litbaza книги онлайнДетективыЛюбовь-морковь и третий лишний - Дарья Донцова

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 48 49 50 51 52 53 54 55 56 ... 100
Перейти на страницу:

Шли годы, умер Евгений, Альбина похорониламужа, но внешне ее жизнь нисколько не изменилась, Ожешко по-прежнему ходила подвору, гордо выпрямив спину, сведя все свое общение с соседями к фразе: «Добрыйдень».

Говорят, чем сильнее бог любит человека, темтяжелее испытания он ему посылает. Альбину господь, скорей всего, простообожал, потому что он не оставил несчастную в покое, не дал ей уйти в могилу,обняв внуков. После смерти отца сын долго не прожил, сначала пареньпростудился, опять в деревне, куда Альбина ездила каждое лето. Его, по слухам,поместили в местную больницу и начали лечить от гриппа.

Но, очевидно, медики были не слишкомквалифицированны, и Павлик умер. После вскрытия выяснилось, что у него былменингит.

Альбина похоронила сына на местном кладбище ивернулась домой, свой век она доживала в одиночестве.

– Как умер? – воскликнула я.

– От мозговой инфекции, – объяснилаВарвара Михайловна, – жутко заразная штука. Да! Вот это судьба! Простороман! Впрочем, в нашем доме и не такое случалось. Возьмем Карлских, у тех…

Понимая, что болтливую даму сейчас бог унесетвесть куда, я не слишком вежливо перебила ее:

– Он в самом деле умер?

– Кто? Павлик?

– Да.

– Конечно.

– Вы ничего не путаете?

– Деточка, – улыбнулась ВарвараМихайловна, – я собственными глазами видела свидетельство о смерти, егоАльбина в домоуправление приносила, выдана бумага была в той деревне.., э..,увы, не помню ее названия, все честь по чести, с печатью и на бланке.

И потом, отчего вы сомневаетесь?

Я машинально стала заплетать бахрому скатертив косички. В отличие от Варвары Михайловны я хорошо знаю, что Павлик былнеродным сыном Альбины, его произвела на свет школьница Тина Бурская. Ожешкоспециально поселилась на даче, чтобы никто не видел ее беременной, наверное,дама решила, что лучше перебиться несколько месяцев в малокомфортных условиях,чем ходить по городу с привязанной подушкой. Но Павлик не мог умереть вюношеском возрасте от менингита, иначе все мои рассуждения разваливаются,словно замок из песка.

Если нет парня, умер наследник, некому убиватьТину.

Глава 20

– От менингита, – лепетала я, –ну и ну! Вот беда! А может, все-таки он жив остался?

Варвара Михайловна вздохнула:

– Вы, душенька, прямо как Настя.

– Кто?

– Няня бедных Валечки и Павлика, –напомнила хозяйка. – Та, когда ее Альбина рассчитала, всю молчаливостьпотеряла, тарарам устроила! Трагикомедия в чистом виде получилась! Как вспомню,так и не знаю, плакать или смеяться! Я вас не утомила, не устали слушать?

– Нет, нет, – заорала я, –говорите скорей!

– Дело осенью случилось, – завелаВарвара Михайловна, – в самом начале сентября.

Стояла непривычно теплая и сухая для Москвыпогода, поэтому местные кумушки, покормив семьи ужином, сочли себя свободными иуселись во дворе чесать языками. Представьте их изумление, когда из подъездавылетела Настя. Всегда молчаливая, апатичная женщина выглядела непривычновозбужденной, ее щеки пламенели румянцем, из глаз лились слезы.

Бабы на скамейках притихли, а Настя повеласебя совсем дико, она схватила с газона палку и попыталась швырнуть ее в стеклохозяйской квартиры, естественно, деревяшка не долетела до окна и упала.Анастасия снова кинула палку и опять потерпела неудачу.

– Вон меня послала, – плакалаНастя. – Каково, а! Теперь меня можно и вытурить! Никому я не нужна! Умерон! Как бы не так! Знаю, знаю, за Валей ушел!

Ага! Я и рот раскрыть могу! Да-да! Живы они! Иони тоже способны заговорить! Вдруг вернутся детки, да к ответу родителейпритянут! Один Дима…

У кумушек поотвисли челюсти, Анастасия, громкоплача, снова вцепилась в палку и начала, словно безумная, подкидывать ее вверх.

Тут дверь подъезда распахнулась, выбежалаАльбина прямо в халате и тапках, непричесанная, неумытая, в общем, такая, какойее отродясь соседки не видели.

– Настенька, – крикнула она, –иди домой!

– А-а-а, – зарыдала нянька.

– Ты меня не так поняла.

– А-а-а.

– Экая дурь тебе в голову пришла. –Альбина обняла Настю, прижала ее к себе и увела в подъезд, озабоченно приговаривая:

– Ну, ну, тихо, горе у нас.

Только оно личное, другим дела нет, не кричи,успокойся.

Не успела за ними захлопнуться дверь, какязыки замололи с утроенной силой.

– Умом двинулась, – предположилиодни.

– Обе психопатки! – восклицаливторые.

– Любой бы на месте Альбинызаболел, – качали головами третьи.

Варвара Михайловна пребывала в крайнемвозбуждении. Ее, единственную из всего двора, связывало с Ожешко некое подобиедружбы, и потом, по долгу службы, как председатель, она должна была выразитьсоболезнование жиличке.

Промаявшись неделю, Варвара набраласьокаянства и толкнулась к Ожешко, та встретила соседку в нормальном расположениидуха, выслушала соответствующие моменту слова и налила гостье чаю.

Варвара мельком огляделась, обратила внимание,что в комнате нет ни одной фотографии Павлика, и поинтересовалась:

– Сама хозяйничаешь? Где же Настя?

– Уволилась!

– Как?

– Павлика больше нет, – сухоответила Альбина, – Евгений умер, денег у меня кот наплакал, пришлосьрасстаться с прислугой.

– А-а, – протянула Варвара, – вобщем, верно.

На этом беседа иссякла, и председательница,чувствуя себя не в своей тарелке, сочла за благо быстро исчезнуть. С тех поробщение ее с Альбиной свелось практически к нулю, встречаясь во дворе, онираскланивались, но не более того. Ожешко жила очень тихо, и ничего о ее личныхделах никто не знал, к Альбине Фелицатовне не ходили гости, а сама она с каждымгодом все реже и реже выбиралась на улицу.

Для Варвары Михайловны оставалось загадкой,кто приносит пожилой женщине еду, убирает квартиру, стирает белье, ей самойпомогали дети и внуки.

Брошенной себя Варвара Михайловна не считает,хоть и живет одна, но телефон под рукой, наберешь номер, и родственники живопримчатся, а у Альбины-то никого нет.

1 ... 48 49 50 51 52 53 54 55 56 ... 100
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?