Лори редко погружалась в задумчивое молчание. Дэн обыграл ситуацию в чрезвычайно романтичном ключе: – Я бы этого не вынес! О, сила мысли! Уж лучше убей меня, но не заставляй об этом думать! – И Лори восприняла это как доказательство того, что их отношения нужно спасти. Его ошибка не была началом: ну да, иногда мы просто срываемся, может, стоит начать говорить об этом открыто; это вновь подтверждало, что они хотят защитить свои отношения.

И все же как получилось, что Лори, которая жила в с виду современном, феминистическом и равном партнерстве, на самом деле не была ему равной? Дэн получал свое, буквально все время. Он не давал Лори того, что она давала ему. Она никогда этого не замечала. Ей казалось, что дерзкого юмора, разделения домашних обязанностей и личной зарплаты было вполне достаточно.

Но со временем у них появились роли, и Дэн стал избалованным, капризным ребенком, а Лори – любящим, ответственным взрослым. Она никогда не была правонарушителем.

И сейчас она дала себе обещание: в весьма маловероятном случае, если когда-нибудь в кого-то влюбится, то заявит о себе – скажет, что нужно ей самой, и не станет постоянно мириться с чьими-то желаниями. Если это делало ее стервой – пусть. Наград за слабость не дают.

– Я возьму такси, – сказала Эмили на улице, с телефоном в руке. – Донал приедет через минуту. А, вот и он! – сказала она, когда к ним подъехала машина. – Девочки, спасибо за прекрасный вечер! Правда, пока мы не сможем вернуться в этот бар.

– Что? Почему? – спросила Лори. – Мне здесь понравилось.

– Мы обменялись телефонами с Робом, барменом, поэтому надо сначала посмотреть, что из этого выйдет. – Она заглянула в телефон. – Боже ж мой, он уже посылает мне фотки. Напористый. – Эмили состроила гримасу. – Ой. Фу.

– Что? Его… штука? – спросила Надя.

Эмили уставилась в экран и перелистнула:

– Немного и того, и другого.

– Задница? – весело спросила Лори. Она никогда больше не будет ни с кем встречаться, и точка.

– Нет, то есть в одежде тоже есть!

– Как он сделал эти снимки во время работы? Надеюсь, он не трогал мои бокалы! – сказала Надя.

Эмили завизжала:

– Он же не сфоткал это СЕЙЧАС?! Он же не сбегал в уборную? – Эмили спародировала его, засовывая телефон в легинсы.

Лори тряслась от смеха, держась за крышу машины.

– Откуда мне знать, как это работает! – сказала Надя.

– За это время снимаются деньги, – сказал водитель Донал из открытого окна.

Скучная среда на следующей неделе, и Лори с радостью согласилась. Бумаги об освобождении под залог могут подождать. Когда она подошла, Джейми стоял на улице в длинном пальто и, казалось, будто вот-вот вытащит из-за спины букет цветов. Только он не улыбался и стоял нахмурившись.

– Все в порядке?

– Бывало и лучше, честно говоря, – сказал он.

– Хм?

Джейми приложил ладонь ко лбу:

– Господи, ну ладно. Это так странно.

– Ха, я последнее время довольно толстокожая. Выкладывай.

– Правда, это ставит и тебя под удар, – сказал Джейми, засунув руки в карманы и уставившись на ботинки.

– Ты же знаешь, если что, мы всегда можем все это прекратить. Уверена, что совместными усилиями мы придумаем хороший предлог и сохраним свою репутацию.

Ее вдруг осенило: может, его подловили с другой? Так, что все узнают? Ей не очень-то нравилась перспектива странных последствий, когда ей придется притвориться, что у них открытые отношения.

– Дело в том, что у меня плохие новости. – Джейми посмотрел ей прямо в глаза. Она увидела в них настоящую боль и несчастье и сразу же поняла, что ее это не касается. Или пока нет.

– Папа звонил вчера вечером. У него рак желчного пузыря. Это не лечится.

На его лице был ужас, пустой и безжизненный взгляд.

– Боже, Джейми, мне так жаль!

Он кивнул, и какое-то время они молчали.

– У него остался год, может, полтора… Он не хочет проходить химию.

Его голос казался натянутым, как резинка, что ясно давало понять: последние пять слов на самом деле были результатом непростых дебатов.

Лори кивнула и дотронулась до его руки. А потом отвела руку.

– В эти выходные ему исполнится шестьдесят пять. Дома все еще будут праздновать. Он сказал: «Я могу воспользоваться этим, чтобы со всеми попрощаться», – после этого у Джейми сорвался голос, и Лори вздрогнула из-за того, что ему пришлось перед ней дать волю эмоциям, чего он явно не хотел. Джейми отвел взгляд, стараясь взять себя в руки.

Она снова похлопала его по плечу в знак поддержки, и Джейми напряженно сказал:

– Я еще до конца это не осознал, честно говоря. Хожу по офису как в тумане.

– Я тебя не виню.

Он откашлялся:

– Но Хэтти, моя лучшая подруга, взяла и рассказала ему о нас…

– А-а.

Как и в случае с кошкой, которая казалась неуместной, Лори почему-то не могла себе представить, чтобы женщина была лучшей подругой Джейми, это не соответствовало стереотипу; хотя, если учесть рейтинг его популярности у женщин по сравнению с мужчинами, наверное, логика в этом все-таки есть.

– Да. Хотя, конечно, если по всем соцсетям раструбить о том, что ты влюблен до потери пульса, то можно ожидать каких-то вопросов. Но какого хрена она рассказала об этом моим родителям?! Она показала им фотографии. – Джейми стиснул зубы. – Теперь, когда они о тебе узнали, мама и папа, они не простят, если я не приведу тебя на день рождения.

Лори улыбнулась. А-а…

– Папа сказал, что и без его диагноза они бы рано или поздно с тобой познакомились. Он хочет, чтобы этот вечер был праздничным, шумным, а вовсе не грустным, и ему до́ смерти хочется с тобой познакомиться. Он прямо так и сказал, а еще добавил: «Не каламбур». Джейми постарался закатить глаза, с трудом сглотнув от усилия сохранять спокойствие, и Лори посочувствовала ему всем сердцем. – Честно, я пытался его отговорить, но я был в шоке от этих новостей. Он не преминул сказать: «А что, если это мой последний шанс ее увидеть?» Ну что на это ответить?

Глаза Джейми заблестели от подступающих слез, и он моргнул.