крайне смущен. — В общем, не очень красиво я себя повёл в прошлую встречу.

— Да, совсем некрасиво, — ответил я. — Так чего звонишь? Еще хочешь что-то высказать? А то все сейчас на нервах.

— У нас с отцом бывают иногда такие стычки. И тебе заодно досталось, — продолжил Павел. — Война идёт. Сам понимаешь.

— Значит, ты решил извиниться, — я внутренне ухмыльнулся. Неужели прозрел? — Но я на тебя особо и не обижался.

— Осадок все равно после такого отношения остаётся. Уж я то знаю, — пробормотал Павел. — Поэтому, чтобы ты не держал зла, предлагаю встретиться… Мирно побеседуем в моём ресторане. Я расскажу свои мысли по поводу уничтожения Троекурова. Тем более когда Зильберман на нашей стороне, это сделать несложно.

— Ну, хорошо, — ответил я. Раз он пошел навстречу, грех отказываться. Только ради того, чтобы в клане было поспокойней, стоило пойти на этот шаг. — Где конкретно?

— А прямо на берегу моря, «Дионис», — предложил Павел. — Если что — безопасность гарантирую. Насчет этого можешь не переживать.

— И когда ты хочешь встретиться?

— Было бы идеально сегодня в шесть вечера. Как раз и ещё светло, и погода идеальная.

— Идёт, — согласился я. — Подъеду в шесть.

После того, как завершился звонок, я зашёл к плотнику, забрав готовые изделия и отбраковав треть из них, а затем подошел в мастерскую Тао. От него пришло сообщение, что наконечники готовы. Удивительно, как быстро он управился!

Я осмотрел боевой наконечник и довольно ухмыльнулся. Враги точно оценят. Блестящий крепкий металл, острые кромки, идеальная форма. А взрывные наконечники просто чудо. Я нажал на выемку, чтобы проверить, как они открываются. Отщелкнулась боковая часть, и внутри я разглядел ячейку для кристалла.

— Кстати, а где можно сейчас найти обогащенные кристаллы? — обратился я к китайцу, он задумался.

— Они бывают разной мощности, — наконец ответил он. — Например, те, которые используют для освещения территории, маломощные. А есть боевые, которые маги заряжают специально для сражений.

Я поблагодарил китайца. Маломощные как раз сойдут для тренировки. Уходя, я положил на его металлический стол десять новеньких сторублёвых купюр.

— Да ну что вы, Иван Сергеич, — начал отмахиваться он и протянул мне обратно вознаграждение. — Я делал это для клана. Притом материалы куплены не на мои деньги.

— Я высоко оценил твой труд, — я с благодарностью посмотрел на него. — То, что ты сделал, сто́ит значительно больше, уж поверь мне.

— Я всё равно не могу принять их, — замахал головой Тао.

— Считай это признанием твоего таланта, — настаивал я. — Всегда знай себе цену. Если тебе нравится то, чем ты занимаешься, и это уже приносит деньги — подумай по поводу открытия своей лавки.

— Так я же слуга рода и не могу заниматься торговлей, — посмотрел на меня покрасневший от смущения китаец.

— Думаю, что этот вопрос я смогу решить, — ободряюще улыбнулся ему в ответ. — И запомни, на голом энтузиазме не проживёшь. Наступит момент, когда ты просто опустишь руки, потеряв интерес.

Оставив Тао в задумчивости, я положил наконечники в пространственный карман и направился на территорию. Надо было найти тихое место, где я бы мог смастерить стрелы.

Да, деньги, что в моём родном мире, что в этом, как ни крути, мотивировали двигаться дальше. Уверен, что и Тао это поймёт. В следующий раз уже не будет так кривиться при виде цветных бумажек.

Мимоходом я зашёл на кухню и набрал у поваров утиных перьев после недавнего ощипа. Как раз сгодятся в качестве оперения для стрел.

Теперь насчёт места «производства» стрел. Я оглядел территорию и тут же вспомнил о Тиме. Парнишка хотел стать лучником? Тогда начнём с малого. Покажу ему на практике, как делаются стрелы, а потом и всё остальное.

Вызвонил Лиса, и оказалось, что они гуляют у пруда. Вот там мы и проведем первое практическое занятие.

Когда я увидел их и, поздоровавшись с Лисом и Риммой, предложил Тиме присоединиться к «производственному процессу», он воспринял мою идею с восторгом.

Вначале он наблюдал, как я аккуратно расщепляю заготовки, затем как вставляю наконечники в расщепы и закрепляю клеем. И как готовлю оперенье, чтобы украсить им стрелу.

Понятно, что пользоваться клеем я ему не дам, но подготовить всё для своей первой стрелы — это пожалуйста. Я наблюдал, как он пыхтел и тужился, и поневоле ушёл в воспоминания.

— Рагнар, ты что делаешь? Кто тебя так учил издеваться над материалом? — взревел над ухом голос Буйвола — так мы прозвали одного из учителей. Свирепый взгляд постоянно выпученных глаз, раздутые ноздри и постоянная агрессия лишь подтверждали сходство с этим зверем.

— Учитель, всё как рассказывали… — пробормотал я.

— Я не так тебе, шалопаю, объяснял! Ты опять все перепутал! — Буйвол наступил на мою стрелу, и та треснула, сломавшись пополам. — Заново!

Я сдержался, чтобы не сказать чего-нибудь резкого. Столько усилий, и всё псу под хвост. Вновь взял заготовку, очистил её от коры, принялся шлифовать и смотреть за центровкой. Все заново! Всё сначала! Да ну его в пекло!

Бросил занятие и направился к большому баку с водой.

— Куда⁈ — взревел Буйвол и стеганул меня кнутом по спине. От удара я выгнулся так, что щелкнули позвонки. — Сядь обратно и займись делом. За то, что своевольничал — нужно сделать две идеальные стрелы за оставшееся время! Полчаса!

Я нахмурился и собрал волю в кулак. Кто сказал, что я не справлюсь? Почему я решил, что это сложно⁈ Вдруг мои руки перестали дрожать и время будто остановилось. Отточенные движения. Всё, как показывал учитель. Закрепив наконечник, я приклеил оперение. Клей был тягучим и вязким, после которого потом слипались пальцы, поэтому я периодически вытирал их о рубаху. Когда первая стрела была готова, я перешел ко второй, успев сделать ее до окончания времени.

— СТОП! — загрохотал Буйвол и тут же, ухмыляясь, подошел ко мне. — Показывай, Рагнар, свое творчество. Обещаю, наказывать сильно не буду.

Я протянул Буйволу две стрелы, и он взял одну из них, внимательно осматривая. Брови у Буйвола тут же поползли вверх, он посмотрел на меня, затем вновь на стрелу.

— Покажи вторую, — протянул он сухую здоровенную ладонь, похожую на лапоть.

Изучив протянутое, Буйвол удивился ещё больше.

— Молодец, сынок, — пробормотал