А повела она себя так потому, что мы с сестрой обманули её. Предали, можно сказать.

После ухода Ариадны Эбони оставила Скарлет в покое и начала предсказывать судьбу другим девочкам. Я её почти не слушала, потому что захлёбывалась, тонула в своих собственных мыслях.

«Что же мы наделали?»

А что мы наделали? Мы солгали Ариадне – вот что мы наделали. Солгали, утаив от неё правду, и оправдывали себя тем, что не хотим лишний раз расстраивать нашу подругу. Ну, а если посмотреть на это с её точки зрения? А с её точки зрения это выглядит так, что мы нарочно не рассказывали ей, что происходит. А сами тем временем втайне от неё сблизились и даже, может быть, подружились с девочкой, которая терроризирует всю школу и, вполне возможно, нанесла тяжёлую травму её новой подруге, Мюриэл. Вот почему столько боли было во взгляде Ариадны, который я не могла вынести.

Погрузившись в свои размышления, я как-то упустила даже момент, когда Эбони устала гадать на картах Таро и начала собирать их в колоду. Погадала она всего лишь нескольким девочкам, и, если вспомнить, с самого начала вечера она казалась какой-то выбитой из колеи – то ли встревоженной, то ли огорчённой чем-то.

Сеанс гадания закончился, и все стали разбредаться по своим комнатам. Мы со Скарлет тоже вернулись к себе и долго молчали, не произнося ни слова.

Думаю, мы обе были напуганы. Ариадна, что называется, застукала нас на горячем, и теперь будут последствия. Не самые приятные, надо полагать.

Спала я в ту ночь беспокойно и утром в воскресенье проснулась рано-рано. От вчерашнего ливня не осталось и следа, ярко светило солнышко, и в его свете я по-новому начала смотреть на вещи. Бодрее, оптимистичнее.

«Мы поговорим с Ариадной. Ведь это же Ариадна, не кто-нибудь. Она наша лучшая подруга. Она нас поймёт, и всё будет хорошо».

Я взглянула на часы – шесть утра. Все пока что спали, и утренний колокол должен был пробить ещё не скоро. Скарлет тоже крепко спала на соседней кровати, прикрыв голову подушкой.

Может, и мне ещё поспать? Но нет, я чувствовала себя полностью проснувшейся и решила пойти в ванную комнату и спокойно привести себя в порядок, избежав неизменной толкучки возле умывальников и туалетных кабинок в утренний час пик.

То, что произошло со мной по дороге в ванную комнату, буквально перевернуло всё происходящее с ног на голову.

Итак, я вышла из комнаты номер тринадцать и спокойно, не спеша, шла по коридору, наслаждаясь тишиной и покоем. За окнами перекликались грачи на деревьях, в небе сияло солнышко. Я проходила мимо лестницы, ведущей наверх, на практически необитаемый четвёртый этаж, как вдруг услышала это.

Голоса.

Кто-то разговаривал там, наверху. Я остановилась, прислушалась. Разговаривали двое, и говорили так тихо, что я не могла разобрать ни слова, но это сильно меня заинтересовало. На четвёртый этаж вообще редко кто ходил, а уж в шесть часов утра…

Я осторожно начала подниматься по ступенькам, вытягивая, как журавль, свою шею, чтобы посмотреть, кто же там разговаривает. Поднявшись почти до самого верха, я на мгновение увидела их.

Две девочки. Одна с чёрными, как вороново крыло, волосами и в тяжёлых чёрных башмаках. Вторая очень высокая блондинка.

Эбони и Мюриэл!

Я моментально пригнулась и, затаив дыхание, начала бесшумно спускаться вниз, молясь о том, чтобы они меня не заметили.

«Эбони и Мюриэл! О чём они могут разговаривать в такую рань? О чём они вообще могут разговаривать друг с другом?»

Судя по их интонациям и позам, в которых они стояли, было совершенно не похоже, чтобы Эбони угрожала Мюриэл. Нет, больше всего это походило на разговор, который вёлся, что называется, на равных. Причём разговор этот был тайным, если они ради этого поднялись на необитаемый четвёртый этаж, и довольно долгим, потому что, даже спустившись вниз на свою лестничную площадку, я продолжала слышать тихое журчание голосов.

Сердце бешено колотилось у меня в груди. Я отошла от лестницы и поспешила назад, в нашу комнату. Мне необходимо было рассказать об этом странном происшествии Скарлет, причём немедленно.

Я растолкала свою сестру, она недовольно застонала, разлепила один глаз и сердито посмотрела на меня:

– Ну что тебе надо? Отстань! Рано ещё!

– Я сейчас такое видела, ты не поверишь! – сказала я.

– Наверное, не меньше, чем Святой Грааль, иначе не стала бы будить меня ни свет ни заря. – Скарлет разлепила второй глаз.

Я подошла к окну и ответила, усевшись на подоконник:

– Ну, Грааль не Грааль, но тоже кое-то интересное. Короче, я только что видела, как Мюриэл разговаривала с Эбони.

– С утра пораньше? – зевнула Скарлет. – Они что, ссорились? Или Эбони снова наезжала на неё?

– Ничего подобного, – поёрзала я на холодном подоконнике. – Они разговаривали спокойно, тихо, сблизив головы. Не ссорились, не спорили, просто что-то обсуждали. О чём именно говорили, я расслышать не смогла, иначе они меня заметили бы.

Вот теперь Скарлет заинтересовалась по-настоящему и села, выпрямившись в постели:

– Погоди. Ты говоришь, что они, возможно, замышляли что-то? Вместе?

Я молча кивнула, чувствуя, как бешено крутятся у меня в голове невидимые шестерёнки. Никакого конфликта между Эбони и Мюриэл я не почувствовала, а для того чтобы встретиться в такой ранний час, они должны были сговориться об этом заранее, верно? И как давно они встречаются вот так, втайне от всех, хотелось бы знать? Может быть, и конфликт между ними, который мы видим, вовсе не конфликт, а что-то другое?

– Или… – продолжила Скарлет, откидывая в сторону одеяло и спуская ноги на пол. – Или Эбони каким-то образом управляет Мюриэл… То есть, я хочу сказать, всё, что до сих пор делала Эбони… разве это не означает, что она обладает какой-то непонятной силой? Например, у неё никогда не возникает неприятностей с учителями. Мюриэл? Она же наложила проклятие на Мюриэл, разве нет? И Ариадна… Она постоянно держится теперь вместе с Мюриэл, и у неё тоже начались неприятности. Я думаю, что за всем этим стоит Эбони. Это она кукловод, это она за ниточки дёргает.

– Хм… – ответила я. Не могу сказать, что слова сестры меня полностью убедили, однако была одна вещь, в которой я была уверена на все сто. – Как бы там ни было, нам необходимо поговорить с Ариадной. И чем скорее, тем лучше.

– Что ж, будем надеяться, что она захочет разговаривать с нами, – согласилась со мной Скарлет.

* * *

Мы поспешили к комнате Ариадны и