Дверь в рядом стоящий дом захлопнулась, воцарилась тишина.

Было слышно только, как бьется от боли раненая драконица, безуспешно пытаясь встать и снять свое крыло с пронзившего его бревна.

«Добить! Нет тела - нет дела! - мелькнула мысль в голове. - И дракон будет только мой!» Я устремилась вниз, но яркое пятно подрезало меня на подлете.

Розовый, как попка младенчика, некрупный дракончик спикировал вниз, сел на черную драконицу и яростно зарычал. Вышло не очень убедительно, но я снизошла до презрения и не стала добивать обидчицу. Драконица ранена и в шоке, а значит, не причинит вреда ни мне, ни моему зверю.

А вот главный злодей может. Я развернулась вокруг своего крыла и устремилась ввысь. Заметалась среди драконов, которые так же, как и я, в панике носились в воздухе, забыв про брачные игры. Они чувствовали, и я тоже.

Звероящер в гневе.

Только какой именно - непонятно. На фоне луны сцепились два огромных дракона. Бронзовый и алый. Даже с такого расстояния было видно, как вниз летят куски шкуры и мяса, а кровь льет проливным дождем.

Зубы драконов разили, как мечи; когти, будто кинжалы, протыкали соперника насквозь. Я не понимала, как эти ящеры еще умудряются оставаться в воздухе, вместо того чтобы рухнуть вниз и разбиться о землю. Вероятно, в небе их держало дичайшее по своей силе упорство и нежелание проигрывать.

Каждый из зверогадов старался обвиться вокруг соперника, взять в кольцо и задавить противника силой своих мышц, переломать кости, выдавить кишки. Издалека невозможно было понять, дерутся они или занимаются любовью, настолько звери сплелись воедино.

Мало кто из остальных драконов понимал, что происходит. Они только чувствовали разливающуюся вокруг ярость и гнев и бежали прочь, страшась попасть под раздачу и распрощаться с жизнью. Я же не могла оторвать глаз от двух фигур в небе и особенно от своего дракона, отслеживая каждое движение, каждый вздох, как собственный.

Остальные обращенные зверолюди, пропитанные ядом чувств и эмоций, начали один за другим садиться на землю. Они не выдерживали эту опаляющую ненависть и безумие. Они жгли их и ломали прямо в воздухе.

Я держалась до последнего, не могла трусливо убежать, так и не узнав, чем все закончилось. О том, чтобы влезть в драку и помешать, не было и речи. Я боялась, что лорд Данделион отвлечется и проиграет, и потому мне ничего не оставалось, кроме как зависнуть в воздухе и не дышать каждый раз, когда мне казалось, что моему зверю достался сокрушительный удар. Выпады сыпались один за другим, а зверобосс не сдавался. Драконы вертелись и крутились в воздухе, как куча дерущихся кошек, то опускаясь, то набирая высоту, и казалось, что это не прекратится никогда, силы слишком равны. Ни один не выживет, потому что ни один из них никогда не сдастся. Бой будет длиться вечно, пока от бойцов ничего не останется.

Все это происходило до того момента, пока остроконечный хвост лорда Данделиона, извиваясь, не нашел свою цель. Острые хвостовые гребни встали дыбом, безжалостно разрывая плоть на куски.

Даже с такого расстояния я видела трепещущее сердце соперника, насаженное на острие хвоста моего зверя.

Мир замер.

Двигался только главный зверогад, из последних сил пытаясь дотянуться до горла дракона.

Наши взгляды встретились, и я поняла все без слов.

Чтобы родился зверь - человек должен умереть.

Только безжалостность прекратит это безумие, даст избавление.

Два куска драконьего тела полетели вниз, а следом - бесчисленные кольца кишок и реки крови.

Я всхлипнула и впервые вздохнула, мельком осознав, что все то время, что завороженно смотрела за битвой, не дышала.

Словно по щелчку пальцев, поблескивающая чешуя слетела с меня и понеслась вверх вместе с крупными каплями слез облегчения, а я сама, теряя крылья, - вниз.

Как опускалась - не помню. В памяти остались только огромная тень, заслонившая луну и нежные, словно дыхание, окровавленные когти, что подхватили меня и вознесли выше небес.

***

Луна плыла по небу, под нами бушевал океан облаков, а в кольце рук лорда Данделиона был полный штиль и спокойствие.

Я прижималась к горячей груди, пытаясь убедить себя, что это не сон, все кончено и нам больше ничего не грозит.

Лорд Диллан, мой властный босс, не отпускал меня из своих объятий, прижимаясь щекой и проводя губами по волосам. Не сразу, но я осознала, что он испугался не меньше меня. Он тоже боялся, что нас разлучат.

Только спустя какое-то время, раз за разом проводя пальцем дорожку по вытканным на коже цветам, я все-таки поверила, что мой жестокий зверь рядом и жив.

Огромные розы плели свои узоры на коже, устремляясь к сердцу. Цветы один за другим медленно роняли лепестки. В самой сердцевине зрели маленькие, едва различимые семена. К моему удивлению и ужасу, их было очень много.

Все это уже казалось неважным, когда руки зверолорда на моем теле стали сосредоточием вселенной.

Слова и объяснения были не нужны, только его губы на моих губах. Только его дыхание вместе с моим и горячая лава, бегущая по венам. Этой ночью я возблагодарила сырой и промозглый климат города драконов: если бы не холод, яростное пламя нашей любви вырвалось бы всеразрушающим Инферно, спалило ко всем чертям этот город.

Когда дракон, не в силах больше терпеть, сжал меня в своих объятиях, я окончательно убедилась, что мой звероящер живее всех живых. И еще сто раз переживет всех тех, кто посмеет встать между нами или у него на пути.

Судя по дикой необузданности моего зверобосса, он сможет пережить остальных не сто раз подряд, а гораздо больше. Но пусть для всех это будет огромным секретом от слова «секретарь». Это тот человек в жизни самого зверского звероящера, кто умеет зажечь в нем волю к жизни и победе, профессионально хранит тайны. Такой спутник у моего дракона уже есть.

Значит, никто и ничто не сможет поколебать его волю.

Яркое пламя, горящее между нами, согрет этот холодный недружелюбный город, прогонит туман, исправит все ошибки, сделает жизнь лучше.

Над городом драконов встанет солнце, начнется новый день и новое время.

Но сейчас улицы и дома, окутанные туманом, плыли под нами, пока мы, обнаженные и счастливые, летели над крышами на крыльях блаженства.

Весь этот дикий и необузданный мир, полный страсти и любви, принадлежал только нам двоим!

КОНЕЦ