– Так вот, я буду рожать у себя в доме. Причина: простите, я не хочу, чтобы вы имели даже случайный контакт с моими детьми.

Я не поверил, что будущей мамой руководил простой каприз.

– Моана, изложите подробности, будьте любезны.

– На этот раз я вас не виню в невежестве: даже мой муж и Арзана этого не знают. Доктора – и те не все… Короче, есть такая доктор магии жизни – Гелена-си. У нас отношения прохладные, но, уж поверьте, мозгами она пользоваться может. Вскоре после защиты докторской… это было очень давно… она решила ниспровергнуть устои: доказать, что магические способности можно распознавать в очень раннем возрасте. Не в три года, а в два месяца от роду. И ведь доказала. С точки зрения науки – настоящее открытие, спора нет. И совершенно бесполезное: во всей стране магов жизни, способных провести подобное исследование, можно пересчитать по пальцам двух рук – и вам хватит с запасом. Сама процедура в этом возрасте требует примерно двенадцати часов непрерывного труда. Иногда выходит два раза по двенадцать – это если в первый раз вы допустили ошибку. Почем это обойдется – ну, сами догадаетесь. Самое же главное: оно до сих пор никому не было нужно…

Значит, Моана косвенно призналась, что до сих пор ни у кого из магов не было детей-магов. И думает, что сейчас у нее есть шанс. Конечно, не хочет рисковать. Это понятно.

– А раньше двух месяцев?

– Думаю, никто на такое не способен, даже я сама… с известными вам кристаллами.

– Вы хотите сказать, что магические способности могут зарождаться…

– Вот именно. По некоторым данным, касающимся активности головного мозга у новорожденных… ну, лекцию я читать не буду… формирование магических способностей может случиться примерно через месяц после рождения, но доказать это не могу. Убавить еще неделю на всякий случай. То есть уже трехнедельный ребенок…

– …не должен встречаться со мной. Понимаю. А как насчет…

Моана (опять!) просчитала меня мгновенно.

– В отношении вашего все не так: ни в одной легенде о гроках не сказано, что от них были дети-маги. Так что о нем не волнуйтесь.

На этот раз я думал довольно долго. Легко сказать: «Не волнуйтесь». Гроки ведь наверняка встречались с собственными детьми. Впрочем, варианты могут существовать.

Без Моаны будет очень скверно. Я привык считать ее нашим ресурсом; заменить ее некем. Как минимум на два месяца она выпадет из состава – вероятно, даже больше. Да и Сарат должен быть при жене. Без него тоже плохо. Да еще сама Иришка. По всем показателям, в ее животике не должно быть будущего мага, но на тот самый всякий случай… Целая серия ударов, и все в морду лица. Попробую хоть как-то противодействовать:

– У меня будет к вам просьба.

На лице молодой женщины снова проявилась самурайская маска. Учтивость в ее голосе сделала бы честь любому японцу:

– Мои слух и внимание принадлежат вам.

– Напоминаю: я, возможно, уеду далеко и надолго. Обещайте, что если со мной что-то случится, то вы не оставите мою Ирину и ее ребенка без вашего покровительства и внимания. Вашего слова достаточно.

Полная невозмутимость в ответ. Ни следа эмоций. Через тройку секунд со все той же холодноватой вежливостью:

– Покорнейше прошу вас подождать в этой комнате. Я вернусь очень скоро.

Стыдно сказать: я так и не догадался, что она задумала. Точнее, догадался, но неправильно.

В комнату вошли трое: сама Моана, Сарат с точно таким же бесстрастным лицом (когда только успел нахвататься?) и Иришка, выглядевшая взволнованной, смущенной и даже чуть напуганной.

Я попробовал угадать, кто заговорит первым, – и промахнулся в очередной раз. Это была не Моана, а ее муж. Интонации я вспомнил мгновенно:

– Я, лиценциат магии Сарат-ир, сын Харод-ира, сын Мары-на, сим клянусь перед ликом Пресветлых, что никогда не оставлю без совета и помощи присутствующую здесь целительницу Ирину-ма, дочь…

Только тут до меня полностью дошло, что они задумали. А ведь серьезное дело эта клятва.

– …равным образом сказанное относится к ребенку, коим вышеназванная Ирина-ма в настоящий момент беременна…

Пока я размышлял и прикидывал, вступила супруга. Но формулировка была иной:

– Я, Моана-ра, доктор магии, сим клянусь перед ликом Пресветлых, что никогда не оставлю без совета и помощи присутствующую здесь мою подругу, целительницу Ирину-ма, дочь…

Слово было сказано. Мы с Иришкой молчали, хотя по разным причинам. У меня наблюдался острый недостаток умных мыслей, а она была занята: ревела у подруги на плече.

Я решился спросить:

– Дружище, а почему ты упомянул своих родителей, а твоя жена – нет?

– Мои родители еще живы.

Обалдение было настолько велико, что я даже не сообразил поблагодарить. Вместо этого вылетело:

– Тогда, ребята, наверно, пора поужинать. Возражения есть?

На следующее утро выяснилось, что нет никаких срочных дел, хотя не особо срочные нашлись.

Я рассудил, что первый анализ состава стали алхимик сделает и на своих собственных кристаллах, а уж мы потом доставим ему наши. Вот почему мы с Шахуром поехали в город вдвоем: он за результатами анализа, а я сам за кристаллами.

На всякий случай я захватил с собой порядочную сумму в золоте и серебре, а заодно и тройку альмандинов.

И как всегда, дорога оказала благотворное действие на направление мыслей. Тем более они уже были частично продуманы.

– Послушай, а серебряная оправа обязательно должна иметь форму кольца или полосы?

– Конечно нет. Так делают, потому что дешевле.

– А в виде пружины?

– Можно, но выйдет хуже. Серебряную пружину слишком легко деформировать…

Шахур имел в виду пластическую деформацию.

– …и тогда оправу нужно юстировать наново.

– А как насчет тонкостенной коробочки?

– Запросто.

– А какой кристалл лучше как излучатель звука?

Этот вопрос не вызвал долгих раздумий:

– Пожалуй, рутил. В сущности, мы его так и используем в магофонах. Звук с его помощью мы превращаем в магический поток и обратно. Но кварц тоже годится, розовый или бесцветный. Аметист похуже будет.

Время до приезда в город у меня было. Его я потратил на объяснение сущности амплитудной модуляции и на изложение различных вариантов голосовой радиосвязи.

По окончании лекции я запросил мнение молодого мага. Чуть ли не впервые я услышал:

– Знаешь, командир, а ведь просчитать такое я не сумею. Даже Сарат – и тот вряд ли. Придется проверять опытным путем.

Это был не тот случай, когда надо прыгать от радости. Мы оба прекрасно понимали, что такие эксперименты потребуют времени. Отсюда шел вывод: или отправляться за алмазами без голосовой радиосвязи, или отложить экспедицию.