описал круг у нас над головами, ярко блеснув лезвием, словно в доказательство его боевой готовности.

– Ладно, – сказала Софи, отпустив меня. – Мне надо писать статью. А тебе – остановить войну. Пора приступать.

В слабом свете сумерек мы с мечом подлетели к Королевскому музею. Я пыталась связаться с Джаспером по эфиркону, но ответа не было. А это значит, что он либо поверил Гидеону и в ярости не хочет со мной разговаривать, либо случилось что-то очень плохое. И я не знала, какой вариант пугает меня сильнее.

Но как только меч опустил меня на крышу, наушник у меня в ухе завибрировал. Я постучала по нему, и тут же услышала взволнованный голос Джаспера:

– Найтингейл! Ты там?

– Джаспер! Ты в порядке?

– Конечно в порядке. Где ты сейчас?

– На крыше музея. Я прилетела предупредить тебя. Джаспер, это Пиншоу восстанавливает Багрового Рыцаря. И, похоже, твой брат ему помогает.

– Гидеон? – Голос Джаспера зазвучал странно. Натянуто. – Чушь.

– Не думаю. Он сказал мне, что Багровый Рыцарь – всего лишь эфирная технология и его не стоит опасаться. И он отказался поверить, когда я сказала, что Пиншоу и есть Тёмные Очки. Он приказал Светлому Дивизиону арестовать меня!

– Нет, Найтингейл, ты ошибаешься. Ты должна уйти, – резко сказал он, в его голосе звучала чуть ли не паника. Он вздохнул, и когда заговорил снова, слова звучали холодно и чеканно. – Ты уже предала свой долг, Найтингейл. И ты должна уйти. Галлант в тебе не нуждается.

Мне показалось, что из моих лёгких вышел весь воздух. Глаза защипало. Я протёрла их, едва слыша, как где-то на заднем плане заскулила собака. Видимо, Гаджет сейчас с Джаспером, где бы он ни был. А потом вдруг повизгивание резко оборвалось.

– Джаспер? – позвала я.

– Ты должна уйти, Найтингейл. – Его голос дрогнул. – Пожалуйста.

Эфиркон смолк.

Что-то не так. Джаспер не злился на меня – он пытался меня предупредить. Я позвонила снова, но ответа не было. Я посмотрела на меч:

– Мы должны выяснить, что случилось. Ты готов?

Клинок описал восьмёрку у меня над головой, и спикировал вниз, ткнувшись рукоятью в мою раскрытую ладонь. Я направилась к двери на лестницу, но задержалась на пороге.

– Я не знаю, что ждёт нас там, внизу, – сказала я Мечу. – Но я рада, что ты со мной. Без тебя я бы не справилась.

Лезвие сверкнуло, словно подмигнув мне, и я смутно услышала те странные многочисленные голоса в своей голове, шепчущие «Найтингейл».

А затем мы с мечом нырнули в тёмный пролёт, чтобы узнать, что ждёт нас внизу.

Я кралась по залам Королевского музея: нервы напряжены, руки вспотели. Неужели прошло только шесть дней с того момента, когда я забралась сюда, чтобы отстоять своё будущее у мисс Старвенжер, а вместо этого по чистой случайности стала Найтингейл? Казалось, всё это было не меньше чем полгода назад. Та Ларк, которая оказалась здесь в потрёпанной тканевой маске, была в отчаянии: совершенно одна на белом свете, а главное в её жизни – выплатить долг. В той жизни всё поддавалось измерению и расчёту, и если соблюдать баланс, то можно было жить дальше, не теряя ничего.

Но теперь я здесь не затем, чтобы отдать долг. Я пришла потому, что Джаспер в опасности, а парочка жадных до славы негодяев травит Кости и готовится развязать войну. Потому что я Найтингейл и у меня есть сила что-то изменить. По крайней мере, так я твердила себе.

Если когда и был подходящий момент проявиться моей третьей способности, то сейчас он настал. Может, как раз в эту секунду принц Гидеон собирается похитить шлем, а меч его усыпит. Или расплавит шлем в жижу. Или превратит в букет роз. Ладно, последнее нереалистично. Но, может, он сделает хоть что-нибудь. Что-нибудь, чтобы всё это закончилось, пока не стало ещё хуже.

Я на цыпочках кралась по последнему коридору, ведущему к большой галерее. Осторожно, медленно, тихо я добралась до пирозавра с тремя рогами и выглянула из-за него. В центре зала стояла кромешная тьма. Только… там кто-то лежал на полу, недалеко от меня, длинные руки и ноги раскинуты на плитах, а сверху наброшена верёвочная сеть. Джаспер!

Меч уже рванулся вперёд, унося меня с собой.

– Подожди! – прошептала я. – Это может быть ловушкой!

Меч остановился и наклонил лезвие в мою сторону.

– Знаю, но не обязательно со всей дури бросаться туда, – сказала я. Я всматривалась в тени вокруг и оглядывала арки наверху. Багрового Рыцаря нигде не было видно.

Да проржавей оно всё, больше я ждать не могу. Ловушка это или нет, я должна что-то сделать.

– Идём, – сказала я мечу, и мы полетели вперёд. Джаспер за всё это время ни разу не шевельнулся, а когда мы подлетели ближе, я увидела, что Гаджет попался в сеть вместе со своим хозяином.

Как только принц меня увидел, он широко распахнул глаза и попытался что-то сказать, но во рту у него торчал кляп, мешая говорить, а сеть надёжно удерживала его на месте.

– Не волнуйся, – сказала я. – Я тебя освобожу!

Его глаза скользнули влево, потом вправо – он искал что-то. Или кого-то. Возможно, кое-кого металлического, десять футов ростом. Я попыталась развязать сеть, но верёвки оказались каким-то странными, прочнее обычных.

– Похоже, мне нужна твоя помощь, – сказала я, примериваясь мечом к верёвкам на левой руке Джаспера. – Только будь осторожен, не порежь… А-а-а-а!

Как только кончик меча коснулся узла, меня тряхнуло. Зубы застучали, а тело словно окостенело. Я не могла пошевелиться, словно сама попала под свой ледяной луч.

Время замедлилось. Я видела синие глаза Джаспера, округлившиеся от страха. Я видела разрезанную верёвку, внутри которой блестела медная проволока. Я видела, как меч крутится и дёргается, а по лезвию туда-сюда бегают шипящие искорки. Руны сияли так ярко, что глазам стало больно. А потом в один миг они вдруг погасли.

Послышался глухой стук.

Я моргнула, силясь стряхнуть пелену с глаз и понять, что произошло. Я снова могла двигаться, но тело дрожало, ноги подгибались. Я могла только смотреть на тускло-серый клинок, безжизненно лежащий на мраморном полу.

– Меч! – взвизгнула я, потянувшись к нему. Я схватилась за рукоять, но не ощутила никакой приветственной дрожи. И клинок был тяжёлым. Очень тяжёлым. – Меч? – позвала я снова, мой голос звучал слабо и дрожал. Да что же произошло?! – Что с тобой? Почему ты… спишь?

Я чуть не сказала «не оживаешь». Но клинок не был живым. Значит, он не мог умереть, правда? Он просто оглушён. Во сне. Он может пробудиться в любой