Шесть месяцев назад им с Томом удалось переслать черезСюндома сообщение и сделать это так, чтобы оно не попало в руки американскихспецслужб. Им было важно проверить на каком именно этапе происходит утечка тойинформации, которую они передавали в Центр. Если бы его перехватили американцы,он почувствовал бы это сразу, так как в конверте были документы и чертеж новойамериканской ракеты, переданный Кемалю за полтора года до этих событийКрайтоном и его людьми, погибшими во время их стычки в Хьюстоне. Американцыначали бы комплексную проверку именно этих предприятий и вышли бы на Крайтона.Но, как и предполагал Кемаль, они оказались умнее и дальновиднее, не став вскрыватьконверта. Сообщение благополучно дошло до Москвы и в Центре не сразуразобрались, что эти документы уже были присланы «Юджином» полтора года назад.Лишь сообщение по чрезвычайному каналу подтвердило, что это обычнаядезинформация, посланная Кемалем для проверки надежности линии связи.

По приказу руководства они были переориентированы на новогосвязного, находящегося в Калифорнии. А вместо Тома руководство советскойразведки готовило для «Юджина» нового «ангела-хранителя», который должен былприбыть в Америку и приступить к работе в конце года.

Но почему произошла утечка информации по Англии, Кемаль таки не сумел установить, посчитав, что ошибка могла случиться из-за небрежностирезидентуры КГБ в Лондоне. Однако, воспоминание об этом не давало ему покоя.

Теперь, когда работа Тома была законсервирована и он долженбыл скоро покинуть страну, они встречались редко, раз в месяц, когда Томприезжал в Нью-Йорк. Кемаль знал, что скоро у него появится новый связной, и отэтого их свидания с Томом были какими-то тягостными и размазанными, словно вэтом была часть вины и самого «Юджина». А может, он просто успел привыкнуть кТому и не знал, кто приедет на ею место.

Вернувшись в этот день домой раньше обычного, он поставилавтомобиль в подземный гараж и прямо оттуда на лифте поднялся к себе надвенадцатый этаж. Кемаль занимал здесь роскошные апартаменты в восемь комнат.Квартира была куплена почти сразу после его переезда в Нью-Йорк. Он досталключи и, открыв дверь, обнаружил включенный в холле квартиры свет. В американскихквартирах не бывало столь привычных для советских людей коридоров и прихожих. Вэтих квартирах вы сразу попадали либо в холл, либо в комнату для гостей.

Кемаль точно помнил, что выключил свет, уходя утром наработу. Он осмотрелся. И вдруг из комнаты послышился крик:

— Папа!

К нему бежал его, сын смешно растопырив руки.

— Марк, — он бросился навстречу ребенку, — какой ты большой.

Он поднял на руки сына, осыпая его поцелуями. Марку было ужепять лет, он почти все время проводил с матерью в Техасе, на ранчо своего деда.Постоянное пребывание на воздухе сделало из него маленького краснощекогокрепыша с черными бусинками глаз.

— Как у тебя дела? — радостно спросил Кемаль.

— Я скучал без тебя, — заявил ребенок.

Из комнаты показалась Марта. Как всегда, со скучающим видомпревосходства и показного равнодушия.

— Здравствуй, Кемаль, — сказала она.

Он осторожно отпустил ребенка на пол.

— Здравствуй.

Она несколько похудела и это пошло ей на пользу.

— Ты изменилась, — осторожно сказал он.

Она всегда была красивей женщиной, а сейчас выглядела простоочень хорошо. Строгое черное платье подчеркивало ее фигуру, еще не успевшуюпотерять формы. Роскошные волосы, которыми он когда-то так любил любоваться,были рассыпаны по плечам.

— Постарела. Мы не виделись три месяца, — напомнила Марта, —иногда мне кажется, что ты забываешь о собственном сыне.

Кемаль промолчал. Он знал, что в подобных случаях лучше неввязываться в спор.

— Вы надолго приехали? — спросил он. — На неделю. Я хочупоказать сыну Нью-Йорк. Надеюсь, ты никуда не улетишь? — ядовито спросила она.

«Сандра, — обожгла его мысль, — нужно будет еепредупредить».

— Никуда, — устало сказал он, — я буду всю неделю в городе.А завтра мы пойдем в Марком в Рокфеллер-центр. Там, говорят, на радио естьочень интересная программа для детей.

— Прекрасно. Мы будем спать в розовой комнате, — показалаона на спальную для гостей, — надеюсь, ты не возражаешь?

— Нет, конечно, — пробормотал он, — вы можете спать, гдехотите.

На протяжении всего разговора сын держал его за руку.

— Папа, — счастливым голосом сообщил Марк, — идем, я покажутебе свою новую игрушку. Он говорит настоящим человеческим голосом.

Кемаль улыбнулся и поспешил за сыном. Марта смотрела ему вспину и он чувствовал этот взгляд.

За два часа с Марком он забыл обо всем на свете и лишь когдаМарта уложила сына, пожелав ему спокойной ночи, он вспомнил о Сандре.

Пройдя к телефону, быстро набрал домашний телефон Сандры.

— Да, — сразу услышал уверенный голос, — я вас слушаю.

— Это я, — быстро сказал он, — завтра не получится. Япозвоню в отель и перенесу на следующую субботу.

— Что-нибудь случилось? — спросила Сандра.

— Н-нет, ничего, — он не стал ей говорить, что приехалаМарта с сыном, — просто у меня дела.

Она поняла, что он не будет ничего ей рассказывать.

— Хорошо, — согласилась она, — тогда в следующую субботу.Надеюсь, ты мне позвонишь?

— Обязательно.

— До свидания, — она положила трубку.

Все-таки обиделась, подумал Кемаль, и, повернувшись, увиделстоявшую в дверях кабинета Марту.

— Тебе что-нибудь нужно? — спросил он.

— Извини, — немного неуверенно сказала она и вдругулыбнулась, — я очень голодна, а у тебя дома ничего нет. На кухне пустойхолодильник. Марку я взяла еду и его покормила, а о себе даже не подумала.

— Я не обедаю дома, — ответил Кемаль, — сейчас закажу ужин вближайшем ресторане, — он поднял трубку, — что тебе заказать?

— Все равно, — она пожала плечами, — что-нибудь легкое,салат, овощи.

— Сейчас все принесут, — сказал он, набирая номер телефона.

Заказав ужин, он отправился в свою спальную, разделся ипрошел в ванную комнату, находившуюся в глубине спальной, чтобы принять душ. Илишь после этого вышел к Марте.

Она сидела на диване в гостиной и смотрела телевизор, частопереключая каналы. В руках у нее был пульт дистанционного управления.

— Есть что-нибудь интересное? — спросил он.

— Нет, — тихо ответила она, — ничего.