Жалость к синичке входила в сердце, как раскалённый нож в масло. А вот чиновника Кирилл бы растерзал в клочья.

– Какие у вас требования? Что вы от меня хотите? – угрюмо выдавил чиновник.

– Сейчас перечислю, – усмехнулся Кирилл.

КИРИЛЛ

Если результаты встречи с Гурьяновым были удовлетворительными, то в отеле Кирилла ждала катастрофа. Отлучился всего на пару часов, а когда вернулся, дочка заливалась слезами.

К удивлению Кирилла, в номере он обнаружил ещё и… Соню! Никак не ожидал её здесь увидеть.

Соня успокаивала Анечку, обнимала и укачивала, а малышка всхлипывала у неё на руках. От этой картины сердце Кирилла остановилось, а потом глухо застучало, с каждым ударом проваливаясь всё глубже в чёрную пропасть. Видеть заплаканного ребёнка было больно.

Тут же выяснилось, что няня не только обрезала Ане волосы, но успела наговорить Соне гадостей о своём работодателе. Видимо, у Валентины Николаевны напрочь отключился инстинкт самосохранения, а ведь только в понедельник ей было устроено промывание мозгов. Не помогло.

Удивительно, как сейчас Кириллу удалось сдержаться и не придушить эту курицу! Она его взбесила до красных вспышек перед глазами.

Взвинченный, дикий, Кирилл вернулся в президентский люкс. Анечка уже не плакала, и слава богу.

– Пап, пап, – подёргала она отца за руку. – А можно поиграть на твоём компе?

– А кому-то уже спать пора, между прочим.

– Пап, ты что! Я же плакала! Разве я теперь усну? – распахнула карие глазищи Анечка. Мокрые ресницы торчали острыми чёрными стрелками. – Папулечка, ну пожа-а-а-алуйста!

– Ладно, так и быть, – немедленно сдался суровый мужчина.

У Ани, конечно, был планшет, но её завораживали огромные мониторы. Обычно компьютеры были плотно оккупированы Кириллом и его помощником, однако сейчас Аня чутко уловила, что отказа ей не будет.

Вскоре малышка примостилась в кожаном кресле перед экраном и начала щёлкать мышью, управляя персонажем. Заодно уговорила отца заказать в ресторане мороженое, и через десять минут официант принёс на подносе креманку с шапкой из взбитых сливок и фруктов.

Кирилл вернулся из кабинета в гостиную

Взглянул на Соню, чувствуя, как внутри всё переворачивается. Понял, что успел безумно соскучиться за полтора дня, пока они не виделись. Кирилл снова удивился, какую острую и яркую реакцию вызывает у него Соня. Бритвой по нервам, до звона в ушах – вот как сильно ему хочется обладать этой женщиной.

Но почему? Она ведь когда-то уже побывала в его руках, однажды она ему принадлежала… Потом он о ней вспоминал, но не так, чтобы сразу же броситься на поиски. А сейчас всё настолько изменилось, что любой жест или взгляд девушки отдаётся в внутри обжигающим эхом, как от удара хлыста.

Кирилл опустился на диван вплотную к Соне. Их локти и бёдра соприкоснулись.

– Я не спросил, каким образом ты здесь оказалась, милая? – поинтересовался, жадно всматриваясь в лицо девушки.

– Мы с Лизой использовали твои сертификаты. А потом я поднялась сюда, чтобы сказать тебе спасибо, но услышала, как плачет Аня.

– Я очень тебе благодарен, что ты успокоила дочку. Не знаю, как тебе это удалось… Меня не было всего два часа, Андрюху я отправил с поручениями. Возвращаюсь, а тут такое горе. Няня утверждает, что они с Аней обо всём договорились, и дочь сама согласилась подрезать волосы.

– Возможно, так всё и было. Сначала Аня согласилась, но результат оказался для неё неожиданным, поэтому она расстроилась.

– Не знаю, зачем вообще нужно было затевать эпопею с волосами, ещё и без моего разрешения…

Кирилл взял Соню за руку и уткнулся лицом в ладонь, склонившись к коленям девушки. Его тело привычно отреагировало на контакт огненным всплеском желания.

Он предполагал, что сейчас Соня, как обычно, начнёт вырываться, но она вместо этого погладила свободной рукой его макушку, запустила пальцы в шевелюру. От ощущения тонких пальцев, перебирающих его волосы, у Кирилла мгновенно уехала крыша. Он едва сдерживался, чтобы не наброситься на Соню – хотелось заграбастать её всю, сжать изо всех сил, опрокинуть на диван, подмять под себя…

Но он преодолел это желание. Выпрямился, добровольно отказываясь от нежной ласки Сониных пальцев.

– Значит, ты сегодня поручила Олежку бабушке, а сама с Лизой приехала сюда? Решили оторваться в спа? – улыбнулся Кирилл.

– О, да-а-а… И у нас получилось. Ещё раз спасибо.

– Не благодари за такую мелочь, Сонь. Я рад, что вы с подругой отдохнули. И я даже знаю, что конкретно с вами тут делали…

Потемневший, полный тягучего страстного желания взгляд мужчины говорил, что он хорошо себе представляет, как Соня лежала на массажном столе, едва прикрытая полотенцем, и таяла от удовольствия.

– А насчёт слов няни… Что я женщин сюда вожу… Это враньё, Соня. Не верь, пожалуйста, ладно?

На несколько мгновений повисла томительная пауза, напряжение между ними становилось осязаемым.

– Кирилл, я… – начала Соня, но закончить фразу ей не удалось, так как из кабинета вдруг пулей вылетела Анечка. Вид у ребёнка был испуганный, глаза огромные.

Мы с Кириллом от неожиданности едва не подскочили.

СОНЯ

– Ой, я подумала, что ты ушла! – Анечка с разбега ткнулась мне в колени, обхватила их руками. – Я же тебе львов не показала! Идём!

Кирилл поднялся с дивана следом за мной.

– Папа, а ты иди работай, иди! У тебя же дел много, – распорядилась кроха. Наверное, она привыкла, что это обычное состояние её отца.

Пришлось отправиться в соседний номер, где сейчас скрывалась няня. После взбучки, устроенной Кириллом, она не показывалась на глаза. Даже не выглянула, когда мы вошли. И правильно! Мне совершенно не хотелось её видеть.

В большом холле «своего» люкса Анечка застыла перед зеркалом, осмотрела себя, тяжело вздохнула и на миг обиженно оттопырила нижнюю губку. Но плакать не стала – нас ждали львы. Надеюсь, завтра Аня уже привыкнет к новой причёске.

Заниматься ребёнком, играть с ним – тут я была в своей стихии. Мы с Анюткой устроились на полу, мне показали все богатства и приобретения. Мы поиграли семейством львов, а заодно попытались выяснить, чем они питаются, на кого охотятся и на каком континенте обитают.

Меня снова потрясло, насколько Аня отстаёт в развитии от Олежки. Она не знала ответов на элементарные вопросы, которые я ей задавала во время нашей игры. Получается, даже миллиарды не спасут, если у ребёнка нет мамы, папа работает день и ночь, а няни и гувернантки попадаются безответственные или непрофессиональные.

Сердце опять сжалось от сочувствия к крошке, у которой сохранилась единственная память о маме – это её портрет.