Глава 39

К вечеру от сестры герцога пришло послание — это рассказала Берта, забежав на минутку на кухню. Мы с Дугласом обсуждали, что приготовить на завтра, но с интересом выслушали новости от его болтливой дочери.

— Я случайно подслушала разговор герцога с матушкой, — начала она и тут же испуганно посмотрела на меня. — Ой… ридганда… прошу прощения…

— Рассказывай уже, — позволила я, но предупредила: — Больше не занимайся таким. Поняла?

— Поняла, — широко улыбнулась девушка, а я покачала головой — разве можно отучить слуг подслушивать? Для них это одно из развлечений и способ знать все новости.

— Так что там за послание?

— Эллу хотят выдать замуж за брата супруга Мисси! — затараторила Берта. — Говорят, он богат, но хром! Он тянет ногу после ранения! О боги, я представляю, что будет, когда Элла узнает об этом! Но ваш муж, ридганда, настроен решительно! Герцог сказал матушке: «Мисси права и это действительно наилучший выход из положения. Элле нужна крепкая рука и спокойный, рассудительный супруг. С ним она и сама успокоится, а когда появится младенец, сестра позабудет о своих капризах».

Судя по характеру Эллы, она точно будет против такого решения, плюс ее чувства с солдатом по имени Клари… Я уже представляла, что может выкинуть эта взбалмошная девица, но герцогу лучше знать, как поступить со своей сестрой. И, в конце концов, я не знаю их семью настолько хорошо, чтобы лезть со своими советами. Да и что я могла посоветовать, явившись из абсолютно иного мира? Тут бы со своими тараканами разобраться…

Берта умчалась, а Дуглас обратился ко мне виноватым голосом:

— Я прошу вас, герцогиня, не думайте плохо о моей дочери! Она еще глупая и ветреная! Язык без костей!

— Успокойся, — я улыбнулась ему. — Мы с ней разберемся сами. Она ведь теперь моя горничная.

— Благодарю вас, — повар смущенно пригладил усы и суетливо взялся перебирать бумажки. — Так что мы будем готовить на завтрак?

— Итак… — я перебрала в уме все, что мы обсуждали до этого и решительно продиктовала: — Сырники со сметаной, Бризоль с курицей и бутерброды с ветчиной и бомбидорами.

— Я точно сломаю язык выговаривать такие странности! — схватился Дуглас за голову. — Риганда, вы уверены, что я смогу это приготовить?!

— Сможешь! — засмеялась я. — В этих блюдах нет ничего сложного. Я спущусь рано утром на кухню, и мы займемся готовкой.

— Слушаюсь, моя госпожа, — грустно вздохнул бедный повар, пряча свои листки в карман фартука. — Может, вы подскажете, как разнообразить ужин?

— Конечно, а что уже есть?

— Вареная курятина, гороховая похлебка, сыр, лепешки кукурузные и каша, — Дуглас показал на котелки и кастрюли. — После ваших блюд, моя стряпня кажется пресной! Попробовав ваши вкусности, герцог точно выгонит меня и стану кашеварить в грязных трактирах!

— Ну, ну, ну! — остановила я его взволнованную речь. — Сейчас мы немного исправим твой ужин, а с завтрашнего дня я обещаю научить тебя всему, что знаю сама.

— Можно поцеловать ваши ручки? — повар схватил мои руки и защекотал своими колючими усами.

— Отстань! — я шутливо шлепнула его по шапочке. — Давай займемся ужином.

Гороховая похлебка оказалась густой, приготовленной на курином бульоне, но на этом ее прелести заканчивались. Чтобы добавить ей вкуса и красок, мы немного обжарили копченый окорок без масла и добавили в суп вместе с обжаренным луком, морковкой и ярко-красным купусом (болгарским перцем). После того, как он еще раз прокипел, в похлебку отправилась мелко нарезанная зелень и я попросила, чтобы Дуглас подрумянил черствый хлеб, нарезанный на небольшие кусочки.

— Для чего это? — удивился повар. — Кто будет, есть сухой хлеб?

— Его добавляют перед подачей прямо в тарелку, — объяснила я. — Делай, как я говорю.

После этого пришла очередь курицы. Времени оставалось немного, и я решила не заморачиваться. Морковь соломкой, лук полукольцами отправились на сковороду и как только овощи приобрели золотистый оттенок, Дуглас поломал куриное мясо на небольшие куски и положил в сковороду к остальным ингредиентам.

Я выбрала подходящие приправы и вместе с солью и перетертыми бомбидорами смешала все это с обжаривающейся курочкой. Через пару-тройку минут посыпала продукты просеянной мукой и снова перемешала. Добавила немного воды и, потушив минут пять, украсила блюдо мелко порубленными чесноком и зеленью. Маслом каша обижена не была и к ней отлично подойдет мой импровизированный гуляш.

— Почему у нас одни лепешки? — спросила я повара, который просто сиял от удовольствия. — Я ела эту выпечку за обедом и теперь снова вижу их.

— Я проспал… — Дуглас немного покраснел. — Но ридганда Гортензия и герцог, больше любят кукурузные лепешки, чем хлеб… Он у нас быстро черствеет…

— Просто ты не умеешь печь вкусный хлеб, — я посмотрела на оставшийся кусок хлеба и сказала: — Неси колбасу и сыр. Сейчас сделаем горячие бутерброды.

Повар помчался в кладовую, а я в который раз поразилась такому равнодушию к пище, которую они готовят. Ну ведь есть почти все!

Значит, на завтрак нужно придумать бутерброды с другими составляющими.

Через несколько минут Дуглас уже резал колбасу ломтиками, а я не выдержала и взялась за бомбидоры и перец. Смазав хлеб сметаной, смешанной с укропом и чесноком, я уложила на него бомбидоры, колбасу, перец и присыпала сыром.

— Вот и все! Пока наши бутерброды будут готовиться, я заварю нормальный чай, — я взялась за жестяную коробку с черным чаем. — Вы совершенно не умеете его заваривать!

Только я поставила чайничек у огня, как в кухню заглянула Берта и сказала:

— Ридганда, вас герцог зовет!

Ох, я совершенно забыла о том, что Леон ждет меня в кабинете! Вымыв руки, я сняла передник и быстро пошла в кабинет, надеясь, что мои щеки не горят огнем от жара печи.

— Проходите, — герцог поднял голову от расчетных книг, после того, как я постучала и осторожно заглянула в комнату.

В кабинете царил вечерний полумрак, лишь свечи и огонь в камине рассеивали золотистое сияние. Потрескивали дрова, тихо скрипело перо, которое держал в длинных пальцах герцог, и мне стало как-то по-домашнему уютно… Быстро я, однако обжилась…

— Чему вы улыбаетесь, Рианнон? —