Ты воспарил над морем голов и внезапно стал виден со всех сторон, и те, кто глядел на тебя вскользь, как на мелкого эпизодического героя, внезапно поняли, что ты-то и есть главный, что дальше перед тобою откроется такая широкая дорога во власть, по которой ты не пойдёшь, а тебя понесут всё выше и выше, и, кто знает, быть может, когда-нибудь ты будешь в Москве раздавать квоты на добычу нефти или на отлов рыбы, а может, и станешь определять направления расходования бюджетных средств.

Звонок испуганной секретарши из головного офиса ООО «Каменный сад» огорошил Николая Ивановича. Он как раз чувствовал небывалый внутренний подъём, обсуждая с командой пиарщиков предстоящие мероприятия, и, приняв вызов, не сразу осознал, о чём идёт речь.

– Николай Иванович, у нас обыск! – сказала секретарша, и сразу после этого раздался какой-то стук.

– Что? Катя, что случилось? – переспросил Н. И., выходя в коридор.

– Это я трубку уронила, – дрожащим голосом ответила секретарша.

– Нет, до этого, что ты сказала? Обыск? Какой обыск?

– Я не знаю, приезжайте скорее.

Николай Иванович давно уже не появлялся в офисе компании, полагая, что всеми делами, пока он занят на выборах, управляет Винниченко. Но Винниченко на месте не оказалось. Какие-то немногословные люди в милицейской форме опечатывали и выносили вон документацию и системные блоки. Пол был истоптан грязными ботинками, а некоторые предметы мебели, задетые неаккуратным плечом или ногой, стояли неровно. В воздухе распространился запах пота и курева. Выдернутые из гнёзд штекеры и пучки проводов смотрелись беспомощно и жалко.

Работники фирмы отчего-то все были на ногах и, прижимаясь к стенам, растерянно наблюдали происходящее.

«Вандалы взяли Рим!» – мелькнуло в голове у Николая Ивановича.

– Поясните, пожалуйста, уважаемые, что здесь происходит? – громко спросил он.

Один из милиционеров, руководивший выемкой, посмотрел на него усталыми равнодушными глазами – сколько он уже перевидал за годы службы таких вот бодрых руководителей фирмы, появляющихся вдруг из ниоткуда с одним и тем же вопросом, и поинтересовался:

– А вы-то сами кто будете?

– Я – директор, Гаврилов Николай Иванович, – представился Н. И.

– Этот что ли? – милиционер смерил его взглядом. – Будущий депутат?

– Этот самый, – отвечал Н. И.

– Управление по борьбе с налоговыми преступлениями, – объяснил милиционер, – майор Вершинин. Проводим выемку документов и оборудования.

– На каком, простите, основании?

– Приходите ко мне завтра в сто первый кабинет, там и поговорим, – с этими словами милиционер отвернулся и прикрикнул на своего подчинённого: – Эй, поаккуратнее там с вещдоками!

Гаврилов понял, что повлиять сейчас на процесс выемки уже не удастся – невидимый механизм запущен и отработает программу до конца.

– А ноги нельзя было вытереть? – только поинтересовался он, и в ответ получил язвительно соболезнующую реплику:

– Какие же мы все храбрые, пока на свободе!

Н. И. вышел из офиса, сел в свой автомобиль и набрал номер Винниченко. Странные гудки в трубке навели его на нехорошие подозрения.

– Ты где? – строго спросил он, когда партнёр снял трубку.

В ответ Винниченко выплеснул целый фонтан эмоций:

– Брат, ты мне не поверишь!!! Я на вершине счастья!!!

– Меня интересует, – сухо перебил его Н. И., – где ты географически.

– Я в Париже с Кристиной!!! – последовал радостный ответ, и не успел Гаврилов отреагировать, как партнёр продолжал: – Мы тут уже три дня тусим, и за эти три дня, брат, я столько всего испытал! Это просто реально какая-то сказка! Мы бродили по Елисейским полям и пили сидр, а чтобы нас не забрали в полицию, мы налили его в стаканы из-под колы; мы забирались на Эйфелеву башню пешком, и там, наверху, согревались кальвадосом из маленькой фляжки, мы катались на кораблике по Сене и бросали в неё монетки, а в Нормандии мы ели потрясающих устриц! И, доложу я тебе, устрицы там вовсе не те, брат, что у нас! Устрицы там похожи на чистую морскую слезу, и если приправить их остротою винного уксуса и сладостью лука-шалота и запить бутылкой Шабли, то выйдет совершеннейшая вкусовая гармония!

А вчера я отвёз Кристину в Диснейленд, и мы целый день провели, как малые дети, катаясь на аттракционах, покупая гамбургеры и сладкую вату! А когда вечером всё уж закончилось и мы уходили из парка под грустную музыку, у меня вдруг возникло такое щемящее чувство, как после летних каникул, или такое, как будто кончается детство, и ты на глазах взрослеешь, обращаясь в нудного взрослого мужика с кучей проблем! А Кристина! Кристина, представляешь, плакала! Она плакала и говорила, до чего же хорошо, что я исполнил её мечту! И я, брат, плакал потом вместе с ней. Мы бродили по шумным парижским улицам, натыкаясь то тут, то там на подозрительные группы арабов и негров, – и никто, никто не причинил нам вреда, будто бы ангел-хранитель укрывал нас своими белыми крыльями. И уже далеко за полночь мы оба, просветлённые от радостных слёз, ввалились в наш номер и устроили там такое, о чём я тебе не стану рассказывать! Потому что любовь, брат, заставляет меня быть стыдливым и скромным!

– А теперь я вынужден буду тебя огорчить, – сказал Гаврилов, выслушав восторженный монолог друга. – У нас тут возникли большие проблемы!

– Какие проблемы?

– Управление по борьбе с налоговыми преступлениями только что произвело у нас выемку.

– А что они ищут? – по голосу было слышно, что Винниченко не хочется сейчас вникать в происходящее.

– Я не знаю, что они ищут, – ответил Н. И., – они просто вынесли всё: системные блоки, бухгалтерию – всё!

– Это не очень хорошо, – пробормотал Винниченко.

Гаврилов насторожился:

– Что это значит?

– Ну, брат, ты понимаешь, я провёл там пару-тройку контрактов через левые конторы.

– Что???

– Да это давно уже было, год назад или чуть меньше. Не парься, вряд ли они что-то найдут.

Н. И. был вне себя от возмущения.

– Почему же ты мне сразу не сказал?

– Послушай, – ответил Винниченко, – мы же с тобой партнёры! Это был мой участок работы, зачем бы я стал тебя грузить?

– Да ты хоть понимаешь, как мы все сейчас можем попасть!!! – воскликнул Н. И.

– Да брось, не суетись раньше времени! Я эти контракты провёл от «Каменный сад+», от которой мы почти не работали.

– Подожди, – перебил Гаврилов, – ведь там директором до сих пор числится Анна Геннадьевна, разве не так?

– Так, – сказал Винниченко. – Я за неё и расписался.

Н. И. замолчал, поражённый.

– Ты хоть понимаешь, что ты натворил? – спросил он через некоторое время.