Ева же молчала.

Вдруг стенка шкафа знакомо щелкнула и плавно отодвинулась. Через мгновение перед компанией стояла сияющая и улыбающаяся Эмма Тикет.

— Прошу прощения, что не впускала вас. Ситуация немного изменилась. Ева, — Эмма кивнула девушке и вновь как можно добрее улыбнулась. — Пойдем-ка со мной.

Ева встала со стула, но к Эмме не приблизилась.

— Мы пойдём все, — твёрдо сказал Алекс.

— Нет, мне нужен только один. И это Ева. А вы идите в дом, если хотите остаться невредимыми.

— Позволь узнать, для каких целей я тебе нужна?

— Будешь моей вишенкой на торте.

Эмма так же быстро, как недавно схватила часы, теперь схватила руку Евы и потянута за собой. Она нажала на кнопку, и стенка стремительно начала задвигаться, однако Алекс успел проскочить следом. Остальные же остались в кабинете истории с ужасом на лицах.

— А ты чего, как верный пес, поплелся? — Эмма фыркнула, но выгонять Алекса из лаборатории не стала.

— Я не оставлю свою девушку с сумасшедшей.

— Как мило, честное слово. Могу вас, значит, похоронить вместе?

— Собираешься нас убить? — Ева усмехнулась. Она знала, просто знала, что любой план Эммы провалится. Интуиция ее никогда не подводила.

— Посмотрим на ваше поведение.

Когда Ева и Алекс увидели в кабинете банку с черной жидкостью, увидели разбитые часы, за которыми они так долго гонялись, увидели ремни и трубочки, книги и бумаги, то они быстро всё поняли. Эмма почти приготовила напиток. Ей оставалось только одно.

Ева и Алекс переглянулись. Они начали это дело. Они его и закончат.

Эмма толкнула Еву на стул и привязала ремнями.

— Не рыпаться, иначе ты труп.

— Что ты собираешься делать? — Ева не испытывала страха, лишь любопытство.

— Заткнись.

Эмма подошла к столу, взяла один из приготовленных шприцов, наполнила его чем-то загадочным и неизвестным и повернулась к Алексу. Тот сразу же попятился.

— Я говорила, что мне нужна только Ева.

Алекс попытался увернуться, но Эмма отличалась силой и ловкостью, она запросто схватила парня и под вскрик Евы сделала ему укол в висок. Алекс упал на пол. Теперь правила не останавливали Еву, и она завертелась на стуле в попытках освободиться, но Эмма дала ей звонкую пощечину.

— Сидеть. Это будет быстро. И почти без боли.

Ева никогда не сдавала кровь как донор, но поняла, что прямо сейчас происходит нечто похожее. Только вот кровь ее должна была послужить далеко не гуманным целям.

Пока кровь бежала по специальной трубке, Эмма насмешливо гладила Еву по волосам, представляя ее своим питомцем, а сама Ева сидела молча с закрытыми глазами и представляла, как душит Эмму.

Когда Тикет перелила кровь в банку ко всей смеси, она не смогла сдержать смех. В ее руках плескалось настоящее чудо.

— Так, осталось перемешать. Мама, папа, — Эмма подняла голову к лампам на потолке, — у меня получилось. Вы должны гордиться мною.

Мешала она тщательно, но осторожно, чтобы случайно не расплескать драгоценные капли. Она полностью сосредоточилась на своем зелье и не заметила, как Алекс открыл глаза.

Ева встретилась с ним взглядом. Она молча перевела взгляд на банку в руках Эммы, потом снова посмотрела на Алекса. Она хотела телепатически передать ему что-то, но Алекс уже сам решил, как ему поступить. Он пополз, словно ядовитая змея, по полу, и, когда Эмма поднесла банку к губам, чтобы сделать первый знаменательный глоток, Алекс собрал все свои оставшиеся силы и толкнул Эмму, которая тут же споткнулась о подножку Евы, по-прежнему привязанной к стулу, и упала прямо на пол.

Банка вылетела из рук Тикет и ударилась о плитку. Чёрная жидкость растеклась во все стороны.

— НЕТ! — Эмма закричала так, что ее могли услышать в самом Лондоне. Она подползла к разбитой банке, схватилась за стекло, потом отбросила его в сторону и наклонилась к чёрной луже. Она думала лишь мгновение, потом принялась лизать пол, а по щекам ее текли слезы.

Алекс тем временем освободил Еву. Они вместе оттащили Эмму от разлитого зелья и усадили на стул, где только что сидела Ева. Они привязали ее теми же ремнями.

— Вытри пол, нужно избавиться от этого, — Ева кивнула на лужу, и Алекс стянул с себя кофту.

Пока он прибирался, не пропуская ни одного чёрного пятнышка, Ева лучше закрепляла ремни на Эмме. Она посмотрела Тикет в глаза и сказала:

— Ты проиграла.

— Ты тоже. Твой парень сегодня же умрет.

— Не раньше тебя так точно.

Ева помнила, откуда Эмма набирала шприц для Алекса. Теперь она проделала тоже самое и поднесла шприц к лицу Тикет.

— Ева, не надо, — Алекс схватил ее за руку. — Пошли отсюда. Всё кончено.

— Оставим ее вот так сидеть?

— Теперь она не представляет никакой угрозы.

— А как же ты? Он же сказала, что… Нужно ехать в больницу!

— Сейчас нам нужно быстро выйти отсюда, я не хочу снова испытать в коридоре ту мучительную головную боль. Когда выйдем, сможем решить, что делать.

— Что ты ему вколола, тварь? — вдруг Ева с силой толкнула Эмму, и та не удержалась на стуле. Она упала на пол, ударившись затылком.

Карие злые глаза неожиданно закрылись.

— Ева! Ты ее убила? — тут же спохватился Алекс и подбежал к Тикет. Он наклонился к ней, чтобы послушать ее дыхание.

— Теперь точно уходим, — Ева не выглядела испуганной, она смело потянула Алекса за собой, и тот поддался.

Они вышли в коридор. До выхода из лаборатории оставалось около десяти метров. Однако приступ случился сразу же. Алекса передернуло, словно по нему пустили заряд электричества, и он упал на колени. Ева сразу же подхватила его и повела, шепча на ухо успокаивающие слова. Всего минута — и они навсегда выйдут из этого чудовищного места.

Когда они наконец вернулись в кабинет истории, то встретили там друзей с теми же неуверенными лицами. Алекс хотел сказать, что всё теперь позади и волноваться больше не стоит, но его глаза закрылись, и он отключился прямо в объятиях своей девушки.

Ева с каменным лицом посмотрела на Розу, Луизу и Роби и сказала:

— Звоните в скорую. Иначе в Темпусе окажется два мертвых тела.

4×10

Правый глаз еле-еле приоткрылся, и, посмотрев секунду на белую стену впереди, закрылся. Тоже самое сделал и второй глаз, только смог продержаться открытым около трёх секунд. Это помогло Алексу понять, что он в больнице. Как он здесь оказался, вспомнить не получалось. В его голове мутными пятнами расползались воспоминания о лаборатории, о крови, о разбитой банке, об Эмме, привязанной к