– Да, ты права, конечно, – ответила Скарлет. – Убивать – это дичь какая-то… Средневековье. Нет, должен быть какой-то другой способ.

На секунду у меня мелькнула мысль посоветоваться с Ариадной, но это, как вы понимаете, при нынешних обстоятельствах было совершенно невозможно. По-моему, Скарлет прочитала эту мою мысль.

– И этот способ нам нужно отыскать самим, – заметила она.

Я посмотрела в зеркало, но никакого ответа там, само собой, не нашла, увидела лишь своё собственное, ничего не выражающее лицо.

– Что ж, может быть… – вновь заговорила моя сестра, начиная ходить по комнате, – да, вполне может быть, что мы не в силах разрушить проклятия, которые она уже наложила на кого-то. Но зато мы можем помешать ей, если сегодня ночью она захочет новое проклятие наложить, верно? Только нужно будет сделать это тонко, чтобы всё вышло как будто случайно, и тогда она нас не заподозрит.

– Скарлет… – Я положила на стол свою щётку для волос. – Это не колдовство. Мы можем, конечно, не дать Эбони наложить «проклятие», но это не помешает ей и дальше по-прежнему делать то… что она делает, чтобы влиять на людей.

– Не помешает… – Скарлет перестала расхаживать по комнате, остановилась и широко ухмыльнулась мне: – Нет, ещё как помешает! Если мы сумеем помешать Эбони, а то, что она делает, окажется просто фокусом, то этот фокус у неё не получится, и все это увидят.

– Хм… – Я уставилась на доставшуюся мне в наследство от мамы щётку для волос, и мне вдруг показалось, что мама сейчас наблюдает за нами. Наблюдает и ждёт, каким будет наш следующий ход. Мне очень хотелось, чтобы мама могла гордиться нами. Я поднялась и сказала, поворачиваясь к сестре: – А может, нам вообще не стоит в это ввязываться? Не лучше ли просто прекратить всякое общение с Эбони и прямо сейчас пойти на поиски Ариадны и Мюриэл? Найти их и извиниться за всё. По-моему, это будет самым правильным решением.

– Что? Ты с ума сошла? Нет! – едва не рассмеялась мне в лицо Скарлет. – Тогда Эбони продолжит наводить ужас на всю школу, а мы потеряем всякую возможность понять, что же происходит на самом деле. То, что ты предлагаешь, – это трусость, а лично я отступать не намерена.

Я обиделась и бросилась объяснять, почему я так думаю:

– Просто… Понимаешь, я вдруг подумала о маме. Я хочу поступать правильно. Так, чтобы она могла гордиться нами.

– Гордиться! – сердито подбоченилась Скарлет. – Наша мама всегда боролась с громилами, хулиганами и прочей дрянью. Когда она училась в Руквуде, то всю школу вверх дном перерыла, чтобы выяснить, что здесь творится, чего бы это ей ни стоило. Не знаю, как ты, а я действительно собираюсь сделать так, чтобы она могла мной гордиться. И для этого я остановлю Эбони.

* * *

Закончилось всё тем, что, когда часы пробили полночь, мы с сестрой выскользнули из школы в сырую ветреную ночь, чтобы снова, уже второй раз за последнее время, направиться в сторону церковного кладбища.

Я плотнее запахнула своё пальто. Шёл дождик, мелкий, но его хватало, чтобы сделать ночь ещё темней и холодней. Бескрайние многослойные облака затянули всё небо и скрыли за собой луну.

Правда, сегодня мы собрались на кладбище не за тем, чтобы шпионить за Эбони. Мы пошли, чтобы принять участие в её ритуале.

Вечером я потратила немало сил, пытаясь отговорить Скарлет от этого похода, но не сумела, и мы всё-таки вышли в ночь с твёрдым намерением сделать всё возможное, чтобы помешать Эбони.

Выглянув на крыльцо и убедившись, что горизонт, как говориться, чист, мы со Скарлет сбежали по ступеням и поспешили дальше, по подъездной дорожке. Шагая рядом с сестрой, я уже не в первый раз подумала, что мы с ней ни за что не решились бы на подобную вылазку в те времена, когда директором школы была мисс Фокс. У неё, казалось, повсюду были глаза и уши, она каждого видела насквозь и обо всём знала наперёд. Страшная была женщина.

Впрочем, сейчас у меня тоже появилось такое ощущение, что за мной отовсюду следят глаза. Много глаз. Затем что-то пролетело прямо у меня над головой. Я тихонько взвизгнула от страха и судорожно схватила сестру за руку.

– Спокойно! – сказала мне Скарлет. – Это летучие мыши.

Она была права. Мы ненадолго остановились на дорожке, и над нашими головами промелькнуло ещё несколько тёмных теней.

– Наверное, их тоже Эбони на кладбище пригласила, – криво усмехнулась Скарлет, впрочем, не забыв при этом оглянуться по сторонам, проверяя, не может ли кто-нибудь нас подслушать.

Я отпустила её руку и взбодрилась. Летучих мышей я не боялась, я не раз видела их, когда жила у тётушки Фебы. Ну, что? Мыши как мыши. Маленькие. С перепончатыми крыльями только.

Когда мы приблизились к кладбищенской ограде, у ворот уже было несколько девочек из свиты Эбони.

– А где она сама? – как раз спросила одна из них, пряча под мышки свои озябшие ладони. В карманы она сунуть их не могла – они у неё были набиты свечками. – Пора бы ей уже появиться.

– Подождёшь, – осадила её Агата, назначенная, как я понимаю, кем-то вроде секретаря Эбони. – Она лучше тебя знает, что и когда ей делать.

Тем временем я отметила про себя, что группа поклонниц Эбони продолжает увеличиваться. Вот и Этель здесь появилась, со своим вечным тугим конским хвостом, свисающим из-под вязаной шапочки. И ещё несколько новых лиц. Интересно, много ли времени понадобится, чтобы это безумное поветрие поголовно охватило весь Руквуд?

Скарлет подпрыгнула и села на гребне невысокой кладбищенской ограды, сложенной из грубого камня, а когда снизу послышалось шиканье и недовольные возгласы, спокойно пояснила:

– Ну, если нас заставляют ждать, так хотя бы не на ногах это делать…

Я тоже вспрыгнула на стенку, и мы сели с сестрой спина к спине, чтобы согревать друг друга. Ветер трепал мои волосы, и я откинула их назад, чтобы они не лезли мне в глаза.

Спустя какое-то время, показавшееся мне целой вечностью, на подъездной дорожке появилась Эбони. Она шла не торопясь, словно всё именно так и должно быть. Королеве спешить не к лицу, а её подданные могут и подождать немного, ничего с ними не случится.

Подойдя, она остановилась перед нами, и все замерли, затаили дыхание, ожидая её распоряжений.

– Хм, – сказала Эбони. – Дождь. Ветер. При такой погоде свечи гореть не будут. Придётся нам перейти под крышу.

– Куда?.. В церковь? – испуганно спросила Мэри, стуча зубами от холода.

– Нет,