— Благодарю вас, агент Болдуин, — наконец сказал Джеффрис. — Предоставляю мистеру Полу допросить свидетеля.

Уэсли неспешной походкой подошел к кафедре. Он не захватил с собой никаких записей. Какое-то время молча разглядывал Кейсона, затем спросил:

— Как вы сегодня себя чувствуете, агент Болдуин?

— Замечательно. Спасибо.

— Так-так. — Уэсли усмехнулся, продолжая смотреть в глаза свидетелю. — Мне хотелось бы поболтать с вами насчет «неизбежного обнаружения». Во время допроса мистер Джеффрис напрямую это выражение не использовал. Агент Болдуин, вам известно, что такое «неизбежное обнаружение»?

— Да.

— И вы сейчас дали суду понять, что рано или поздно обнаружили бы ячейку в камере хранения, правильно? Что это было неизбежно?

— Рано или поздно мы бы ее нашли — да.

— Да-а, — повторил Уэсли, растягивая гласную. — Не могли бы вы, если вам не трудно, перечислить вещественные доказательства, указывающие на подозреваемого, которые вы собрали по…

На мгновение он запнулся, и Ярдли была уверена, что во всем зале она единственная это уловила. Кашлянув, Уэсли продолжал:

— По делу об убийствах, совершенных «Темным Казановой-младшим»?

— Вещественные доказательства? У нас не было никаких вещественных доказательств, указывающих на подозреваемого.

— Может быть, образец ДНК из слюны или крови? Или из спермы?

— Нет.

— Может быть, волосы?

— Нет.

— Какие-либо волокна?

— Нет.

— Грязь, песок, краска?

— Нет.

— Любые вещественные доказательства и улики, обнаруженные в домах Динов, Олсенов и Майлзов, которые соответствовали одному из подозреваемых или хотя бы указывали на подозреваемого?

Болдуин сглотнул комок в горле.

— Нет.

— Ну, в таком случае у вас должны быть показания свидетелей. Пожалуйста, перечислите свидетелей по делу убийства Динов и Олсенов и вторжения в дом Майлзов.

— Разумеется, у нас есть мистер Майлз, его жена и дети. Сосед, мистер Кокс, видел мужчину в форме сотрудника охранной фирмы, осматривавшего дом мистера Майлза за пару дней до нападения. В охранной фирме подтвердили, что в указанное время там не должно было находиться никого.

— Понятно. И вы предъявили этому соседу фотографии?

— Предъявили.

— Он опознал меня как человека в форме охранной фирмы?

— Не опознал. — Болдуин медленно покачал головой. — Он пожилой человек, путается в показаниях… Минут через десять я понял, что продолжать с ним работать бесполезно.

— Так… Что ж, пожалуйста, перечислите остальных свидетелей по этим преступлениям. — Уэсли взял ручку и лист бумаги из пачки, лежащей на кафедре, словно приготовившись записывать длинный список.

— Есть другая соседка мистера Майлза, миссис Коллин Бойл, но она не смогла вспомнить о подозрительном мужчине ничего, кроме того, что тот был в форме охранной фирмы.

— Понятно. Кто-нибудь еще?

— Нет. Других свидетелей у нас нет.

— Майлзы смогли кого-либо опознать?

— Нет, нападавший был в маске.

Уэсли склонил голову набок.

— Итак, агент Болдуин, если я правильно понял, то могу утверждать, что до того, как вы арестовали меня по подозрению в этих нападениях, у вас не было никаких вещественных доказательств, никаких косвенных улик и у вас не было никаких свидетельских показаний, указывающих хоть на одного подозреваемого, правильно?

Болдуин молчал.

— Ваша честь, будьте добры, призовите свидетеля отвечать.

— Агент Болдуин, пожалуйста, ответьте на вопрос защиты.

— Да, у нас ничего этого не было.

— На самом деле это не совсем верно, разве не так? Не было ли сломанной петли на двери в доме Олсенов с царапинами вокруг?

— Была.

— Да, насколько мне известно, ее обнаружила мисс Ярдли, прогуливаясь по дому. Полагаю, в тот вечер у вас самого и у всей бригады криминалистов головы раскалывались от похмелья.

— Ваша честь… — начал было Джеффрис.

— Справедливо ли будет утверждать, — поспешно поправился Уэсли, — что все дело против меня строится на показаниях мисс Ярдли?

— Она получила ордер на обыск у вас в квартире, где был обнаружен видеодиск, что привело к вашему признанию и ячейке в камере хранения, так что в каком-то смысле да, это справедливо.

— То есть все дело построено на признании, ячейке в камере хранения и свидетельских показаниях мисс Ярдли, видевшей видеозапись?

— Да.

— Если бы всего этого не было, пожалуйста, перечислите, какие доказательства вы и обвинение предоставите в суде, чтобы доказать мою вину.

Болдуин прикусил губу — Ярдли увидела, как напряглись мышцы его челюстей, — и сказал:

— Больше у нас ничего нет.

— Благодарю вас, — усмехнулся Уэсли. — У меня больше нет вопросов.

— Обвинение вызывает для дачи показаний агента Оскара Ортиса.

Ортис встал и прошел к кафедре. Его привели к присяге, он сел и, достав большой платок, вытер нос. Волосы у него были растрепаны, галстук сбился на сторону. Судя по всему, этой ночью он не спал.

— Пожалуйста, агент Ортис, расскажите о вашей работе в правоохранительных органах.

Ярдли вздрогнула.

— Ваша честь, — поднявшись, вмешался Уэсли, — хоть я и предпочитаю находиться здесь, в зале суда, а не возвращаться в камеру, никаких оснований затягивать сегодняшнее заседание нет. Насколько мне известно, у мистера Ортиса в настоящий момент крупные семейные неприятности. Я прошу сразу перейти к делу и поскорее отпустить его. В рамках этого заседания я согласен пропустить описание, местонахождение, характер, последствия и даты совершенных нападений, только чтобы ускорить рассмотрение моего ходатайства.

— Мистер Джеффрис, давайте по существу.

— Агент Ортис, что произошло? — вздохнув, сказал Джеффрис.

Сверкнув на него глазами, тот снова уставился в пол.

— Мы привели его… обвиняемого в комнату для допросов управления полиции Лас-Вегаса. Он попросил агента Болдуина выйти и сказал, что хочет отключить видеокамеры, но я могу записывать звук. Прежде чем я включил диктофон, он спросил о моей дочери Эмилии.

— Что он сказал?

— Он сказал, что она пропала. Предложил позвонить домой и спросить. Сказал, что жена ответит, что только проснулась после снотворного. Я позвонил домой, жена поднялась наверх. — Ортис был вынужден прикусить губу. — Эмилия пропала.