Опасность была очевидной, но трудно было предсказать, как на нее отреагирует Марк. Нужно было подкинуть ему спасательный круг. Пусть каменный, но главное, чтобы он за него ухватился.

– Тебе одному с ним не справиться, – высказал Тим свое мнение. – Освободи меня от скафандра, а там разберемся.

– Вот дьявол… – прошептал спасатель. – Ну почему именно сейчас?

– Освободи меня от скафандра! – Картер позволил себе приказной тон.

Это могло сработать. В теории. Но не сработало, к сожалению, теория зачастую расходится с практикой.

– Да уж прямо! – Марк снял с пояса бластер. – Я тебя вытащу, а ты мне шею свернешь. Нет уж, спасибо.

– У тебя выхода нет. – Картер не собирался отступать.

– Это у тебя нет выхода, – недобро усмехнулся спасатель. – И у нее тоже. А у меня он есть. Не лучший, но есть.

– Зомби тут через минуту будет! – взмолилась Марина.

– Похоже на то, – Марк спокойно повесил бластер обратно на пояс. – Но я не буду его дожидаться. Прошу прощения, но вынужден откланяться. До встречи в чертогах Создателя.

Он решительно шагнул к двери и покинул пункт управления, оставив в помещении двух беспомощных пленников.

– Стой! – в бессилии выкрикнул Тим. – А как же отчет? Тебе же нужно отправить отчет!

Ответа не последовало. При всей храбрости Марка он не собирался один на один противостоять зомби. И, как ни крути, он был прав. Но у него, в отличие от Марины и Тима, был выбор. И он его сделал. Возможно, этот выбор был не лучшим в стратегическом отношении, но в тактическом ему не было разумной альтернативы.

– Марина! – позвал Тим.

– Да.

– Сколько длится паралич скафандра после удара? Или это навсегда?

– Навсегда. Марк хорошо знает систему и научился с одного удара ломать раздаточный чип под броневой пластиной.

В этом плане шансов не было ни малейших. Картер попытался подергаться, но от этого не было решительно никакого толку – акселераторы костюма не работали, а без них он являлся просто неподъемной грудой брони, проводников и смарт-ткани. Шевельнуть рукой или ногой не представлялось возможным. А время шло. И работало оно уж точно не на пленников.

– Интересно, как далеко Марк рванул? – спросил Картер.

– Да какая разница! – с истерикой в голосе выкрикнула Марина. – Нам-то что делать?!

– Для начала замолчи, – посоветовал Тим. – Может, зомби не будет атаковать людей в неподвижном состоянии.

– Еще как будет. Если уже активировался…

– Все равно замолчи. Уйми мысли, постарайся снизить активность мозга. Знаешь, что такое медитация? Вот изобрази.

Марина затихла, Тим тоже поспешил воспользоваться собственным советом. Он успокоил дыхание, унял мечущиеся мысли и бунтующие эмоции. Удалось это с трудом, да и неизвестно было, сработает ли, но ничего другого сделать он все равно не мог. Никогда он не думал, что полное бездействие тоже может оказаться действием. Каких только шуток не выкидывает порой судьба! Но раз уж возникла такая ситуация, разумнее всего было следовать ее логике.

В помещении воцарилась оглушающая тишина. Стало так тихо, что можно было расслышать, как тихонько свистят энергопреобразователи голографических мониторов на пульте. Но совсем скоро к этому добавился и другой звук. И доносился он из рваного отверстия вентиляционной трубы в стене.

Звук был ритмичный, шаркающий, именно такой, какой должен издавать пробирающийся в тесном пространстве человек, облаченный в скафандр. Но, к сожалению, это был уже не человек. С человеком, учитывая подготовку Тима, можно было справиться. Он и один мог справиться даже с достаточно уверенным в себе противником, а уж вдвоем с Мариной, которая недавно ярко продемонстрировала свою храбрость и находчивость, уж подавно. Но это в том случае, если бы оба не находились внутри выведенных из строя скафандров. А так даже вооруженный человек мог представлять для них смертельную угрозу в случае его агрессивной настроенности. Не говоря уж о зомби, чья агрессивность является его неотъемлемой природой. Агрессивность и очень высокая неуязвимость. Куда большая, чем у живого человека.

Картер много раз в своей жизни находился на грани смерти. Но всякий раз это происходило в тех или иных экстремальных ситуациях, на высоком уровне адреналина, когда восприятие работает совсем иначе. Так уж свойственно человеку, что, вступая в бой, он уверен, что победит. Если бы человек еще до начала битвы мог адекватно оценить ее исход, войны бы все давным-давно закончились и никогда бы больше не начинались. Но перед боем или во время него, когда кровь бурлит, адекватной оценки как раз не происходит. Все думают одинаково, мол, надеру-ка я сейчас задницу этому поганцу. Так думает и тот, кто действительно победит, и тот, кто погибнет через минуту.

Если бы не это состояние, воевать было бы значительно труднее. Почти невозможно было бы воевать. А на кураже лик смерти не так уж ярок, не так уж близок, да и не так уж страшен. Вокруг него даже проступает эдакий ореол героизма.

А вот ждать смерти, подобно приготовленному для бойни животному – дело совсем другое. Именно поэтому смерть в бою покрывает воинов славой, а смертная казнь была и будет самым суровым наказанием. Именно в тот миг, прислушиваясь к звукам приближающегося зомби, Картер понял, что страшна не сама смерть, а чувство ее неотвратимости. Страшны те минуты, когда знаешь, что умрешь, и в этом нет уже никаких сомнений.

Уловка с понижением активности мозга годилась разве что на попытку унять это чувство неотвратимости смерти у Марины. Дать ей хоть маленькую, но все же надежду. А когда все произойдет, она и испугаться не успеет. Но сам Картер испугался. Причем так испугался, как не боялся еще ни разу в жизни. Ужас первобытный, бессознательный, совершенно инстинктивный сковал его тело крепче, чем тиски обездвиженной ткани скафандра. Сердце забилось где-то у горла, мешая дышать, а холодный пот обильно потек по всему телу. Состояние было бесславным, постыдным, но с этим тоже ничего нельзя было поделать. Оставалось только ждать, когда зомби начнет рвать тебя на куски. Хорошо бы он начал с Марины. Иначе ей совсем худо будет.

Шорох становился все ближе и ближе. Зомби не спешил, а может, был поврежден и не мог двигаться быстро. Но в положении пленников это никакого значения не имело. В каком бы состоянии ни находилось бы поднятое бактериями мертвое тело, ему хватит сил разделаться с лишенными подвижности людьми. От нахлынувшего ужаса, от ожидания страшной и мучительной смерти Тим был готов закричать, но сдерживался, чтобы не напутать еще больше и без того испуганную Марину.

Шорох раздался совсем близко, и из проема трубы грузно вывалилось тело, облаченное в стандартный для контингента защитный костюм. Забрало шлема было закрыто, от этого безмолвный убийца выглядел еще страшнее, чем если было видно его изуродованное тлением лицо. Сделав несколько шагов, чудовище склонилось над Мариной и выпало из поля зрения Картера. Женщина закричала так надрывно и страшно, что у Тима кровь окончательно застыла в жилах. Раздался неприятный хруст, после чего крик затих. Снова повисла тишина.