— Спасибо вам, — сказала она хозяину дома. — Так ты нехочешь посмотреть мои рисунки? — иронически просил он.

— Да-да, конечно, — сказала девушка, решив, что можнозадержаться еще на полчаса. В конце концов, он был так любезен с нею.

Художник повел ее в комнату. Повсюду висели его рисунки.

В основном они были эротического плана, и девушка сильносмутилась, даже покраснела. Но один рисунок ей понравился. Это были наброскилиний переплетенных тел мужчины и женщины. Она замерла около рисунка, когдавдруг почувствовала, как он встал за ее спиной.

— Нравится? — спросил он.

— Да, — кивнула она, — интересно. И вдруг почувствовала насвоей груди его руки. Она вздрогнула. Он прижал ее к себе, больно тиская грудь.

— Мы можем так же, — шепнул он ей в ухо.

Прошло еще пять минут, и снизу позвонил один из оставшихся вавтомобиле боевиков. Они стояли на другой стороне улицы, напротив дома ювелира.

— Он пришел, — доложил бандит Мироненко.

— Один?

— Да, один.

— Сукин сын, — пробормотал Мироненко, — решил обмануть.Приготовьтесь, — приказал он своим людям.

В дверь позвонили. Мироненко сам пошел открывать.

— Ты один? — криво улыбнулся он хозяину дома.

— Она здесь, — твердо сказал Наум. — Но я хочу иметьгарантии.

— Все торгуешься, старый друг, — понял Мироненко, всебоишься прогадать.

— А как бы ты поступил на моем месте? — спросил старик. —Смотри, сколько людей ты нагнал в мою квартиру. У меня столько гостей заполвека не было.

— Ладно, ладно, где девушка? — спросил Мироненко. Но старик,отодвинув его в сторону, прошел к столу, где сидел Алексей Сыроежкин.

— Здравствуй, Леша, — печально сказал он. Тот молча кивнулему. От страха он не мог выдавить ни слова.

— Я ведь тебя предупреждал, — печально сказал старик. —Почему ты меня не послушал?

Сыроежкин дергался, пытаясь что-то сказать, но так ничего ине мог вымолвить.

— Господь карает человека, отнимая у него разум, — изрексловно размышляя, старик, — от жадности ты потерял голову Леша, предал меня,старого друга твоего отца, чуть не погубил девушку. Как ты мог, Леша, как тымог стать таким? Если бы твой покойный отец узнал о том, каким ты стал, он быумер второй раз.

— Хватит, — рявкнул Мироненко, — где девушка?

— В соседнем доме, — вздохнул старик, — если хочешь, пойдемза ней вместе. Но сначала пусть твои боевики выйдут из дома. Иначе я вас тудане отведу. — Хорошо, — согласился Мироненко, — но это твое последнее условие,которое мы выполняем. Слышишь, Наум, последнее.

— Пошли, — сказал он, кивая боевикам, — а ты останься, —показал он на Лешу. И вдруг остановился.

— Нет, — вдруг сказал он. — Так не правильно. Почему мыдолжны верить тебе больше, чем ты нам? Двое останутся здесь. Я вам позвоню,если все будет в порядке.

И он подмигнул тому, кого отзывал в соседнюю комнату.

— Дядя Наум, они вас обманут, — сумел наконец закричатьСыроежкин и тут же получил короткий болезненный удар по шее.

— Нет, — твердо сказал старик, — господь не позволит имэтого сделать.

Пойдем, Гриша, нас с тобой ждут.

Первым из квартиры вышел один из боевиков. За ним вышли НаумКиршбаум, Григорий Мироненко и второй боевик. Двое других остались в квартиревместе с Сыроежкиным.

— Поедем в лифте? — спросил старик.

— Давай спустимся по лестнице, — улыбнулся Григорий, — втвоем возрасте полезно ходить.

— В моем возрасте уже нужно умирать, — заметил старик.

— Ну это ты всегда успеешь сделать, — усмехнулся Мироненко,доставая телефон и набирая номер оставшихся в машине. — Чего они так долго неотвечают? — буркнул он с раздражением. Наконец кто-то ответил, и он нервноспросил:

— У вас все в порядке?

— Все нормально..

— Мы выходим, — он отключился и еще раз улыбнулся старик.

— Все проверяешь? — угрюмо спросил Наум.

— Время такое сложное, — серьезно ответил Мироненко, —Доверять никому нельзя.

Они спустились по лестнице. Первым из подъезда вышел один избоевиков.

Он оглянулся и сказал:

— Все в порядке. Они вышли на улицу.

— Ты прав, — сказал поворачиваясь к Мироненко, старик, —время сейчас плохое. И сегодня не твой день, Гриша.

Мироненко не успел даже ответить. Внезапно со всех сторон наних повалились какие-то люди. Они появились неожиданно и в таком количестве,что его боевики даже не успели оказать сопротивления. Рядом затормозили дваавтомобиля. Из них выскакивали сотрудники милиции.

— Быстро наверх, — приказал руководивший операциейполковник, показывая на окна квартиры ювелира, — там в квартире еще осталисьлюди.

Сразу пять человек побежали по лестнице. Григорий сизумлением смотрел, как его людей выводили из первой машины.

— Ты… — зашипел он, поворачиваясь к Науму, — ты… милицейскаясука, подставка, я тебя…

— Нет, Гриша, — сказал старик, — я не сука. Я ничего ненарушал. Это ты нарушил наши правила. К тебе человек принес часы, а ты отобралих, не заплатив ему за его вещь. И самого его хотел убить. Мы так не поступаем,Гриша. Ты ведь знаешь наши правила, клиента можно обмануть, но убивать илиграбить нельзя.

Есть законы и в вашем воровском мире, Гриша. А ты ихнарушил.

— Ух ты!.. — рванулся к нему Мироненко. Старик даже не шевельнулся.

Спецназовцы надели на Мироненко наручники. Сверху раздалосьнесколько выстрелов.

— Быстрее, — закричал кто-то сверху, — у нас есть раненые.Быстрее врача.

Наум стоял перед машинами, спокойно наблюдая, какарестованных боевиков рассаживают по машинам. Подъехал автомобиль «Скоройпомощи». Сначала вынесли носилки, на которых стонал тяжелораненый бандит. Навторых носилках лежал Алексей Сыроежкин. Он глухо стонал. Его ранили в живот.Наум подошел к нему.

— Вот видишь, дядя Наум, как все получилось, — попыталсяулыбнуться Сыроежкин, — ты был прав, я не сумел устоять.

— Как же ты так? — наклонился к нему старик.

— Он услышал, как мы открываем дверь, и бросился к окну. Ну,в этот момент один из бандитов и выстрелил, — пояснил сотрудник спецназа. — Мы,конечно, тоже стреляли, но чуть позже. И зачем он так дернулся, непонятно. Мыбы их и так взяли, спокойно, без суеты.