Для начала они проводили гонца, которого отправил старший из разведчиков, к предводителю. Тот должен был получить сведения, что пришлые устроили лагерь беспечно и, будучи уверены в собственной безопасности, не удосужились хоть как-то укрепиться. Добившись дезинформации, пора бы позаботиться о том, чтобы сильно удивить кочевников.

Бесшумно подкрасться вплотную не получилось. Не чингачгуки, что тут сказать. Но Игорь на это и не рассчитывал. А вот приблизиться вплотную настолько, чтобы можно было с уверенностью лишь ранить противника, это вполне. Вступать врукопашную с команчами в планы Шамана не входило. Потому как они злые в драке и никакой уверенности в абсолютном своем превосходстве у него не было и в помине.

Хлопки выстрелов прозвучали вразнобой. Как и сдавленные болезненные вскрики послышались эдаким каскадом. Подвел команчей их образ жизни. Не пристало настоящему мужчине кричать, как баба. А так вполне могли бы поднять ор до небес, и глядишь, в ночной тиши он донесся бы до родичей, которые уже готовятся к атаке.

Шаман набежал на своего противника, уже поднявшегося на колено, зажимая рукой рану на плече. Без раздумий с ходу врезал ему ногой по голове. Отработал подъемом стопы как по футбольному мячу. Тот только запрокинул голову и, не проронив ни звука, откинулся на спину.

Осмотрелся. Волк схватился со своим, получившим пулю в ногу. Хрипя и матерясь вполголоса каждый на своем языке, они катались по снегу. И за Антоном пока явного преимущества не наблюдалось. Продлится это недолго. Но к чему усугублять, если все можно решить куда проще. Игорь подступился к катающейся парочке и приложил по темечку команча, тут же обвисшего на своем противнике.

Ворот действовал более успешно. Обхватил своего кочевника ногами так, что в захвате оказались его руки, а сам зажал в локте шею лазутчика. Когда Шаман обернулся в их сторону, тот еще трепыхался. Но к моменту, когда Бородин приблизился, уже затих. Пальцы на живчик. Порядок. Просто потерял сознание.

– Замок, это Шаман.

– Замок на связи, – послышался в гарнитуре голос Хлебникова.

– Разведка спит.

– Живы?

– Ранены, но живы.

– Принял. Возвращайтесь.

– Делаем. Вяжем, – это уже Волку с Воротом.

И тут же сам вооружился обрезком веревки. Перевернул своего на живот и, заведя руки за спину, в несколько приемов связал их за спиной. После этого убедился, что парни управились со своими и, взвалив пленника на плечо, как мешок с картошкой, побрел в сторону лагеря.

Тем временем тот оживился. Его обитатели засуетились, дохнув паром, пришла в движение техника. Каких-то пять минут, и беспорядочно расставленные бронетранспортеры, грузовик и «Нива» образовали нечто вроде периметра. При этом башни бэтээров были развернуты в сторону приближающихся команчей, за которыми непрерывно наблюдал Вирус. Туда же уставились стволы обоих орудий, заряженных на картечь.

К моменту, когда всадники появились из-за излома не такого уж высокого и затяжного подъема, к их встрече все уже было готово. Те поначалу двигались молча, но, едва рассмотрев лагерь пришлых, тут же понеслись вперед, оглашая ночь топотом копыт, гиканьем и воем.

Если они хотели этим произвести впечатление на землян, то не преуспели. Подпустив их на расстояние в сто метров, чалатцы ударили разом из нескольких стволов. Гулко грохнули пушки, посылая в противника рои картечи. Дым от их выстрелов ненадолго заволок обзор, но тут же был отнесен в сторону ветром. А команчи, поняв, что тут им уже ничего не обломится, развернули лошадей и помчались прочь.

На этот раз задача была нанести максимально возможные потери. А потому патронов не жалели, щедро поливая атакующих свинцом. Кто-то пытался помочь раненым родичам, но по таким смельчакам прицельно отрабатывали снайперы. Вообще-то, не выискивая цели специально, они могли бы нанести более ощутимый урон. Но приказ был однозначный – воспрепятствовать эвакуации раненых. И Шаман, также вооружившийся СВД, выполнял его со всем старанием.

После того как команчи отступили за излом взгорка, им вслед двинулся один из бэтээров, в котором расположилась группа егерей в полном составе. Шаман с Волком и Воротом присоединились к другой группе. Им поручили вязать раненых, оставшихся на поле. Вообще-то, ему такой подход не нравился категорически. Уже успел убедиться в том, что с ранеными шутки плохи. Но Хлебников, тоже отправившийся с ними, говорил недвусмысленно. Необходимо захватить максимально возможное количество пленников.

Как результат вместе с разведчиками они сумели пленить пятнадцать человек. Правда, до утра трое не дожили. Остальным Док со всем тщанием обработал раны и уверил, что их жизни вне опасности…

– Ты охренел?! – Возмущению Бородина не было предела.

– Остынь, Игорек, – примирительно произнес Хлебников.

– Сам остывай! Я стрелять в пленных не буду!

– То есть вот такой ты чистенький, да. А когда при обстреле табора шрапнель и пули косят всех подряд, это тебя не коробит?

– Это другое. Тогда воины укрылись в одном лагере с гражданскими, и выбор у нас был невелик. Здесь же… Как баранов… Повторяю, я расстреливать не буду. Если кто из моих желает присоединиться к этому дерьму, удерживать не стану. Но на меня можешь не рассчитывать.

– Л-ладно. Тогда не мешайте. Бурый, – обведя взглядом угрюмых членов команды Шамана, позвал безопасник.

– Я, – коротко отозвался сержант-егерь.

– Сделаешь.

– Принял, – буднично отозвался тот.

Ничего удивительного. Игорь знал, что тот хладнокровно пристрелил двух землян, которых незадолго до этого его же группа вырвала из плена. Просто те оказались носителями важной информации и не должны были попасть обратно в руки аборигенов. Здесь ситуация немного иная. Но показательный расстрел пленников на глазах у их родичей должен продемонстрировать команчам, что миндальничать с ними никто не собирается.

Колонна вернулась к разоренному табору и вновь заняла боевые позиции вне досягаемости ружей кочевников. И прежде чем обрушить на них огонь, Хлебников собирался провести показательный расстрел двенадцати пленников, жизни которых так старательно спасал Док.

Получив приказ, группа Бурого начала конвоировать пленников в сторону вновь выставленного в каре табора. Следом за ними двигался один из бэтээров. Метрах в двухстах от первых повозок пленных остановили, после чего конвоиры спешно укрылись за бронетранспортером, а его пулемет выплюнул длинную очередь, которой срезал несчастных. Парочке удалось избегнуть смерти, и они бросились к своим родичам, но две короткие очереди пресекли эту попытку на корню.

БТР, приняв в свою утробу егерей, начал откатываться задним ходом, выставив в сторону противника угловатую морду и ствол пулемета, который хранил молчание. Как, впрочем, ничего не предпринимали и кочевники, которые, похоже, переваривали произошедшее. Ведь до этого пришлые оставляли раненых на поле боя. И случившееся пока не укладывалось в их головах.