— Ну кем же?!

Гектор собственнически хватает меня за талию, тянет к себе, ловко подхватывает на руки. Находит ушко, томно шепчет, елозя носом по мочке, порождая на коже жаркие волны мурашек.

— Жизнью.

— Ох, — не могу говорить. — К-как это?

— Это значит, что всем. Больше, чем девушка, невеста, жена…

— Не понимаю, — жадно обнимаю в ответ крепкое мужское тело.

Как же сильно мне его не хватало!

Всего несколько дней прошло, а мы словно год не виделись.

— Всё вместе, девочка. Теперь я тебя ни на шаг не отпущу. Сам лично буду охранять. Наручниками к себе пристегну. Не могу бороться с тем, что сидит в груди. Отступаю от своих принципов и хочу сделать тебя своей. Навсегда. Без срока давности.

— Ты понимаешь, насколько серьёзно звучат твои слова? Пути назад уже не будет. Ведь слова вожака нерушимы. Это клятва. До самой смерти.

— Ты права.

Вот так просто и быстро отвечает.

Ничего себе.

Слов нет.

Боже! Я в шоке.

Неужели сегодня сбылась самая моя заветная мечта?

Мурадов, король бандитов, хозяин города, стал моим. Только моим.

Одним и единственным.

— Когда я тебя потерял… я понял, что не смогу без тебя жить! Девочка моя. Кристина. Малыш. Зачем мне тогда власть? Зачем эта жизнь поганая? Если рядом не будет тебя? Моей девочки. Моего ангела.

От сумасшедших откровений мужчины бросает то в лёд, то в пламя.

Он продолжает открывать передо мной свою душу. Свой загадочный и таинственный внутренний мир, который открыл лишь мне одной.

— Ты меня изменила. Всецело и полностью. Я из кожи вон вылезу, буду оберегать тебя, как будто ты… моё сердце. Тебя больше никто и никогда не посмеет и пальцем тронуть. Я убью всех и каждого, кто ещё раз хотя бы в мыслях посмеет причинить тебе муки. Разорву на части. Голыми руками! Даю слово.

Буду оберегать своё сокровище. Стану твоим вечным сторожевым псом. Больше не допущу ошибок. Да, я готов. Впустить в свою душу любовь. Нарушить правила. Ради тебя. Потому что понял, сука, как сильно в тебе нуждаюсь и как сильно ты изменила мою жизнь, крошка.

Он опускает меня обратно на кровать, опускается передо мной на колени.

Крепко обнимает. Рыдает…

Что? Рыдает?

Дёргается весь. Без единого звука.

Нет слов. Это шок для меня!

Видеть, как плачет такой сильный и непробиваемый зверь, как Мурадов.

Но такой ли он на самом деле непробиваемый?

Нет. У него хрупкая душа. Но он выстроил вокруг неё мощнейшую оболочку.

Которая треснула. Впервые за всю его жизнь. Причина — я.

— Пожалуйста, успокойся… — шепчу, сама реву как дура.

Его объятия, его слезы раздирают меня на части.

— Не уберёг тебя. Не защитил своё дитя…

Влага скатывается по щекам сама по себе.

Без звуков. Без всхлипов. В полной тишине.

— Прекрати! Ты не знал…

— Не прощу себе никогда.

— Простишь! Ты не виноват! Ты ведь даже не знал! — падаю перед ним сама на колени, беру в руки его лицо, искаженное болью, глажу пальцами бледные щеки и нежно припадаю губами к губам бандита, сладко и отчаянно их целую. — Не вини себя, не вини. Не хочу, прошу. Ради меня, Гектор! Ведь у нас будут ещё дети. Вот увидишь! Я… я люблю тебя. Ты ведь мне жизнь спас. Из мусора вытащил, помнишь? Я дышу только благодаря тебе.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Малыш, — обхватывает меня обеими руками. Мощно, сильно, жадно. К себе на колени усаживает. — И я тебя люблю. Больше всего, нахуй, на свете.

Мои губы вдруг расплываются в улыбке.

— Знаешь, ты такой забавный, когда материшься.

— Что? — удивленно вскидывает брови, а я глажу его по шелковистым чёрным, как ночь, волосам. — Улыбаешься?

— О, да! Ты… Ты замечательный мужчина. Ты самый лучший на свете, — говорю это со смешинкой, падаю лбом на мускулистую грудь, жадно втягиваю его запах. Запах силы, власти, бесстрашия. — Давай забудем, ладно? Всё, что было вчера, там и останется. В прошлом. Я рада, что ты успел, что вижу тебя и говорю с тобой. Это самое главное. А насчёт ребёнка, — запинаюсь, — рожу тебе столько детишек, сколько пожелаешь. Клянусь! Я смогу. Обещаю! Если ты захочешь, конечно.

Ещё раз его целую. Ещё и ещё. Всего жадно осыпаю поцелуями. Как будто из автомата по нему губами стреляю.

— Кристина… — вздыхает, голос теплеет. — Невозможно тебе противиться.

Внезапно меня отрывает от пола. Крепкие мускулистые руки ловко окольцовывают меня в воздухе, прижимают к раскалённой, бурно колышущейся груди. Гектор держит меня на руках, словно пушинку, я обхватываю ладошками его могучую шею, смотрю в чёрные глаза, в которых молнии вспыхивают, улыбаюсь. Просто потому, что снова его вижу. Что он извинился, осознал вину. Понял, что жить без меня не может.

Знаете, я не жалею, что Гектор отдал меня Рифату. А потом меня отчим украл. Да, это больно. Да, было страшно до такой степени, что хотелось наложить на себя руки самой, лишь бы не мучиться. Но самое главное — именно эти две ситуации доказали, что Гектор любит меня. Не как игрушку, а как нечто большее. Как свою пару. На всю жизнь.

Когда он меня потерял… понял, как сильно во мне нуждается. А это самое главное. Теперь мы вместе. И я не сомневаюсь, что лишь только смерть может нас разлучить. Но с таким защитником, как Гектор, мне больше нечего бояться. Он криминальный авторитет, который не допускает ошибок. Значит, следующего раза, когда моя жизнь окажется на волоске, не будет.

Зверь усвоил суровый урок жизни. Враги не смогут воспользоваться мной как его слабым местом.

Пусть сначала доберутся!

— Пожалуйста, забери меня отсюда. Терпеть не могу больницы. Хочу домой. К тебе, Мурадов. В твоё уютное и безопасное гнёздышко.

— В наше, — поправляет он меня.

Тепло разливается в груди, сладко пульсирует. Всё плохое, случившееся за эти дни, моментально забывается.