Рубка серв-машины плавно повернулась, горнопроходческие лазеры, закрепленные на загривке исполина, резанули сериями импульсов, – частицы тумана, вставшие на пути когерентного излучения, сделали его зримым: со стороны казалось, будто два багряных, раскаленных шнура полоснули по змеемолоту, мгновенно расчленив огромную тварь.

На смотровой площадке воцарилась потрясенная тишина. Паника улеглась, теперь колонисты с немым удивлением и даже робостью наблюдали, как исполинская машина подошла к скалам, впилась в них техническими манипуляторами. Над лазерными установками вихрился пар. Раздался затухающий вой сервомоторов, одна из бронеплит рубки скользнула вбок, изнутри машины выдвинулся переходной трап, лязгнул о край обрыва.

Спустя несколько секунд наружу выбрался пилот. Пройдя по трапу, он легко спрыгнул на смотровую площадку.

– Иван!

Софья и Антон бросились к нему. Он обнял обоих, замер.

Колонисты невольно расступились. Можно понять глубину их потрясения, ведь за несколько минут новая реальность предстала перед ними во множестве граней.

Отчаянная мечта сбылась…

* * *

Вскоре площадка опустела. В первые дни после пробуждения для колонистов еще было опасно долгое время находиться в непосредственном контакте с чуждой биосферой. Генная терапия действовала не на всех, и андроид вежливо пригласил их вернуться в бункер, для осмотра.

Наверху остались только пятеро.

Антошка, чей рассудок, поврежденный Слоем земного киберпространства, еще не пришел в норму, внезапно впал в задумчивость, оперся о перила, глядя вдаль.

Екатерина Римп обернулась, встретилась взглядом со Стожаровым. Очень многое хотелось сейчас сказать друг другу, но они молчали, не находя слов.

Софью мутило. Хлоя обеспокоенная внезапными симптомами, отвела ее в сторону, о чем-то спросила, затем громко добавила:

– Нет, нет, не волнуйся, все в порядке. Генная терапия на тебя подействовала. В идеале каждый второй колонист вскоре сможет жить на поверхности, вот увидишь.

– Дай Бог, – тихо произнес Стожаров.

Антошка не расслышал, обернулся, переспросил:

– Как ты сказал? Дабог? А что? Звучит красиво…