Миссис Абернати заговорила.

— Наш час пробил! — произнесла она. — Наше долгое изгнание в никуда завершилось. Сегодня мы объявим этот мир своим и вскоре превратим его в обугленные руины. Наш господин приближается! Взирайте же на его мощь! Почувствуйте его величие! Вот он, разрушитель миров!

Она отступила в сторону, и центр вихря сделался больше; темная дыра в его середине принялась одновременно и расширяться, и светлеть. Врата почти полностью исчезли, и плавящийся металл бурлил и испарялся. Из тьмы медленно проступали силуэты. Поначалу они казались размытыми и словно бы окутанными чем-то, но постепенно сделались четче.

Это была армия, какой не собирали ни в одном мире и ни в одной вселенной. Все население Земли было ничтожно перед ней. Солдат в этой армии было больше, чем песчинок на планете, чем листьев в кронах всех ее деревьев, чем молекул воды во всех ее океанах. Демоны любых видов и размеров, твари, имеющие облик и не имеющие его, собрались за остатками врат. Над этим неисчислимым воинством высилась черная гора, такая огромная, что невозможно разглядеть вершину, со столь широким основанием, что человек мог идти всю жизнь и так и не обойти ее кругом. А в сердце этой горы располагалась огромная пещера, и в ней горели незримые огни.

На пороге пещеры появился темный силуэт, увенчанный костяной короной. Существо это носило черный доспех, на котором были высечены имена всех людей, когда-либо рожденных на Земле, и всех тех, кому еще только предстояло появиться на свет; список этот был нужен, чтобы никогда не забывать о ненависти к ним. В правой руке существо держало пламенеющее копье, а в левой — щит, сделанный из черепов и костей проклятых, ибо в каждом злом человеке есть частица Отца Зла, и когда эти люди умирают, он заявляет права на их останки. Великий Темный возвышался над своей армией, и все демоны были подобны муравьям перед ним. Он открыл рот и взревел, и они склонились — слишком ужасным было величие властелина, чтобы взирать на него.

И снова над толпой зазвучали приветственные вопли. Миссис Абернати наслаждалась этими звуками. Она была настолько погружена в предвкушение неминуемого успеха, что даже не заметила, как восторженные вопли стихли, сменившись растерянным бормотанием, и чей-то голос вежливо произнес: «Извините, пожалуйста…»

Миссис Абернати открыла глаза. У калитки сада стоял Сэмюэл Джонсон.

— Можно спросить? — поинтересовался Сэмюэл.

Миссис Абернати была захвачена врасплох его появлением — настолько, что даже не смогла ответить. Она нахмурилась. Рот открылся и попытался издать какие-то звуки, но ничего не вышло. Врата ада вот-вот наконец распахнутся, Землю ожидает уничтожение, всех ее обитателей — ужасная смерть, а этому мальчишке, видите ли, приспичило что-то спросить.

В конце концов миссис Абернати сказала единственное, что пришло ей на ум.

— Чего тебе?

— Я никак не пойму, в чем смысл, — сказал Сэмюэл.

— Смысл?

— Ну да, смысл, — кивнул Сэмюэл. — Ну, то есть все вы целую вечность проторчали в ужасном аду и вот-вот должны из него выйти. Спрашивается, зачем вам превращать этот мир в развалины и делать его таким же паршивым, как и то место, которое вы покидаете? По-моему, это не имеет никакого смысла.

Стоявший неподалеку от мальчишки розовый четвероногий демон озадаченно почесал в затылке. Его тело по плотности напоминало зефир, и потому в процессе чесания пальцы демона погрузились в голову, добравшись аж до мозга. Но по крайней мере, он думал — или так казалось со стороны.

— И что, по-твоему, мы должны сделать? — поинтересовалась миссис Абернати. — Оставить все как есть?

— Ну да, — признал Сэмюэл. — В общем, я хочу сказать, что тут есть деревья, и птицы, и слоны. Слоны всем нравятся. Не может быть, чтобы они вам не нравились. И жирафы тоже. А лично мне ужасно нравятся пингвины.

Розовый демон слегка кивнул, соглашаясь с мальчиком, — ну, насколько способно кивнуть существо без шеи.

— Если вы все это уничтожите, — продолжал Сэмюэл, — вы просто вернетесь к тому же, с чего начали. У вас опять не будет ничего, кроме груды камней и демонов. Не очень-то это красиво, правда?

Миссис Абернати шагнула к мальчику.

— А с чего тебе взбрело в голову, что нам нужна красота? — поинтересовалась она. — Красота насмехается над нами, ибо мы ее не имеем. Добро ужасает нас, поскольку мы не несем его в себе. Мы — полная противоположность этому миру и вам самим.

Она воздела руку и указала на звезды над головой.

— И этот мир — лишь первый! Мы завоюем всю Вселенную! Мы погасим солнца и сокрушим планеты! Со временем все эти огоньки в небе исчезнут! Мы потушим их, как пламя свечи, и останется одна лишь тьма!

Маленький розовый демон разочарованно вздохнул. Он думал о пингвинах. Миссис Абернати щелкнула пальцами, розовый демон взорвался и исчез в клубах розово-красного дыма.

— Он отправляется в конец строя, — объяснила миссис Абернати, когда Сэмюэл смахнул с рукава кусочек демона. — Что же касается тебя, я чрезвычайно рада твоему приходу. Прикончив тебя прямо сейчас, я буду спокойно наслаждаться нашим триумфом, зная, что ты его уже не опоганишь.

Миссис Абернати ухмыльнулась. Ее тело начало разбухать. Кожа натянулась от давления изнутри и лопнула на лице и руках, но из ран не потекла кровь. Вместо этого в открывшихся проемах зашевелилось что-то ужасное.

— А теперь, Сэмюэл Джонсон, взгляни на меня! — велела она. — Узри Ваала и возрыдай!

Рука Тупяка зависла над ключом зажигания. Тупяк увидел, как миссис Абернати шагнула в сторону от портала — но недостаточно далеко.

— Ну давай же, Сэмюэл! — прошептал демон.

Этот мальчишка оказался настоящим храбрецом! Тупяк надеялся, что Сэмюэл не умрет, но шансы у него были невелики. Шансы самого Тупяка были немногим лучше, но демон твердо намерен был попытаться. Он должен быть храбрым если не ради себя, так ради Сэмюэла.

Миссис Абернати сделала еще шаг в сторону мальчика. Сэмюэл, в свою очередь, отступил. А затем миссис Абернати содрогнулась и начала разбухать.

— О нет! — вырвалось у Тупяка. — Ну, понеслось!..

Кожа миссис Абернати отваливалась клочьями, засыхая на лету, и земли касались лишь жесткие чешуйки. Под внешней оболочкой обнаружилось черно-серое туловище, обмотанное щупальцами, и щупальца эти, освобожденные от сдерживавшей кожи, зашевелились, разворачиваясь. Лишь лицо и волосы миссис Абернати оставались на месте, словно резиновая маска, но лицо натянулось так сильно, что в нем не осталось ни малейшего сходства с женщиной, которой оно некогда принадлежало. Одно из щупалец поднялось, разделилось на когти и сорвало эту кожаную личину.

Ваал продолжал расти: шесть футов, восемь, десять — все выше и выше. У него появились две ноги с выгнутыми назад коленями, из которых торчали острые костяные шпоры. Из туловища вылезли четыре руки, но лишь две из них имели пальцы, хоть и когтистые. Вторая пара рук заканчивалась костяными клинками, желтыми и зазубренными. Спина демона покрылась множеством щупалец, корчащихся, словно змеи.