– Это мы ещё посмотрим, – прошипел Артур и поджёг фитиль оставшейся тротиловой шашки.

Тарас и Ким отпрыгнули в сторону, уходя с линии прямого обстрела и скрылись за бетонной стеной ближайшего здания. Милен же просто упал навзничь, стараясь вжаться в землю как можно сильнее. Гулкие хлопки и яркие снопы искр тяжёлых орудий, спаренных с автоматическими пулемётами, в миг разнесли в щепки здоровенную бетонную стену и чуть было не обвалили её на головы скрывшихся за ней людей.

Тянуть Артур не стал и, вложив подожжённую шашку в место сочленения механических суставов шагающей платформы, бросился наутёк. Вслед ему полились выстрелы перенацеливающихся орудий металлического монстра.

Громкий хлопок раздался у правой ноги робота. Машина слегка накренилась, и на мгновение показалось, что она вот-вот упадёт, но неожиданно робот выправился, а стволы уставились прямо на Артура, так и не успевшего добежать до спасительного укрытия. Гул механизмов усилился и из сервоприводов повалил густой дым, однако все прекрасно понимали, что это не помешает ему расправится с выбранной целью.

Артур осознал одну простую истину – это конец!

Многие говорят, что в последние мгновения вся жизнь проносится перед глазами. К сожалению, сейчас он не чувствовал ничего, кроме боли и глубочайшего разочарования, приведшего к трагичному финалу. Его одолевал страх перед судьбой Анны, которую он так и не сумел спасти и ненависть к самому себе за то, что позволили верить в успех сумасшедшей затеи.

В небе вспыхнула очередная сигнальная ракета. Её яркий свет больно ударил по глазам, но этого вполне хватило, чтобы разглядеть здоровенную махину, несущуюся полным ходом прямо на Артура. Вновь повинуясь автоматике, торс робота начал разворачиваться в сторону наиболее опасной цели. Это и стало роковой ошибкой.

На секунду Артуру показалось, будто бы он видит разгорячённое адреналином лицо Кирилла, на котором застыла пугающая улыбка и стеклянный взгляд. Его глаза сохраняли спокойствие и одновременно пылали огнём смерти. Наверное, в том возрасте каждый верил, что всё это лишь видеоигра и после окончания можно будет начать всё сначала. К сожалению, жизнь гораздо жёстче любой, даже самой сумасшедшей, игры. Она не считается ни с чем кроме своих же правил. Правил, созданных тем, кто не прощает ошибки, заставляя платить самую высокую цену за их искупление.

Две стальные громадины слились в одной гигантской вспышке. Весь мир на долю секунды стал ярче тысячи солнц, а ночь превратилась в день. Спрессованный воздух ударной волны откинул Артура на добрый десяток метров и впечатал в борт военного джипа. Полуобвалившаяся стена штаба всё же рухнула, погребая под собой Тараса. Лишь Ким удалось в последний момент отпрыгнуть от тяжёлых конструкций, падающих прямо на голову. Поднятая взрывом пыль застилала и без того почти чёрное небо. Вся территория оказалась усеяна догорающими обломками машин. Выжить при таком взрыве было нереально, по крайне мере, об этом подумал Артур, поднимаясь на четвереньки и мотая головой.

Слух и зрение восстанавливались мучительно медленно. Мысли путались, а боль продолжала расходиться от головы до кончиков пальцев даже на той руке, где вместо них были металлические протезы. Хотелось остановиться. Бросить всё и отдаться на милость судьбы, но он не мог. Не потому, что был супергероем или просто человеком высоких моральных принципов, а просто потому, что жизнь самого родного человека завесила от него. Последнее, что ещё удерживало его в этом мире. Один раз он уже сдался и это стало самой большой трагедией в его жизни. А значит, пока он способен дышать, способен встать на ноги, ещё не всё потеряно. Нужно идти вперёд, нужно победить.

Еле передвигая ноги, он будто в бреду побрёл к обугленным останкам робота. Корпус машины сейчас представлял собой унылое зрелище и не вызывал ничего, кроме ненависти. Почему-то нигде не было видно солдат, брошенных на оборону базы. Возможно, их убили люди Тараса даже вопреки его приказам, или же они сами были в шоке от произошедшего взрыва. Но так или иначе, сейчас Артур оказался совершенно один. Было непонятно, что случилось с Ким, Миленом и Тарасом. Назойливый объектив камеры висящего в воздухе дрона с интересом следил за происходящим. Люди в зале студии Кельта тоже замерли в ожидании развязки.

Одна из конструкций боевого механизма, ещё не до конца потерявшая свою форму и не окутанная языками пламени, пошатнулась и оттуда, чертыхаясь, выполз человек. Его лицо было в крови.

– Аааа, прекратите сьёмку, – стонал он, обратив внимание на стоящего возле него Артура, – так не должно было случиться, вы заслужили смерть.

– Возможно, – спокойно произнёс Артур, доставая из-за пояса пистолет, – но почему ты считаешь, что её не достоин ты сам? Подобные тебе люди здесь только из–за денег и славы, не правда ли?

– Я представляю закон, я один из тех, кто должен очистить мир от хаоса, посеянного такими как ты, – совершенно не проявляя страха, ответил он, глядя прямо в глаза Артуру. – Вы опухоль на теле моей Родины, моего государства. Мы уничтожим всех вас. Даже если мне придётся ради этого умереть, но я не допущу, чтобы из–за таких как вы страдали другие люди.

– Нет, совершенно точно он говорит искреннее, – подумалось Артуру, он уже видел подобный взгляд, наполненный ненавистью к несправедливости и презрением к тем, кто стоит на его пути. Это был его собственный взгляд. Что-то в том человеке казалось правильным, честным, хоть и крайне жестоким.

– Я ни в чём не виноват, – наконец ответил Артур, – я был полицейским, но они похитили мою жену и силой заставили играть в эту чёртову игру. Они всех обманываю, выставляя героев гонки отъявленными преступниками. Всё ради наживы. Вот кто настоящие подонки.

– Ну да, щас, – бросил раненый охотник и демонстративно плюнул под ноги Артуру, – каждый из вас ни в чём не виноват…

– Я не убийца и тебе не желаю зла.

Зрители в зале студии неодобрительно заголосили.

– Давай, кончай его! – выкрикнул голос из толпы.

– Да! – поддержал его другой.

– Убей, убей, убей, – начала скандировать безликая толпа в студии и на площади возле башни корпорации, пристально глядя на огромные мониторы уличных головизоров.

Артур не слышал этих лозунгов и призывов к очередному бессмысленному убийству. В его душе боролись совершенно противоречивые и чуждые ему мысли.

– Ну давай же покончим с этим поскорей, и всё