа, — поделилась я, когда мы все же добрались до столовой.

— Расскажешь? — Арден усадил меня за стол и сам сел рядом. — Это должно быть интересно.

— Интересно? Да это страшно! Боюсь, он меня придушит, когда появится!