— Мы все равно решили его сегодня брать, — ответил Хьюберт,— какая разница, увидел он нас или нет. Как только он остановится, будем егобрать.

— Кончайте разговор, — послышался из «кадиллака» голосТомаса Кэвеноу, — я слышал твои слова, Роберт. Это действительно был нашпросчет. Нужно учесть это на будущее.

— Он все равно никуда не уйдет, шеф, — успокоил его сидевшийрядом с Робертом Луис, — сегодня мы его возьмем.

— Посмотрим, — пробормотал Кэвеноу, — у меня нехорошеепредчувствие, ребята. Будьте осторожны, он наверняка вооружен.

Проехав два квартала, Том свернул к своему офису. Было ужеоколо девяти и в это время на работу приходил его старый помощник Герберт, помогавшийему в составление отчетов и налоговых деклараций. Герберт был не столькодетективом, сколько неплохим юрисконсультом и часто оказывал посетителямгораздо большую помощь, чем сам Том. В их конторе работали всего три человека.Том, Герберт и Патриция, выполнявшая роль секретаря, экономки, уборщицы иадминистратора.

— Куда он сворачивает? — спросил Луис у сидевшего рядомнапарника.

— Кажется, он приехал к своему офису, — понял Роберт, ужетретий день находящийся в Бейтауне.

Том вышел из автомобиля, осторожно закрыл дверцу, вошел вздание. На первом этаже была контора по продаже недвижимости, а на второмразмещался его собственный офис. Не встретив никого внизу, Том поднялся: к себена второй этаж.

Почувствовав приятный запах кофе, он усмехнулся. Патрициябыла уже здесь. Он открыл дверь, ведущую в маленькую кухню, где стояла девушка.Ей было уже под тридцать, она все еще оставалась старой девой, что в Бейтаунеиногда встречалось. Как многие чересчур принципиальные и недоступные недотроги,она была тайно влюблена в своего шефа и страдала своебразной экзальтацией.Увидав Тома, она улыбнулась.

— Я пришла сегодня пораньше мистер Том.

— Очень хорошо.

Он улыбнулся ей и прошел в свой кабинет. Закрыл дверь назамок, чего никогда раньше не делал. И достал из ящика стола свой «кольт».Проверил оружие и, убедившись, что все патроны на месте, положил его на стол,стал покачиваться в кресле. Рядом с кольтом стоял телефон. Он вдруг подумал,что можно прямо отсюда позвонить в Москву и попрощаться с Иришкой. А может ивпервые поговорить с дочерью, которой уже пятнадцать лет. Интересно, какая онстала? Три года назад ему показали ее фотографию. Он даже не решился попроситьоставить эту карточку у себя, понимая, что просьба будет отвергнута.

Жаль, что Кемаль не сумеет узнать о его провале. Но любойзвонок отсюда будет моментально зафиксирован и тогда они выйдут на «Юджина». Аего главная задача на протяжении всех этих лет была оберегать «Юджина» от любыхнеприятностей. Вот и сейчас он собирается снова уберечь Кемаля от самой крупнойнеприятности, по существу второй раз спасая ему жизнь. Он подумал вдруг, чтовсегда ждал именно этого дня. Его отправили в Америку, как в глубокий космос, вэкспедицию без возвращения. И все его рваные, путаные разговоры с женой былиименно из-за того, что оба ясно чувствовали эту обреченность невозвращения и незнали, что нужно и можно говорить. Он не мог вернуться из Америки домой, понялТом. Он не должен возвращаться. Уже привыкший к комфорту, к сытойобеспеченности американского образа жизни, к благоустроенному быту, он простоне впишется в современную советскую действительность.

И сейчас у него есть выбор. Или провести всю оставшуюсяжизнь в тюрьме, попытавшись облегчить свою участь предательством, выдав«Юджина». Или, уйти достойно. Чтобы потом никто не смел сказать Ирине и Лене,что их муж и отец оказался предателем. Значит, нужно было выбирать. Он встал иподошел к окну. Все три преследовавших его машины стояли рядом с офисом. Из нихуже выходили люди, о чем-то спешно переговариваясь. Через десять-пятнадцатьминут они поднимутся за ним. Если конечно, у него есть эти десять минут. Аможет, они просто ждут местного шерифа, его друга, чтобы в присутствиипредставителя власти объявить об аресте Тома Лоренсберга? Где же мы все-такиошиблись? — в который раз подумал Том. Это было единственное, что его сейчасдействительно мучило.

Он открыл дверь и прошел на кухню. Патриция, той делопоправляя очки, читала какую-то книгу. Услышав его шаги, она подняла голову исмущенно улыбнулась.

— Я думала приготовить вам пирог.

— Спасибо, Патриция, — он пошарил в карманах пиджака, — уменя кончились сигареты. Вы не возьмете для меня две пачки?

— Конечно, мистер Лоренсберг, — она сразу убрала книгу, —какие вам взять? Как обычно, «кемал»?

— Да, если можно.

Она радостно кивнула и уже собиралась идти, когда он вдругзадержал ее за руку.

— Патриция, — сказал мягко, — вы хороший человек. Спасибовам за все, — и осторожно поцеловал ее в щеку.

Девушка чуть не потеряла сознание от радости.

— Мистер Лоренсберг… — залепетала она, вся пунцовая отрадости, — я давно… хотела… вам сказать…

— Потом, потом скажете, — успокоил ее Том, — идите,Патриция.

Девушка бросилась к дверям, на ходу надевая свою куртку.

— Звонил Герберт, он сейчас будет, — закричала она уже находу.

Когда она ушла, Том вернулся в кабинет, снова запер дверь.Во второй раз посмотрел вниз.

Там уже стояли две полицейские машины. Кажется, они готовыего брать, подумал он. И уверены, что он никуда не сбежит. В принципе,правильно уверены. Это ведь только в кино можно, отстреливаясь, уйти по крышам.В жизни такого не бывает.

На лестнице уже слышались шаги сотрудников ФБР и полиции.

Он сел в кресло, взял «кольт», приставил его к голове.

— Вот и все, — мелькнула мысль, и он нажал курок.

Томас Кэвеноу услышал выстрел еще на лестнице. И когда всепобежали наверх, он махнул рукой и медленно начал спускаться вниз. Кэвеноу нелюбил смотреть на трупы.

— Что случилось? — спросил оставшийся внизу Луис.

— Он все-таки ушел. — горько ответил Кэвеноу. — Вызовиврачей. Мы опоздали.

Первая встреча с новым связным должна была состояться витальянском квартале Нью-Йорка. Приехав за полтора часа до назначенноговремени, Кемаль внимательно осмотрелся. С внезапной грустью он подумал, чтопривык за эти годы полагаться на осторожность и мастерство Тома и никогда непроверял предполагаемого места встречи. Они понимали друг друга с полуслова,даже без слов. Многолетняя совместная работа позволяла безусловно доверятьсвоему партнеру, не сомневаясь в его надежности.

Вспомнив о Томе, он сделал круг, подъехав к телефонномуавтомату, опустил сразу несколько монет, набирая привычный код и номер телефонагородского офиса Тома. По взаимной договоренности он всегда звонил только вофис, не разрешая себе набирать домашний номер товарища. На этот раз он ждалдостаточно долго, но никто но ответил. Уходя из кабинета, Том обычно переключалсвой телефон на секретаря. Кемаль хорошо знал Патрицию.