– Понял.

– Таргит, пока я работаю, следи за небом. Предупредишь если поблизости появятся рапты.

– Сделаю.

Иван переключился на цифровое восприятие мира.

Кратер расцвел сигнатурами, формируя в рассудке Стожарова фантастическую картину. Багряными нитями тлели разорванные, фрагментированные энергосистемы «Беглеца». Автономные сети, похожие на узор вен, уходили вглубь извергнутых и вновь застывших пород, четко указывая: при посадке транспорт погрузился в озеро магмы почти на пятидесятиметровую глубину. Там, где еще работали криогенные залы, тускло сияли секции накопителей, реактор выглядел как размытое пятно, – повышенный радиационный фон создавал сильные помехи.

Таргит следил за обстановкой в небе и изредка поглядывал на голографическую модель, которая медленно пополнялась подробностями. На фоне серого контура «Беглеца» вспыхивали условные обозначения, некоторые отсеки подсвечивались красным (к ним не было доступа), другие окрашивались желтыми и изумрудными оттенками, затем стали появляться подвижные фигурки технических сервов, соты с андроидами, ангары планетарной техники.

– А где криогенный зал с сотрудниками корпорации? – спросил Таргит у Дейвида.

– Его нет, – не отрываясь от дела, ответил андроид. – На случай непредвиденных обстоятельств все специалисты распределены по разным криосекциям.

– Зачем? – удивился Тарг.

– Разве не понимаешь? В каждой группе пробужденных колонистов должны быть не только выходцы из Слоя, но и люди технически подготовленные, способные управлять сложной техникой.

– Проще все автоматизировать.

– Нет. Пример флайбота разве не показателен? – ответил андроид. – У него только два режима автоматических настроек. «Земля» и «Марс». А мы оказались на планете, где тяготение выше. Потребовалась ручная корректировка параметров антиграва. Для специалиста – пять минут. Для выходца из Слоя – действие за гранью понимания.

– Теперь понял. Извини, больше не отвлекаю.

* * *

Подробное сканирование обломков заняло шесть часов. Уже темнело, когда карта места крушения пополнилась всеми доступными деталями. К этому времени система флайбота начала сигнализировать о критически низком заряде накопителей.

– Дейв, возьми управление.

Стожаров с трудом вынырнул из омута цифрового пространства, некоторое время сидел, тяжело дыша, свыкаясь с ограниченным восприятием мира, свойственным обычному человеку.

– Нашел криокапсулу Гервета? – спросил Таргит.

– Да. Но непонятно, в каком она состоянии. Криогенный зал замурован на двадцатиметровой глубине, в толще застывших пород.

– И как же мы туда доберемся?

– На месте решим. Есть одна идея.

Сумерки сгущались быстро. Рапты уже убрались в свои гнезда, но неизвестно какие еще ксеноморфы обитают в границах кратера, поэтому Дейвид (он взял на себя управление) посадил флайбот на одну из транспортных платформ, – ее заклинило метрах в десяти от поверхности. Отвесный борт «Беглеца» давал хоть какую-то гарантию, что сюда не взберутся местные «зверушки».

Гул двигателей стих. Наступила глубокая тишина, нарушаемая лишь отголосками ночной жизни.

Зная, что в котловине обитают дикорты, Стожаров еще раз «осмотрелся», используя датчики машины, и лишь затем приказал:

– Выходим.

Луна пряталась за облаками. Каждый сторонний звук бил по нервам. К платформе закрепили трос, Таргит первым соскользнул вниз.

От внимания Стожарова не укрылось, как ловко и уверенно действует Тарг в боевых ситуациях. Странно, что он стушевывается, теряется, когда речь заходит о простых житейских вещах.

Сипло ударило два одиночных выстрела, затем по связи пришел доклад:

– Чисто.

Иван спустился. Поблизости располагался вход в грузовой портал. Подле него конвульсивно вздрагивало тело огромной змеи, – два точных попадания размозжили ей голову.

– Метко стреляешь.

Таргит, как обычно, отмолчался. Дейвид без лишних слов осмотрел плотно сомкнутые створы, коротко доложил:

– Заперто и обесточено.

– Ищем ближайшую пробоину.

Они двинулись вдоль борта. После заката заметно похолодало. Разломы земли истекали дымкой испарений, грозя затопить окрестности густым туманом.

Во тьме слышались шорохи, хлопанье крыльев. Гортанно перекликались какие-то твари. На высоте подвывал ветер, раскачивая связки обгоревших кабелей, покрытых потеками изоляции. Монотонно поскрипывала решетчатая стрела погрузочного манипулятора. Если присмотреться, то невдалеке можно было различить силуэт рапта, дремлющего в гнезде, на соседней секции подъемника.

* * *

Несколько попыток проникнуть внутрь «Беглеца» оказались неудачными. Прошел час, а они не приблизились к своей цели.

– Привал.

Андроид встал на стражу, Иван устало присел, вновь и вновь просматривая данные.

Таргит отцепил от пояса флягу, сделал глоток воды.

– Пить хочешь?

Стожаров отрицательно покачал головой. Где же найти вход? С высоты все казалось достаточно просто, ведь за обугленной обшивкой четко сканировались источники энергии, но, как назло, заряженные накопители не были связаны ни с одним из механизмов. Участки бортовой сети выгорели в момент крушения.

– Иван, почему ты ищешь Гервета, а не позаботишься о брате и сестре? – спросил Тарг.

– А ты бы как поступил?

– Забрал бы близких, в первую очередь, – уверенно ответил он. – Помог бы им обосноваться в безопасном месте.

– А остальные?

– Они не оценят твоих усилий. За два месяца я встречал несколько групп выживших. Слышал от них о массовом пробуждении. Каждый сам за себя. Все чего-то требуют. Работать никто не хочет, только орут.

– Значит, у спящих один вариант? Сдохнуть? – кровь прилила к лицу Стожарова. – Я уже прошел этот путь, – с трудом подавив эмоции, добавил он. – Каждый сам по себе, в своем инмоде? Уютненько устроился и все остальное по боку?

– Не злись.

– Моя сестра стала чипером, пока выживала на «дне» мегаполиса. Потому что ее тупо бросили. Всем было все равно. А братишка сошел с ума в инмоде. У него синдром подмены реальностей. Слышал о таком?

– Нет, – Таргит уже пожалел о начатом разговоре, но не знал, как его прекратить.

– Антошка «утонул» в Слое, – продолжил Иван. – Сначала за деньги отыгрывал роль какого-то убогого монстра, а потом постепенно начал ассоциировать себя с ним. Понимаешь? Так целое поколение в Слое сгинуло.

– Но разве мы сможем что-то изменить?

– По крайней мере попытаемся, – упрямо ответил Стожаров. – И прошу, не доставай меня. Иначе тоже начну задавать неудобные вопросы. Например, почему у тебя чужой кибстек, а метка импланта отображает только сетевой никнейм? Ни социального статуса, ни других обязательных данных. Сможешь ответить?