– Но ты говорил…

– Я говорил, что не хочу твоего вторжения в сферу жизни и смерти. Но я не запрещал тебе этого. – Мэтью взял меня за руки. – Я был весь в крови. Я держал в своих руках будущее людей, и не только. Я решал, чье сердце будет биться снова, а чье – нет. Когда делаешь выбор за других, что-то умирает в твоей собственной душе. Я видел, как на тебя подействовала смерть Жюльет, да и Шампье тоже.

– В обоих случаях у меня не было выбора. Никакого.

Шампье похитил бы все мои воспоминания, а потом вредил бы тем, кто попытается мне помочь. Жюльет не скрывала намерений убить Мэтью и убила бы, не обратись я к богине.

– Да, у тебя не было выбора. – Мэтью поцеловал мои пальцы. – Ты выбрала смерть для них и жизнь для меня. Точно так же ты выбрала жизнь для Луизы и Кита, хотя они и пытались расправиться с тобой. Ты спасла Джека, приведя его к нам домой, а не оставив голодать на лондонских улицах. Совсем недавно ты уберегла малышку Грейс от серьезных ожогов. И каждый раз, понимала ты или нет, тебе приходилось за это платить.

Мэтью и не подозревал, какой была плата за его спасение. Моя жизнь принадлежит богине до тех пор, пока ей это нужно.

– Из всех, кого я знал, только Филипп столь же быстро и инстинктивно принимал решения в пользу жизни или смерти. За это он расплачивался ужасающим одиночеством, которое со временем снедало его все сильнее. И даже Изабо была не в состоянии ему помочь… Не хочу, чтобы такая же участь постигла и тебя, – добавил Мэтью, утыкаясь лбом в мой лоб.

Но я не распоряжалась своей судьбой, и Мэтью пора узнать правду о его спасении.

– Помнишь ту ночь, когда я тебя спасла?

Мэтью кивнул. Он не любил говорить о той страшной ночи, едва не стоившей жизни нам обоим.

– Тогда присутствовали дева и старуха – две ипостаси богини, – начала я, чувствуя, как колотится сердце. – Когда с твоей помощью я более или менее оправилась, мы позвонили Изабо. Я рассказала ей, что видела обеих.

На лице Мэтью я не увидела ни малейшего проблеска понимания. Только настороженность и крайнее изумление.

– Так вот, Мэтью: это не я тебя спасла. Богиня. Я обратилась к ней с мольбой.

Его пальцы впились в мою руку.

– Только не говори, что заключила с ней сделку.

– Ты умирал, а мне не хватало сил на твое исцеление, – сказала я, теребя его рубашку. – Моей крови было бы недостаточно. И тогда богиня забрала жизнь одного из старинных дубов. Ею-то я и напитала тебя через свои вены.

– А что взамен? – Руки Мэтью еще крепче ухватили и приподняли меня. Мои ноги едва касались земли. – Твои боги и богини не даруют милость просто так. Они обязательно требуют что-то. Филипп убедил меня в этом.

– Я сказала богине: пусть берет кого угодно и что угодно ради твоего спасения.

– Эмили? – спросил Мэтью, резко опуская меня на землю.

– Нет, – покачала головой я. – Богиня хотела получить жизнь за жизнь, а не смерть за жизнь. Она выбрала мою.

У Мэтью был такой взгляд, словно я предала его. Слезы обожгли мои глаза.

– Я сама не знала о ее решении, пока не создала первое заклинание. Тогда я ее увидела. Богиня сказала, что у нее по-прежнему есть дело для меня.

– Мы это исправим.

Мэтью буквально поволок меня к воротам. Лишь белые головки луноцвета освещали нам путь. Мы быстро подошли к перекрестку. С той же напористостью Мэтью толкнул меня в центр.

– Нам нельзя это делать, – возражала я.

– Если тебе удалось соткать десятый узел, ты в состоянии растворить любые обещания, данные богине, – безапелляционно заявил он.

– Нет! – У меня свело живот; по груди разлился огонь. – Я не могу взмахнуть рукой и заставить наш договор исчезнуть.

В темноте едва виднелись мертвые ветви старинного дуба, чьей жизнью пожертвовала богиня, спасая Мэтью. Казалось, земля у меня под ногами поплыла. Глянув вниз, я увидела, что перемещаюсь к самому центру перекрестка. Жжение в сердце распространилось на руки и пальцы.

– Ты не позволишь какому-то капризному божеству решать твое будущее! Даже ради меня. – Голос Мэтью дрожал от ярости.

– Не смей дурно говорить о богине здесь, – предупредила я. – Если помнишь, я не насмехалась в церкви над твоим богом.

– Если не желаешь нарушать обещание, данное богине, тогда своей магией призови ее сюда, – предложил Мэтью, вставая рядом со мной.

– Мэтью, уйди с перекрестка!

Вокруг ног закружился вихрь магической бури. В ночном небе пронзительно кричала Корра, живой кометой прочерчивая тьму. Она кружила над нами, и в ее криках слышалось предостережение.

– Не уйду, пока не призовешь ее. – Ноги Мэтью словно приросли к земле. – Ты больше не будешь расплачиваться своей жизнью за мою.

– Это был мой выбор. – Вокруг лица потрескивали наэлектризованные волосы. Огненные щупальца обвивали шею. – Я выбрала тебя.

– Я не позволю!

– Выбор уже сделан. – (Теперь и сердце Мэтью гулко стучало, эхом вторя моему.) – Если богиня хочет, чтобы я выполнила ее поручение, я это сделаю, причем с радостью. Ты – мой, и наши совместные дела еще не закончены.

Я почти дословно повторила то, что однажды слышала от богини. В этих словах звенела сила, успокаивая ветер и заглушая крики Корры. Огонь в моих жилах начал гаснуть, обжигающий жар сменился приятным теплом. Связующие нити между мной и Мэтью натянулись, обретя силу и сияние.

– Я не стану сожалеть ни о своем обращении к богине, ни о цене, которую мне пришлось заплатить. Этого ты от меня не добьешься, – сказала я. – И своего обещания я не нарушу. Ты хоть раз задумался, как пошли бы события, если бы я не воззвала к богине? – (Мэтью молчал и слушал.) – Если бы ты тогда умер, не было бы нашего путешествия в прошлое. Я бы не познакомилась с Филиппом и не получила его клятвы на крови. Я бы не зачала от тебя детей, не встретилась бы с отцом и не узнала, что я прядильщица. Неужели ты этого не понимаешь? – Я обхватила его лицо. – Спасая твою жизнь, я спасла и свою.

– Каких действий она хочет от тебя? – хриплым, переполненным эмоциями голосом спросил Мэтью.

– Пока не знаю. Но в одном уверена: богине я нужна живая.

Рука Мэтью опустилась на мой живот, внутри которого спали наши дети.

Я ощутила слабое движение, напоминающее шелест крылышек. Потом еще одно. Я с тревогой посмотрела на Мэтью.

Он слегка нажал на живот. Ответное движение изнутри было уже сильнее.

– Неужели какие-то нарушения? – спросила я.

– Ни в коем случае. Наши малыши начали шевелиться! – с восторгом ответил Мэтью.

Чувствовалось, он испытывает громадное облегчение.

Мы вместе ждали нового сигнала от деток, и когда он пришел, оба засмеялись, охваченные неожиданной радостью. Я запрокинула голову. Звезды показались мне ярче. Их свет уравновешивал темноту новорожденной луны.