– Утверждать пока невозможно, – ответил мистер Смит. – Ни вчем нельзя быть уверенным. Мне представляется вероятным, что миссис Перри, вовсяком случае, кое-что знает или знала раньше.

– Так вы считаете, что она принадлежит к этим преступникам?

– Нет, это невозможно. Возможно другое – они могут иметь надней власть.

– И что же им дает эту власть?

– Ну ладно, скажу, только не надо об этом распространяться.Я знаю, что вы умеете молчать. Дело в том, что местная полиция всегдаподозревала Эймоса Перри как возможного виновника серии убийств, которые былисовершены несколько лет назад, – когда убивали детей. Он не вполне нормаленпсихически. Врачи считают, что он, вполне возможно, склонен к насилию, причемпредметом насилия являются именно дети. Прямых улик против него нет, и егожена, вероятно, делала все возможное, чтобы обеспечить ему соответствующееалиби. Понимаете, если это так, то шайка бессовестных людей могла воспользоватьсяэтим обстоятельством и пригрозить ей, что они ее выдадут, если она не сделаеттого, что им нужно. Вот они и поселили ее в этот дом, зная, что она будетмолчать. Вполне возможно, что у них были весьма веские улики против ее мужа. Вывстречали обоих, миссис Томми. Что вы о них думаете?

– Она мне понравилась, – сказала Таппенс. – Мне кажется, чтоона... я определила ее для себя как добрую ведьму, наделенную магической силой,только магия у нее белая, а не черная.

– А он?

– Я его боялась, – призналась Таппенс. – Правда, не всевремя, только раз или два. Он вдруг превращался в нечто огромное и страшное. Немогу даже сказать, что меня испугало, но мне стало страшно. Возможно, япочувствовала, что он, как вы только что сказали, психически ненормален.

– Таких людей сколько угодно, и они зачастую совершеннобезобидны. Однако никогда нельзя быть уверенным.

– Что мы будем делать сегодня у викария?

– Зададим несколько вопросов. Выясним некоторые вещи,которые дадут нам необходимую информацию.

– Будет ли там майор Уотерс? Человек, который писал викариюо своей маленькой дочери?

– Похоже, что такого человека в природе вообще несуществует! Под старым могильным камнем действительно был гроб – детский гроб,покрытый свинцом. И там были спрятаны украденные вещи – золото и драгоценныекамни, украденные во время ограблений в Сент-Албенсе. Целью письма к викариюбыло выяснить, что произошло с могилой. Дело в том, что в результатехулиганских набегов местных мальчишек на кладбище царил полный беспорядок – всебыло перевернуто.

– Мне очень, очень жаль, моя дорогая, – сказал викарий,протягивая обе руки навстречу Таппенс. – Я страшно расстроился, когда узнал,что с вами случилась такая ужасная вещь. Вы ведь были так добры ко мне, такстарались помочь. Я чувствую себя, поверьте, это так, виноватым в том, чтопроизошло. Я не должен был разрешать вам разгуливать среди этих могил, хотя ине мог предположить, – действительно никак не мог предположить, что этихулиганы...

– Вы не должны себя казнить, викарий, – вмешалась мисс Блай,неожиданно возникнув рядом. – Я уверена, что миссис Бересфорд прекраснопонимает: к вам это не имеет никакого отношения. С ее стороны, конечно, былокрайне любезно предложить свою помощь, но теперь все это уже позади и онапрекрасно себя чувствует. Не правда ли, миссис Бересфорд?

– Конечно, – согласилась Таппенс, которую, однако, немногопокоробило то, что мисс Блай с такой уверенностью свидетельствовала о еездоровье.

– Проходите, пожалуйста, сюда, садитесь, я подложу вамподушку под спину, – продолжала хлопотать мисс Блай.

– Мне не нужна подушка, – возразила Таппенс, отказавшись откресла, которое ей назойливо пододвигала мисс Блай. Вместо этого она села наочень неудобный стул с прямой спинкой, стоявший по другую сторону от камина.

Раздался резкий стук в парадную дверь, и все присутствующиев комнате вздрогнули. Мисс Блай поспешила к двери, чтобы ее открыть.

– Не беспокойтесь, викарий, – сказала она. – Я открою.

– Пожалуйста, сделайте это, если вам не трудно.

В холле послышались негромкие голоса, а потом мисс Блайвернулась, ведя за собой крупную женщину в платье из парчи и очень высокого ихудого, мертвенно-бледного мужчину. Таппенс с удивлением на него уставилась. Наплечи мужчины была накинута черная мантия, его худое лицо было точно из другоговека. Таппенс подумала, что такое лицо можно было бы встретить на полотнах ЭльГреко.

– Очень рад вас видеть, – сказал викарий и обернулся. –Позвольте вас познакомить: сэр Филипп Старк, мистер и миссис Бересфорд. МистерАйвор Смит. А-а, миссис Боскоуэн. Как давно мы с вами не виделись. Это мистер имиссис Бересфорд.

– С мистером Бересфордом я уже знакома, – сказала миссисБоскоуэн. Потом она обратилась к Таппенс: – Как вы поживаете? Радапознакомиться. Я слышала, с вами случилась небольшая неприятность?

– Да, но теперь я чувствую себя хорошо.

Когда процесс знакомства закончился, Таппенс снова села насвой стул. Она почувствовала усталость, странно, что это теперь случалось чаще,чем прежде, вероятно, в результате недавнего сотрясения мозга. Она сиделанеподвижно, полузакрыв глаза, что не мешало ей очень внимательно разглядыватьприсутствовавших в комнате людей. Она не прислушивалась к их разговорам, атолько наблюдала за ними. У нее было такое чувство, словно все, что она видит,происходит на сцене, где собрались персонажи драмы, участницей которой ейневольно пришлось стать. Разнообразные события стянулись воедино, образовавплотное ядро. С приходом сэра Филиппа Старка и миссис Боскоуэн как быприбавились еще два персонажа, доселе неизвестные. Они все время находилисьгде-то там, вне круга, и вот теперь оказались внутри, каким-то образомзамешанные в этом деле, связанные с ним. Почему, собственно, они появились здесьсегодня вечером, думала Таппенс. Кто-нибудь их пригласил? Айвор Смит?Распорядился ли он, чтобы они явились, или просто вежливо их попросил? Или жеони были ему так же незнакомы, как и ей? Она думала про себя, что все этоначалось в «Солнечных горах», однако «Солнечные горы» отнюдь не центр всейистории. Центр находится, и всегда находился, здесь, в Сэттон-Чанселоре. Именноздесь происходили разные события. Причем давно. Определенно очень давно.События, которые ни в коей мере не касались миссис Ланкастер, но в которые онаневольно оказалась вовлеченной. Но где же теперь находится миссис Ланкастер?

«Мне кажется, – подумала Таппенс, и мурашки побежали по ееспине, – мне кажется, что ее, возможно, уже нет в живых...»

И если это так, то, значит, она, Таппенс, допустила просчет.Начала действовать, потому что беспокоилась за миссис Ланкастер, считала, чтоей грозит опасность, и решила ее разыскать и защитить. «И если она еще жива, –думала Таппенс, – я непременно это сделаю».