сколько их – «сильнейших» – в Ойкумене?.. Нелей выгнал Мелампа из Пилоса и отправил в Фессалию, к Филаку, где тот был заточен в темницу и истязаем. Воспринял ли прадед произошедшее как знак того, что негоже божественный талант использовать в личных интересах, сказать трудно, поскольку спасся он тоже с помощью дара. Сын Филака Ификл был бесплоден, и Меламп исцелил его, за что получил свободу от фессалийского царя и даже стадо чудесных коров в придачу.

Путник отвлекся от воспоминаний и прислушался. Топот копыт был уже хорошо различим. Это явно группа всадников. Неужели все-таки за ним? Здесь они точно заметят скитальца: спрятаться негде, деревьев нет, а трава слишком низкая. Что это? Сомнения? Вряд ли, хотя… А это что? Сомнения в сомнениях?.. Богоравный встряхнул головой, будто желая, чтобы путаные мысли «выпали» на землю и остались лежать здесь. Тогда копыта лошадей их непременно растопчут… Стоп! Значит, нет сомнений, что скачут именно сюда? Стало быть, наверняка за ним?.. С усилием Феоклимен вернулся к воспоминаниям о прадеде.

В истории великого предка многие вещи казались странными. Например, с одной стороны дочь Филака Алкимеда стала матерью Ясона, но в то же время отец Мелампа Амифаон – аргонавтом, плававшим под предводительством этого человека. Сколько же тогда им обоим было лет? Подобные временны́е катаклизмы служили лишним подтверждением того, что прадед придумал бога и тем нарушил порядок вещей.

Вместе со своим стадом, которым он очень дорожил, Меламп вернулся в Пилос и страшно отомстил Нелею. Перу же возвратил брату. После этого оставаться в родном городе ему было незачем, потому он ушел в Аргос, где за исцеление местных жительниц получил две трети царства, а сам женился на царевне. Теперь Феоклимен идет в обратную сторону – из Аргоса в Пилос…

Правнук не сомневался, что житие Мелампа превратится в легенды, что о нем напишут поэты. Впрочем, поэмы имелись уже сейчас. Как жаль, что нельзя поговорить с прадедом… Или все же это возможно? Ходят слухи, будто кому-то удавалось побывать в Аиде и вернуться назад. Феоклимен многое бы отдал за то, чтобы встретить человека, совершившего подобное путешествие, и расспросить о том, как его повторить.

У Мелампа было два сына – Антифат и Мантий. Последний – дед странника – примечателен уже тем, что в нем талант гадателя застыл и замер, прежде чем расцвести пышным цветом в потомках – меламподах. Отец много рассказывал Феоклимену о своем детстве, наполненном добротой и теплом Мантия, но ничего о его прови́дении. Кажется, что способность предсказывать отразилась только в имени деда, ведь «Мантий» значит «вещий». Он был весьма ординарным ясновидцем, но прекрасным родителем двух сыновей – Клита и Полифейда, ставшего отцом Феоклимена.

Светало. Топот копыт раздавался уже совсем близко, буквально за спиной богоравного, но размышления о семье, о той давней истории, к которой он принадлежал, либо придавали ему уверенность, либо делали безразличным. Он шел спокойно, будто ничего не слышит.

Талант отца оказался под стать прадеду. Чего стоит один тот факт, что, как и Меламп, Полифейд лично встречался с Аполлоном-прорицателем. Златокудрый бог напутствовал его и дал недюжинную силу ясновидения. Отец редко читал полеты птиц, не гадал по печени животных или внутренностям рыб. После разговора с Фебом он стал просто пророком. Полифейду приходили видения из неоткуда, он различал потаенные знаки, угадывал символы на водной глади – делал то, что, кроме него, не было доступно никому. Как раз отец не только слушал, но и говорил с богами. Феоклимен подумал, что, если удастся ненадолго оказаться в Аиде, нужно будет непременно отыскать там не только Мелампа, но и его.

После встречи с Аполлоном отношения Мантия и Полифейда пошли в разлад. Дед очень изменился, когда сыновья стали подростками и показали силу своих талантов. Он не то, что не верил, будто меламподов объединяет некий дар великого предка, скорее боялся, что так и есть. Кроме того, Мантий не мог взять в толк, отчего эта искра лишь тлела в нем, а не разгорелась бушующим пламенем. Быть может, в деде говорила и зависть, но вряд ли она оказалась сильнее, чем страх за детей.

Вскоре Клита похитила Эос. Пораженная его красотой богиня взяла младшего сына Мантия себе в мужья. Умер внучатый племянник Амфиарай – внук дедовского брата Антифата, царь Аргоса. Амфиарай наделал немало шума и, как истинный мелампод, тоже имел дар. Однако это не помешало ему жениться на Эрифиле, сестре обиженного и изгнанного им из города царя Адраста. Невеста взяла с Амфиарая клятву, что тот будет неукоснительно исполнять ее приказы. «Как ясновидец мог согласиться на это? Почему он не знал, что случится?! Какой тогда толк в ваших прорицаниях?!» – кричал Мантий на Полифейда, когда хоронили племянника.

На самом деле Амфиарай все предвидел. И когда Эрифила, ведо́мая жаждой мести за брата, приказала мужу участвовать в походе на Фивы, он знал, что не вернется, но данную клятву нарушить не мог. Почти так же погиб отец Амфиарая, сын Антифата, Оиклей, участвовавший в троянской кампании бок о бок с Гераклом. Ему тоже было заранее известно, что он уходит из дому навсегда.

Мантий убедил себя, что дар несет погибель, а не спасение, и очень боялся потерять единственного оставшегося сына… Хоть Полифейд все понимал, он предпочел уйти из Аргоса. Отец путника переселился в Гиперезию, где свободно и бесплатно пророчил всем и каждому. Его там почитали не меньше оракула. И вот теперь этот талант несет в себе Феоклимен.

Мимо промчались всадники, почему-то не заметившие прорицателя. Он достиг пристани, где между ним и Телемаком состоялся тот самый разговор. Слово в слово. Они вместе отправились на Итаку. Стоя на палубе, гадатель все думал о том же – что влекло его к новому знакомому? Видимо, имелось и обратное чувство богоравного к богоравному. Иначе почему они так легко доверили друг другу свои жизни? Выслушав историю своего спасителя, ясновидец подумал, что дело вот в чем: его дядя Клит – смертный, которого в мужья выбрала себе богиня. То же самое произошло с Одиссеем, отцом Телемака. Вполне возможно, что отгадка таится где-то здесь… Или их жизни сблизились, когда божественный царь Итаки побывал на острове лестригонов, которым управлял двоюродный дядя Феоклимена, брат Мантия Антифат. Может, поэтому?.. Да и разберешь ли этих богов?..

Колыбельная 2

– Они были почти ровесниками, появились на свет с разницей всего в шесть лет, но в настолько далеких друг от друга местах и при