– Что ты хочешь сказать?

– Посмотри на них повнимательнее. Потрогай их.

Она с удивлением взяла несколько штучек.

– Самые обыкновенные камешки, – сказала она. – Однипобольше, другие поменьше. Что тебя так взволновало?

– Я начинаю кое-что понимать, Таппенс. Это не камешки, деткамоя, это бриллианты.

– Бриллианты? – ахнула Таппенс. Переводя взгляд с мужа набриллианты и обратно, она недоверчиво спросила: – Эти маленькие пыльные штучки– бриллианты?

Томми кивнул:

– Понимаешь, Таппенс, все это начинает приобретать какой-тосмысл. Связывается в единое целое. «Дом на канале». Картина. Увидишь, чтобудет, когда Айвор Смит услышит об этой кукле. Тебя наверняка ждет букетцветов.

– За что же это?

– За помощь при поимке крупной банды.

– Ах, поди ты вместе со своим Айвором Смитом! Ты, наверное,с ним и провел всю последнюю неделю, бросив меня на произвол судьбы в этойпаршивой больнице, когда я так нуждалась в моральной поддержке и мне так нехватало содержательного собеседника.

– Я приходил к тебе в приемные часы почти каждый вечер.

– И ничего мне не рассказывал.

– Этот дракон, твоя палатная сестра предупредила меня, чтотебе нельзя волноваться. Но послезавтра сюда приезжает сам Айвор Смит, и у нассостоится небольшой светский вечер у викария.

– Кто на нем будет?

– Миссис Боскоуэн, один из крупных местных землевладельцев,твоя приятельница мисс Блай, мы с тобой и, разумеется, викарий.

– Мистер Айвор Смит... Это его настоящее имя?

– Насколько мне известно, его зовут Айвор Смит.

– Ты всегда осторожничаешь. – Таппенс внезапно рассмеялась.

– Что тебя развеселило?

– Просто подумала, какая жалость, что я не видела, как вы сАльбертом нашли тайники в письменном столе тетушки Ады.

– Это полностью заслуга Альберта. Он мне прочел целую лекциюна эту тему. Все это он узнал, когда работал в юности у антиквара.

– Ай да тетушка Ада! Оставила в тайнике секретный документ,запечатанный – все честь по чести. Она ведь, в сущности, ничего не знала,однако готова была поверить, что в «Солнечных горах» находится человек, опасныйдля других. Интересно, догадывалась ли она, что это мисс Паккард?

– Это только твоя идея.

– И очень здравая идея, если мы ищем банду преступников. Имнужно именно такое место, спокойное и респектабельное, во главе которого стоитопытный преступник. Человек, имеющий право распоряжаться наркотиками ииспользовать их в случае нужды. Рассматривая подобные смерти как что-то вполнеестественное, она оказывала влияние и на доктора, который тоже считал, что всев порядке.

– Ты отлично все рассудила, однако на самом деле твоиподозрения основаны только на том, что тебе не понравились зубы мисс Паккард.

– Чтобы легче тебя съесть, – задумчиво проговорила Таппенс.– Скажу тебе еще кое-что, Томми. Что, если эта картина – «Дом на канале» –вообще никогда не принадлежала миссис Ланкастер?

– Но ведь нам известно, что это так. – Томми смотрел на женус удивлением.

– Отнюдь нет. Мы знаем только то, что нам сказала миссПаккард. А она сказала, что миссис Ланкастер подарила картину тетушке Аде.

– Но зачем, собственно... – Томми не договорил.

– Возможно, именно поэтому миссис Ланкастер и убрали. Чтобыона не говорила, что эта картина вовсе ей не принадлежала и что она не дарилаее тетушке Аде.

– Ну, знаешь, ты все это выдумала.

– Возможно. Но картина-то была написана в Сэттон-Чанселоре,дом, изображенный на ней, находится в Сэттон-Чанселоре. И мы имеем основания полагать,что дом этот является – или являлся раньше – притоном преступной группы.Полагают, что во главе этой группы стоит мистер Экклз. Именно он послал миссисДжонсон, чтобы она увезла миссис Ланкастер. Я считаю, что миссис Ланкастерникогда не бывала ни в Сэттон-Чанселоре, ни в «Доме на канале» и у нее никогдане было этой картины, хотя я допускаю, что она слышала об этом от кого-нибудьиз обитателей «Солнечных гор». Возможно, от миссис Какао? Вот она и началаболтать, а это было опасно, поэтому ее и убрали. И я когда-нибудь ее найду!Попомни мое слово, Томми.

– Смею сказать, вы выглядите просто замечательно, миссисТомми, – заявил мистер Айвор Смит.

– Я полностью оправилась и чувствую себя прекрасно, –сказала Таппенс. – Так глупо с моей стороны позволить, чтобы меня стукнули поголове.

– Вы заслуживаете медали, в особенности за это дело скуклой. Просто не представляю, как вам это удается.

– Она у нас настоящий терьер, – вступил в разговор Томми. –Стоит ей учуять след, и ее ничто не остановит.

– Вы ведь не собираетесь исключить меня из сегодняшнегосветского сборища? – Таппенс бросила на мистера Смита подозрительный взгляд.

– Конечно, нет. Видите ли, кое-что у нас уже прояснилось. Немогу выразить, как я благодарен вам обоим. Имейте в виду, мы уже и так немногопродвинулись в своих расследованиях по поводу удивительно ловкой группыпреступников, на счету которой за последние несколько лет числится невероятноеколичество ограблений. Как я уже говорил Томми, когда он пришел ко мне испросил, не знаю ли я чего-нибудь о нашем хитроумном адвокате мистере Экклзе,мы давно его подозревали, но это не такой человек, которому можно с легкостьюпредъявить обвинение. Он слишком осторожен. Он на самом деле практикует какадвокат и поверенный в делах и имеет обычных, вовсе не подставных клиентов. Какя уже говорил Томми, одним из важных обстоятельств была эта серия домов.Реально существующие, вполне респектабельные дома, в которых жилиреспектабельные люди, жили себе и жили, а потом уезжали. А теперь благодарявам, миссис Томми, и вашему расследованию, связанному с каминами и дохлымиптицами, мы совершенно точно обнаружили один из этих домов. В нем храниласьзначительная часть награбленного. Весьма остроумная система – обращатьдрагоценные украшения или какие-либо другие вещи в необработанные бриллианты,прятать их, а потом переправлять за границу на рыбачьих судах, когда затихнетшум, связанный с ограблением.

– А как супруги Перри? Я надеюсь, они не замешаны в этихделах?