этого мало для искупления.

Лули сощурилась от яркого света. Она увидела, как другие охотники валяются рядом, с такими же осовелыми взглядами.

– Сколько джиннов ты убила только для того, чтобы украсть нашу магию и окрасить свой мир нашей кровью?

«Ни одного, – подумала она. – Я не убивала джиннов».

Однако губы ее отказывались произносить эти слова.

Она почувствовала, как Ахмед схватил ее за руку. Почувствовала, как он ее поднимает.

– Хватит, – его голос был полон горечи. – Прощай, убийца джиннов.

Он приставил клинок к ее шее.

31

Мазен

Заходя в ворота дома Ахмеда бин Валида, Мазен все еще думал про свою тень. Стражники не сочли нужным провожать его в диван. Конечно же, они были уверены, что наследный принц сам найдет дорогу.

Ощущая сжимающиеся тиски паранойи, Мазен прошел через пустой двор. Взглядом он все невольно обращался к своей тени. Она выглядела как нормальная тень, но стоило ему задеть ее ногой, как она цеплялась за его сапог.

«Как такое возможно?» Размышляя над этим, он шел по внутреннему саду. Даже в темноте двор был прекрасным. И… иным?

Деревья казались более близкими, словно вышли преградить ему путь, а завывание ветра стало странно унылым. Лунный свет, пробивающийся сквозь листву, зловеще серебрился, и Мазен поймал себя на том, что подныривает под деревья, избегая света. У него было ощущение, будто за ним наблюдают.

Он отмахнулся от этой мысли и подошел к ведущей в диван лестнице. Шаги его замедлились, взгляд опустился вниз, а мир размылся. Он не сразу заметил собственную вялость, когда песня – тихая, ужасающая песня, которую он узнал, – пронзила его мозг.

Мазен пошатнулся. Он не заметил своего падения, пока не ощутил под пальцами мягкость тени. Тут же он уловил еще один звук – биение в руке, в ногах… По всему телу? Он побледнел.

«У моей тени есть сердцебиение». Сердце у него сжалось от страха.

Не успел он отдернуть руку, как…

Почувствовал, что с губ тени стекает кровь, вызванная кашлем. «Как?..» – выдохнула она, и из ее плеча выдернули клинок. Стиснув зубы от боли, она повернулась, зажимая рукой зияющую рану. Увиденное ее ошеломило.

– Ты… Не может быть. – Она сделала шаг назад. – Ты… Я тебя убила!

Это же мираж. Видение. Он не может быть жив, ведь она задушила его сердце магией. И смотрела, как из его глаз уходит жизнь. И все люди в диване видели, как он упал, безжизненный.

И все же охотник стоял перед ней со своим ужасным черным кинжалом и ухмылялся.

– Ты – и убила Короля «Сорока воров»? Ну и самоуверенность!

– Нет!

Она попятилась. Если она здесь погибнет, ничто не помешает ему поработить ее. Он убьет ее, как убил ее возлюбленного, а потом украдет ее магию. Ее взгляд упал на тени… На то, что может стать ее путем к бегству.

Вот только от охотника убежать не получилось. В считаные мгновения он налетел на нее, погрузил свой проклятый кинжал ей в сердце и…

Мазен едва дышал, когда видение теневой джинны рассеялось. Мир – его мир – вернулся к прежнему залитому звездным светом хаосу. Он улавливал звуки из настоящего, самым узнаваемым из которых был голос. Он слишком долго ненавидел эти распевные интонации, чтобы не запомнить их, пусть сейчас они и звучали нетипично тихо.

Ахмед. Мазен заковылял к лестнице. У него перед глазами кружились черные мушки, угрожая затянуть обратно в чужое воспоминание. Отчаиваясь, он потянулся к своим кольцам. Жар обдал его пальцы. Кольца дьявольски жгли, но этого хватило, чтобы закрепить его в настоящем, напомнить о нехарактерной мягкости в голосе Ахмеда. Знакомый ему Ахмед не разговаривал заговорщическим шепотом. Знакомый ему Ахмед терпеть не мог тишину. Он ее разрушал.

– Сколько джиннов ты убила, – сказал вали своим странным, жестким голосом; за его интонациями слышны были другие – такие тихие, что оставались едва различимыми, – только для того, чтобы украсть нашу магию и окрасить свой мир нашей кровью?

Мазен шагнул в диван.

Гости Ахмеда лежали на полу, не реагируя ни на что. Похоже, до этого у них шел пир: по полу были разбросаны, пятная роскошный ковер и плитки пола, блюда с едой и кувшины с напитками. Ахмед стоял в центре этого хаоса, держа купца за воротник одеяния. Она висела в его руке, словно тряпичная кукла.

– Хватит. – Вали поднял руку. Мазен увидел серебряный отблеск. – Прощай, убийца джиннов.

Мазен ни о чем не думал. Он действовал.

Только что он стоял у входа в диван – а в следующий миг уже повалил Ахмеда на пол. Ошеломленный Ахмед несколько мгновений не двигался, бледнея при виде внезапно появившегося Мазена… Омара.

– Ты! – выдавил он.

Взгляд Мазена переместился на платок, распустившийся на плечах вали, и обруч из золотых костей, который больше не был прикрыт. Он потянулся за гримасничающими черепами.

Но прежде чем Мазен успел взяться за ошейник, Ахмед перехватил его запястье и резко вывернул ему руку. Леденящая боль прошила Мазену руку. Он подавился криком. Вали сбросил его с себя. Мгновение принц лежал на полу, оглушенный болью, пронизавшей кости. Однако выброс адреналина позволил ему вскочить.

Он как раз успел увидеть, как ошалевший охотник надвигается на Ахмеда с кинжалом.

– Мерзкая тварь! – выкрикнул охотник. – Оставь вали!

Ахмед схватился за один из своих кинжалов, и противник налетел на него. Клинки сомкнулись с оглушительным скрежетом. Противостояние длилось… Миг, второй… А потом Ахмед прошел через защиту охотника. Тот потерял равновесие; Ахмед воспользовался этим и с силой пнул противника по ногам. На этого раз охотник рухнул, и вали с кинжалом навалился на него.

Прежде Мазену случалось присутствовать при учебных поединках. Он видел, как дворцовые воины наносят порезы и пускают кровь, перехитрив друг друга. Сейчас в бою не было искусной тактики, а одно только убийственное поражение: Ахмед взрезал шею охотника. Вопль умирающего перешел в бульканье, а потом – в ужасающее прерывистое сипенье, тогда как Ахмед уже поднимался на ноги. Когда он повернулся, стало видно, что его одеяние промокло от крови.

В воцарившемся шуме Мазен не услышал собственного крика, но почувствовал, как вопль разрывает ему грудную клетку. Он поспешно попятился от кровавого месива на полу. Его внимание привлек крик в дальней стороне дивана: повернувшись, он увидел, как еще один охотник – седеющий мужчина с изборожденным шрамами лицом – нападает на вали с саблей в руке. Ахмед проскользнул мимо него, вонзив кинжал ему в затылок.

Охотник рухнул с коротким вскриком, у него на губах запузырилась кровь.

Пара охотников тут же набросилась на Ахмеда с двух сторон, беря его в клещи. Вали увернулся от одного и стремительным движением поймал за запястье второго. Ошеломленный охотник попытался высвободиться, но не успел.

Ахмед швырнул его на напарника, и оба рухнули на пол. Вали с силой