– Ещё одно слово и я накажу тебя, не дожидаясь рождения ребенка, – произносит Тимур. – Так у тебя хотя бы есть шанс на отсрочку наказания.

– Но Тимур, – не могу сдержать улыбку. – Ты не злишься на меня?

– Иди-ка сюда, – говорит он и прижимает меня к себе.

Ухом утыкаюсь в его грудь.

– Я слышу твое сердце, – шепчу в темноту.

– И что оно говорит? – спрашивает Тимур.

– Я не уверена, что правильно услышала.

– Тогда я повторю тебе, – целует меня в макушку. – Оно говорит, что любит тебя и что никуда и никогда не отпустит. Что будет любить тебя, пока не остановится. Тебя и наших детей.

Я молчу в ответ. Потому что просто не могу произнести ни звука. Меня душат слезы, но я не хочу, чтобы Тимур видел их.

Но разве от него скроешь?

– Это в последний раз, когда ты плачешь, – говорит он.

– Я от счастья, – всхлипываю и вытираю рукой слезы.

– Не важно. Больше ты плакать не будешь.

– Тимур, а что с Аркадием?

– Давай не сейчас? Не будем портить нашу ночь.

– Ты останешься тут до утра?

– Да, – отвечает с улыбкой, – до утреннего обхода. Мы так договорились, чтобы не подставлять никого.

– Тимур, – с укоризной смотрю на него.

А он лишь целует меня в ответ.

Тимур

Пока Лика была в больнице многое произошло.

Самое главное – меня выпустили под подписку о невыезде. Обвинения почти сняты, остались формальности.

Как только Давид узнал про Щегла, то с ними начали работать его люди. Сделка была равноценной. Его показания против помощи нашего адвоката ему. У него же не было денег на нормального адвоката, а наш постарается, чтобы за сделку со следствием ему скостили срок.

Я готов был убить его, когда вышел на свободу. Но по сути он был ни при чем. Аркашка – вот, кто мне нужен был. Вот, кто виноват во всех бедах. Но эта сволочь исчезла. Аркашка сбежал!

Почуял, видимо что-то.

А однажды вечером мне позвонили с неизвестного номера. Я сомневался, отвечать или нет.

– Тимур? – на том конце послышался грубый мужской голос.

– Что вам надо?

– Ищешь Аркадия?

Я напрягся, но ничего не ответил.

– Завтра в семь он будет в банке забирать налик. Запоминай адрес банка. Если хочешь достать его, это единственная возможность.

– Кто вы? Откуда у вас мой номер?

Но там послышались гудки.

Не задумываясь, я позвонил Давиду.

– Надо сообщить в полицию, – сказал брат.

– Нет. Я хочу лично с ним разобраться. Я не доверяю полиции.

Давид долго не отвечал, но потом произнес:

– Хорошо. Я поеду с тобой. Встречаемся у банка.

Весь день я как иголках. Постоянно смотрю на часы. И не выдерживаю – приезжаю к указанному банку к шести. Лучше тут час проторчу. Дома все равно места себе не нахожу.

У меня с собой нож. Я не собираюсь убивать Аркашку, но, прежде чем сдам его ментам, хорошенько обработаю.

Собираюсь провести этот час, сидя в машине, наедине со своими мыслями. Но сука! Случайно глянув в окно, вижу выходящего из банка Аркашку с кейсом! До семи еще пятьдесят минут, а он уже выходит из банка! Либо меня обманули, но зачем? Либо Аркашка решил всех перехитрить.

Выхожу из машины и кричу:

– Аркашка!

Он испуганно оборачивается, видит меня и быстро бежит к машине.

Сука!

Бегу за ним, но передо мной проезжает какая-то тачка. Почти касается меня. Я едва успеваю отпрыгнуть.

– Ты что? Жить надоело? Урод! – кричит мне водитель, но я лишь машу на него рукой и бегу к машине, в которую запрыгнул Аркашка.

И не успеваю!

Эта сука рвет с места. Тогда я бегу назад к своей тачке и резко газую. За Аркашкой.

Я не отпущу его. Прекрасно понимаю, что это, скорее всего, последний шанс достать этого урода.

Мы мчимся по улицам города. Единственное, что я боюсь, – попасть в аварию, причинить вред другим и потерять Аркашку. Но я сосредоточен на дороге. Маневрирую среди машин и не отпускаю из виду свою цель.

Аркашка тоже не сдается. Ведет машину хорошо. Я понимаю, что он тоже знает, – если я его достану, живым ему не уйти.

Я не знаю, сколько продолжается погоня. Я ничего не чувствую, кроме того, что я должен достать этого гандона.

Мы оказываемся за городом. Сначала мчим по автобану. Тут уже легче маневрировать. Потом выезжаем на проселочную дорогу. И я понимаю, куда гонит Аркашка. К железнодорожному переезду. А дальше поселок. Там можно затеряться в частных домах, если оторваться. Наверняка, он там и сидел все эти дни.

Но я не сдаюсь.

Впереди шлагбаум и переезд. Мы еще не доехали до него, но я вижу, что шлагбаум начинает опускаться. Ну все, Аркашка, попался. Газую.

И тут передо мной разворачивается картина, которую я, увы, уже никогда не забуду.

Машина Аркашки мчится под опущенный шлагбаум. Сносит его. И я уже с ужасом думаю о том, что этой суке удастся уйти от меня, но внезапно колесо от его машины застревает между шпалами. От шин идет дым. Он так сильно газует.

А потом раздается громкий сигнал. Гул. И еще. Скрежет железа.

И машину Аркашки сносит локомотив. Видно, что пытается затормозить, оттуда и скрежет железа. Но скорость так быстро не сбросить у такой махины.

Громкий удар и локомотив тащит тачку Аркашки по рельсам еще метров пятьдесят.

Наконец, останавливается. Я как раз подъезжаю.

Выскакиваю из машины и бегу к месту аварии. Там уже собралась толпа. Слышны звуки сирены. Похоже, едет «скорая».

Я подбегаю и расталкиваю зевак.

Подхожу к тачке Аркашки. Зажмуриваюсь на мгновение.

Удар пришелся как раз со стороны водительского сиденья. И там теперь просто мясо. Не Аркашка.

Фоном идут какие-то голоса. Кто-то толкает меня. И к машине подходят люди в синих костюмах.

– Сука. МЧС вызывай. Консерва, – слышу я.

Выхожу из толпы и сажусь на землю. Обхватываю голову руками.

Звонит Давид.

– Тимур! Ты где? Почему не отвечаешь? Где ты? Тимур!

– Давид, – говорю уставшим голосом, – Аркашка разбился.

– Чего?! Ты опять куда-то встрял?! Где ты, блять?!

– Не ори, – тихо прошу я. – Можешь меня забрать?