– Дальше я сама. А ты разберись с остальным. Позвони мне завтра. И не дай Фултону поймать тебя раньше.

– Не дам. – Я вытащила поддельный полицейский жетон и изобразила британский акцент. – Ее нужно срочно показать врачу. Ее пытали, ее кровь отравлена, она умрет без немедленной помощи.

Женщина кивнула мне:

– Конечно.

Прежде чем уйти, я подошла к одному из охранников – громадному мужчине, который едва помещался в форму – и снова продемонстрировала жетон. Эта штуковина оказалась чертовски кстати.

– Полиция. Можно воспользоваться вашим телефоном? Совсем ненадолго, это срочно.

Он что-то буркнул себе под нос, но достал телефон из кармана. Я выхватила его и по памяти набрала номер Габриэля.

– Алло? – сразу отозвался детектив; его голос был хриплым, словно я его разбудила.

– Это я.

– Что на этот раз, Кассандра? Только, пожалуйста, не говори, что ты украла зверюшек из лондонского зоопарка или взорвала Биг-Бен.

– Вообще-то у меня хорошие новости. Скарлетт в безопасности. Она в больнице в Уайтчепеле. А вороны находятся на складе под названием «Большой желтый склад индивидуального хранения в Кеннингтоне», у них есть запас хлеба и воды. Ячейка арендована на имя Эдгара Аллана По. С ними все должно быть в порядке.

– Погоди. Плевать на птиц. Ты спасла Скарлетт?

– Да.

– Как? Кто ее похитил?

– Чтобы найти ее, потребовались математика и… – Так. Я не могу рассказать ему о проникновении в ЦРУ. – В основном математика.

– Математика? Это какая-то чертова бессмыслица, Кассандра. Кто ее похитил? Ты можешь сказать?

Я нервно посмотрела на охранника.

– Слушай, я сейчас не могу говорить. Я в больнице. Утром расскажу все, что смогу. Пока только скажу, что эту женщину зовут Сиофра и она держала Скарлетт в особняке в Уайтчепеле. Это… этого здания больше нет.

– То есть улики уничтожены… Замечательно. Ты умеешь работать на месте преступления.

– Пожалуйста, пообещай послать кого-нибудь за птицами. Не знаю, как долго они там продержатся.

– Объясни толком, что значит «этого здания больше нет».

Охранник уставился на меня.

– Пожарные уже там. Уверена, всё под контролем.

– Черт возьми… Слушай, Кассандра, тебе надо придумать, как все утрясти с ЦРУ. Они кого-то отправили на поиски тебя, и я не хочу снова им врать. Мне снились кошмары про оранжевые скафандры и пытки водой. И если ты разгуливаешь по Уайтчепелу, взрывая здания, я больше не собираюсь тебя покрывать. Особенно когда ты не оказываешь мне ответную любезность и ни о чем не рассказываешь.

– Прости. – Это правда: я кое-что скрывала от него. И все же я не собиралась рассказывать ему про проникновение в ЦРУ. – Но чем больше я скажу, тем больше тебе придется врать. Будет лучше, если ты узнаешь не все. Для твоей же пользы.

Детектив глубоко вздохнул:

– Я рад, что Скарлетт в безопасности. Пожалуйста, просто скажи, что ты покончила со всем этим безумным дерьмом.

– Сиофра все еще на свободе, Габриэль.

– Ну, разумеется. И только ты можешь ее остановить, да?.. Завтра я хочу узнать больше подробностей. Ты должна предоставить полиции разобраться с этим.

– Мне пора. – И, закончив разговор, я вернула телефон охраннику.

Глава 29

Молочный утренний свет проникал сквозь жалюзи в номер отеля. Я посмотрела на часы у кровати: чуть больше девяти утра.

Я привстала, перекатилась на бок к телефону и набрала номер Габриэля. Он ответил после третьего гудка:

– Стюарт.

– Кто-нибудь нашел воронов?

– Да. Они вернулись на место.

