– Удержусь.

– Хорошо... Тогда скажи... ты умеешь делать морок?

– Морок? Что это?

Фарр нахмурился, сжал на миг кулаки, словно разминал пальцы. Тяжелые браслеты на его запястьях глухо стукнули о цепь.

– Тебе когда-нибудь было так плохо, что ты хотел уничтожить весь мир?

Я кивнул.

– Бывало...

– И никогда не случалось так, что люди вокруг начинали сходить с ума от страха?

– Н-нет... Пожалуй, нет. Они просто вспыхивали, как факелы. Иногда. Если мне было действительно очень плохо.

– Ясно... Это, конечно, эффектный способ, но нам он не подходит. Не хочу лишних смертей, да и сил на это, наверное, уходит слишком много. Морок не так опасен, и вместе мы справимся, – он оглянулся на прикрытую занавесь шатра, который недавно покинула тетка Ихзэ и добавил совсем тихо: – Сядь поближе. Расскажу, что задумал.

Не могу сказать, что план Фарра показался мне гениальным, но другого у нас не было. И времени не было тоже.

От меня больших чудес не требовалось: Высочество сам собирался создать свой страшный морок, мне предстояло лишь поддерживать это колдовство, пока он будет вытаскивать Шуну.

– Когда ты будешь готов? – спросил он, – не отводя глаз от полога, закрывающего вход в тэн.

– Сейчас.

Фарр кивнул, словно и не ждал другого ответа. Одним движением скользнул на топчан рядом со мной и вытянул вперед обе ладони.

– Тогда давай!

Я сомкнул глаза на мгновение, вдохнул поглубже и ухватился за его руки.

Ох, это всегда было слишком ошеломительно!

Я словно бы разом ощутил в своей груди два сердца, увидел мир двумя парами глаз и, как всегда, с головой окунулся в чужие мысли и чувства.

Брат мой, что за диковинная связь досталась нам с тобой?!

«Соберись, Лиан! Ну же! Не уплывай!»

Я стиснул зубы и кивнул. Хоть они с Патриком и вытащили меня из тошнотворного тумана боли, сил все еще было слишком мало. Но они были, и на том спасибо. Я сделал новый вдох и позволил Фарру вести меня вглубь его колдовства. Замирая от восторга, я чувствовал, как распахивается сознание и мир вокруг обретает невероятную четкость, гибкость и красоту.

Но то, что делал мой наатха, не было красивым. На сей раз он создавал нечто действительно отвратительное. Ужас накрыл меня с головой, пресекая все мысли и дыхание.

«Нет, Эли! Не позволяй этому овладеть тобой! Ты же знаешь, это просто морок! Он не для нас!»

Вдох. Выход.

Да, я знал. Но забыл.

Это оказалось трудней, чем я думал. Оглушающий, обжигающий ужас заливал все кругом. Боги, я и не знал, что так можно! Когда облако темного звериного страха накрыло собой все становище, Фарр крепко сжал мои руки.

«Теперь держи это все. Сможешь?»

«Смогу»

У меня не было выбора.

Одной частью сознания я все еще оставался в старом сумрачном тэне, куда едва проникал свет через дымовое отверстие вверху, другой же видел все становище с оглушенными страхом людьми, а третьей оказался неразрывно связан с Фарром, который стремительно, как хищный зверь бежал меж многочисленных шатров, коновязей, костров и телег.

Это было большое поселение, здесь разом обитали не меньше пары сотен человек, да еще сколько-то воинов оставались в степи. Безумием было полагать, что мы сумеем скрыться от всех этих людей... Но, так или иначе, а Фарр мчался вперед, туда, где испуганно храпели наши лошади. Их отдали в качестве добычи таргалу – вместе со всей амуницией и нашими пожитками. Не знаю как, но Фарр сумел все это выяснить заранее и теперь, не теряя времени, набрасывал седла, затягивал подпруги и навьючивал поклажу, без которой нам было бы не выжить. На трех лошадей времени ушло бы слишком много времени... он забрал только мою кобылу и своего жеребца, оседлав его так ловко, что я успел ощутить мимолетный укол зависти. Даже с оковами на руках мой братец был похож на безумный вихрь, который пронесся сквозь становище, не замечая его жителей, в панике рвущих на себе одежду, падающих наземь, кричащих и воющих...

И эту проклятую яму чуть в стороне от всех шатров я увидел его глазами так четко, что невольно вскрикнул, едва не упустив власть над хищным мороком.

Она была ужасна...

Темная, вонючая, глубокая, как крысиная нора. Шуна лежала на дне, сжавшись в комок, и казалась еще меньше, чем обычно. Никакой лестницы рядом не было, равно, как и времени на ее поиски. Я и сам чуть не поддался панике, поняв, что Фарр просто не сумеет вытащить нашу подружку, но он даже не стал спрыгивать с коня... Лишь вытянул вперед обе руки, и резкий порыв ветра подхватил легкое маленькое тело, бросив его прямо в эти дрожащие от напряжения ладони.

Такого я еще не видел.

Но Шуна этого даже и не заметила. Похоже, ее сознание было далеко от нашего мира. А Фарр уже гнал лошадей обратно к палатке, где оставил меня.

«Держи морок, Лиан! Держи, не отпускай! Я вытащу тебя»

Проклятая рана! Если бы не она, я бы и сам выбрался, не расплескав чужого колдовства... Но с этой дырой в ноге едва ли дополз бы до выхода из тэна.

– Давай, Заноза, обними меня покрепче! Сам я нынче не расположен к нежностям! – боги у него еще доставало сил шутить... Я обхватил его за шею и зажмурился, изо всех сил пытаясь не утратить связь с мороком, потому что боль не замедлила вцепиться всеми зубами в мое заштопанное бедро.

Фарру и впрямь непросто было тащить меня прочь из шатра с его оковами на руках. Но он справился.

И я тоже.

Его присутствия было достаточно, чтобы Сила во мне вскипела крепче прежнего. Настолько, что я и сам расщедрился на шутку:

– Смотри не урони, суровый воин...

Его усмешку я не увидел, а почувствовал.

– Ничего, небось не хрустальный!

Но он не уронил, конечно. Спустя несколько мгновений я увидел перед своим носом знакомую грязно-белую гриву своей кобылы и, ухватившись за нее, заполз в седло. Боль пульсировала кроваво-красными волнами, которые докатывались до самых глаз, а, стоило только Фарру отпустить меня, как невероятно сильный поток энергии разом ослаб. Я стиснул поводья, уткнулся лбом в гриву и, давя стоны, думал лишь о том, как удержать морок.

– Еще немного, Ли! Я почти готов!

Его слова доносились до меня как сквозь толстое одеяло. Я уже почти ничего не видел и не слышал, бросив все свои силы на одно единственное дело, от которого сейчас зависели наши жизни. Осталось лишь тепло взволнованной кобылы да стук моего сердца, каждый удар которого отдавался в ноге.

И морок.

Я держал его. Сам не знаю, как, но держал. Даже тогда, когда это стало не нужно.