– Джордж, – прервала я этот монолог. – «Америкэн экспресс».

У Джорджа прекрасная реакция, и я с удовольствием выйду за него замуж, если Жанет когда-нибудь решит его бросить.

– Мистер Чамберс, – быстро сказал он, – будьте любезны сообщить нам адрес главного отделения «Америкэн экспресс» в Сан-Хосе.

Мистер Чамберс застыл, словно на него напал столбняк.

– Что вы сказали? – с тихим ужасом прошептал он.

– Вы можете сообщить нам адрес «Америкэн экспресс»? Мисс Болдуин желает там получить свой выигрыш. Я хочу предварительно позвонить, чтобы убедиться, что они понимают, что конфиденциальность – необходимое условие банковских операций.

– Но вы… Вы не можете так поступить! Она же выиграла здесь!

– Можем, и мы именно так и поступим. Она не выигрывала здесь. Просто она случайно оказалась здесь во время розыгрыша. А теперь, пожалуйста, дайте нам пройти, мы уходим.

Затем нам пришлось повторить всю сцену для Джи Би, обыкновенного напыщенного индюка с сигарой в углу рта и с куском пирога, прилипшим к верхней губе. При этом он был далеко не глуп, схватывал все на лету, но слишком привык к моментальному исполнению всех своих желаний, поэтому Джорджу пришлось очень громко упомянуть «Америкэн экспресс», прежде чем до него дошло, что я не соглашусь ни на какую рекламу (Босс упал бы в обморок!) и, в противном случае, скорее обращусь к уличным менялам валюты, чем к его фирме.

– Но позвольте, какие менялы, если мисс… э-э-э, мисс Булгрин является клиентом «Мастеркард».

– Нет, – возразила я, – я лишь полагала, что являюсь клиентом «Мастеркард», но мистер Чамберс отказал мне в кредите. Таким образом, мне придется открыть счет в «Америкэн экспресс». И без всяких фотографов.

– Чамберс! – В его голосе чудилось дыхание смерти. – Что это значит?

Чамберс объяснил, что моя кредитная карточка выписана Имперским банком Сент-Луиса.

– Учреждение с прекрасной репутацией, – заметил Джи Би. – Чамберс, снабдите ее другой карточкой. Нашей. Немедленно. И оплатите ей выигрышный билет. – Он взглянул на меня и вынул сигару изо рта. – Без всякой рекламы. Дела клиентов «Мастеркард» всегда конфиденциальны. Вы удовлетворены, мисс… э-а-а, мисс Уоллгрин?

– Вполне, сэр.

– Чамберс, приступайте.

– Да, сэр. На какую сумму открыть кредит, сэр?

– Какую сумму вы желаете, мисс Белгуим? Возможно, вы назовете сумму в кронах? Каков кредит, открытый вам моими коллегами в Сент-Луисе?

– Я отношусь к разряду золотых клиентов, сэр, и мой счет всегда измерялся в золоте, а не в кронах, как это принято у них для золотых клиентов. Можно ли устроить это здесь? Видите ли, я просто не привыкла думать в бруинах. Я так часто путешествую, что мне гораздо удобнее оперировать граммами золота. – (Упоминать о золоте в стране с мягкой валютой – почти нечестно. Это туманит мозги банкирам.)

– Вы хотите платить золотом?

– Если позволите. Переводами в граммах, проба – три девятки, через «Церера и Южная Африка аксептанс», отделение в Луна-Сити. Это вас устроит? Обычно я плачу раз в квартал, – видите ли, я так много путешествую… но я могу распорядиться, чтобы «ЦиЮАА» платил вам ежемесячно, если вас это больше устраивает.

– Нет-нет, нас вполне устроят ежеквартальные взносы!

(Еще бы – при этом набегает больше процентов!)

– Что же касается суммы кредита… Честно говоря, сэр, я не люблю помещать значительную часть своих финансов в какой-то один банк и в какую-то одну страну. Что, если мы остановимся на тридцати килограммах?

– Как пожелаете, мисс Бедлам. Если захотите увеличить сумму, просто дайте нам знать – только и всего. Чамберс, приступайте, – добавил он.

Итак, мы вернулись в тот самый кабинет, где мне полтора часа назад было сказано, что мой кредит здесь недействителен. Мистер Чамберс протянул мне бланк заявления со словами:

– Позвольте, я помогу вам заполнить это, мисс.

Я взглянула на анкету. Имена родителей, имена бабушек и дедушек. Дата и место рождения. Точные адреса проживания за последние пятнадцать лет. Текущее место работы. Предыдущее место работы. Причина увольнения с предыдущего места работы. Текущая ставка заработной платы. Банковские счета. Три гарантии от лиц, знающих вас не менее десяти лет. Обращались ли вы когда-либо с заявлением о банкротстве, возбуждались ли против вас преследования за неуплату счетов, были ли вы директором или ответственным лицом какого-либо предприятия, партнерства или корпорации, которые подавали заявку на реорганизацию согласно параграфу тринадцатому Народного закона номер девяносто семь Калифорнийской Конфедерации по гражданскому состоянию? Были ли вы когда-либо осуждены за?..

– Фрайди. Ни в коем случае, – вполголоса произнес Джордж.

– Именно это я и собираюсь сказать, – кивнула я, вставая.

– Всего хорошего, мистер Чамберс, – вежливо произнес Джордж.

– Что-нибудь не так?

– Еще бы! Ваш начальник велел вам обеспечить мисс Болдуин золотой кредитной карточкой с лимитом в тридцать килограммов чистого золота, но он не велел подвергать ее перекрестному допросу.

– Но это ведь стандартный бланк заявления, обычная формальность, и нам…

– Не важно, просто передайте Джи Би, что вы опять сели в лужу.

«Наш» мистер Чамберс позеленел и выдавил:

– Прошу вас, сядьте.

Через десять минут мы ушли, я стала обладательницей новенькой золотой кредитной карты, действительной где угодно (хочу надеяться). В обмен я указала номер моего почтового ящика в Сент-Луисе, адрес моего ближайшего родственника (Жанет), номер моего счета в Луна-Сити и письменное поручение ежеквартально списывать со счета «ЦиЮАА, лимитед» мои расходы. Также мне была выдана приличная сумма наличными в бруинах и такая же – в кронах вместе с квитанцией за лотерейный билет. Мы вышли из здания, пересекли наискосок площадь Нации, нашли скамеечку и уселись на нее. Было всего восемнадцать часов, погода стояла прохладная, но солнце ярко освещало холмы Санта-Крус.

– Дорогая Фрайди, каковы будут ваши следующие желания? – осведомился Джордж.

– Посидеть спокойно пару минут и немного сосредоточиться. Потом я угощу тебя выпивкой. Я выиграла в лотерею, и за это стоит выпить. По крайней мере.

– По крайней мере, да, – согласился он. – Ты получила двести тысяч бруинов за… двадцать?

– За доллар, – поправила я его. – Я не взяла у нее сдачу.

– Все равно, вполне достаточно. Ты выиграла чистыми около восьми тысяч долларов.

– Семь тысяч четыреста семь долларов и сколько-то там центов.

– Ну, это не состояние, но вполне приличная сумма.

– Вполне приличная, – кивнула я. – Для женщины, которая с утра жила на благотворительные пожертвования своих друзей. Если я, конечно, не заработала что-то за мое «адекватное» поведение прошлой ночью.