– Хорошо, – я облегченно вздохнула.

– Тем не менее город по-прежнему разваливается на куски. Есть новые случаи танцевальной чумы. И наводнения. Тринадцать погибших за прошедшую ночь. Можешь что-нибудь рассказать об этом? Тут есть какая-то связь с похищением Скарлетт?

– Думаю, да. Я считаю, что это делает Сиофра.

– А пожар прошлой ночью в Уайтчепеле? Это был дом Сиофры?

– Да, но мы ее там не нашли.

– Внутри оказалось не меньше дюжины трупов.

– Все они были фейри. Огонь перекинулся на другие дома?

– Да, но они почти не пострадали. Пожарным удалось локализовать возгорание, – продолжал детектив. – Как именно он загорелся?

– Я его не поджигала, Габриэль.

– Я и не говорю, что ты. Но у тебя талант оставлять после себя хаос. ЛАО продолжает вопить о чертовых воронах, или приезжих, или беженцах, или на кого там еще они нацелились на этой неделе.

Когда идет битва с фейри, то хаос в порядке вещей.

– Знаю. Мне жаль. Но старые добрые полицейские методы здесь не помогут, Габриэль. Это война фейри.

– И ты считаешь себя ее участницей?

– Да, наверное, так и есть. – Я так вымоталась, словно в груди пробили дыру. – Вот что я могу тебе сказать. Сиофра пяти футов шести дюймов ростом, каштановые волосы, короткая стрижка, нос прямой, ей около двадцати шести. Владеет невероятно мощной магией отражений. Садистка, любит все контролировать. Скорее всего, подпитывается страхом. Пиявка страха, возможно, связанная с Риксом. А может, и нет. ЦРУ знает о ней. Не понимаю, почему она преследует меня. Любит рифмы, и у нее нездоровое чувство юмора.

– Что-нибудь еще?

– Да. Она убила моих родителей. Если еще что-нибудь узнаю, сообщу. – Я нажала «отбой», пока Габриэль не начал выпытывать подробности. Прямо сейчас мне не хотелось вдаваться в детали. Не хотелось представлять отца и мать, сидящих в нашей старой загроможденной гостиной под успокаивающее жужжание телевизора на заднем фоне… Прямо сейчас мне нужно сосредоточиться на том, что происходит в Лондоне, на атаке Сиофры на город. Еще тринадцать жертв танцевальной чумы. Каков бы ни был ее план, она явно не собиралась останавливаться только из-за того, что я освободила пленниц.

Зачем она это делает? И главный вопрос: зачем она убила моих родителей? Сначала я думала, что похитительница ненавидит меня за то, что я убила Рикса. Но Сиофра убила моих родителей задолго до его гибели.

Все это не имело смысла.

Я достала из сумки ноутбук и ввела в поисковик строчку, которую вчера процитировала Скарлетт: Не звоните по мне в колокол, дорогой отец, дорогая мать, не надо попусту вздыхать.

Первым выскочило стихотворение под названием «Подменыш», и у меня по спине пробежали мурашки. Я прочла его дважды – печальное стихотворение об одиночестве и непохожести на других. Закончив чтение, я набрала в поиске «подменыш» и открыла ссылку на «Википедию».

Оказывается, в английском фольклоре так называли ребенка фейри, которым заменяли украденного человеческого ребенка. Подменыши считались неприятными, трудными детьми. В викторианскую эпоху несколько таких были убиты за то, что их сочли подменышами.

Ирландское слово Síobhra, как и его английский аналог Siofra, означало «ребенок-подменыш».

Мое сердце замерло. Сиофра была подменышем – фейри, воспитанной как человек.

Но эта догадка не давала ответа ни на один из моих вопросов. В том числе – почему она преследовала меня.

Я снова просмотрела статью в «Википедии». Что-то в глубине сознания не давало покоя, но я не могла понять, что же именно. Я еще раз перечитала текст, пока не дошла до части о яичной скорлупе.

Предположительно, подменышей можно выявить, если отварить