– Команду на торпедоносцы – бить прицельно, торпеды экономить. Распределить цели. После полного уничтожения противника имеющим неиспользованные торпеды бортам попытаться проникнуть в порядки противника внутри облака и целенаправленно выбивать легкие корабли, которые пока наиболее опасны. Быть осторожными, навигация после всех этих взрывов сумасшедшая и непрогнозируемая. Вводить туда крейсера и эсминцы опасно, поэтому основную работу будут выполнять маломерные суда.

Несколько минут, и избиение было закончено – в выбранном секторе не осталось активных целей. Часть торпедоносцев отвернула в сторону авиаматок на дозаправку и снаряжение новыми торпедами, остальные, существенно сбросив скорость, стали осторожно просачиваться через каменные завалы к фактически закупоренной эскадре драконов.

– Всем внутри облака, атаковать. Цели – легкие и средние корабли противника. Тяжелые крейсера, авианосцы, линкоры пока не трогать. Не тратить зря торпеды.

Связист, быстро набирающий на клавиатуре сообщения, только кивнул головой, показывая, что все услышал и понял. Несколько секунд, и на моем мониторе появился текст сообщения, я его быстро проверил, завизировал своим кодом и дал разрешение на отправку.

Можно было представить, как в полной темноте, среди огромных астероидов, из тени вылезают многочисленные потрепанные кораблики старателей, с прикрепленными на обшивке транспортно-пусковыми контейнерами противокорабельных торпед. Только им известными путями они будут осторожно приближаться к ненавистным драконам и, на мгновение высунувшись из-за камня, пустив самонаводящуюся торпеду, тут же спрячутся, чтоб снова произвести пуск уже с другого места.

Я их прекрасно понимал – раньше у них не было ни средств в виде торпед, ни военной крыши в виде большой группы боевых крейсеров и линкоров, под защиту которых они могут удрать в случае если за ними начнется охота. Теперь они не жертвы. Теперь они сами превратились в охотников, в злопамятных хищников.

Через два часа боя, когда к границе облака мы смогли подтянуть и два приданных линкора, три артиллерийские платформы и пять тяжелых крейсеров, попытки прорваться по известным нам каналам прекратились по одной простой причине – каналы, или, как их тут называли, норы просто стали несудоходными. Неуправляемые обломки кораблей, огромные куски астероидов, сдвинутые со своих мест колоссальными термоядерными взрывами, полностью закупорили в облаке остатки драконовской эскадры. У нас потери, конечно, тоже были немаленькие, но они в основном касались маломерных судов, которые только и годились для полетов в этом месиве.

На связь вышел капитан Гронтон, вроде как командующий Добровольческой бригадой старателей.

– Все нормально, лэр полковник. Не волнуйтесь…

Я, честно сказать, немного был шокирован. Ранее четкий и выдержанный разведчик-конфедерат на экране выглядел как какой-то молодой парень. Глаза горели, и в них был виден тот особый блеск бесшабашности, который появляется только у настоящих победителей, вкусивших именно этот вкус, к которому стремятся все воины.

– Говори.

– Все нормально. В нашей зоне ответственности выбито до восьмидесяти процентов легких сил противника. Старатели как с цепи сорвались. Жгут драконов, и это уже превращается в особый вид спорта. Наверное, хотят рассчитаться за последний год, когда нас тут как насекомых давили.

– Понятно. Что по тяжелым вымпелам?

– Вам доклад?

– Давай своими словами.

– Хорошо. Три линкора сильно повреждены. Тяжелые крейсера – на ходу у них осталось шесть штук. Сбились в стаю в одном из карманов и всем скопом отстреливают все наши пуски. Выковыривать их будем долго. Нужны будут тяжелые торпеды.

– Понятно, но это чуть позже. Что по линкорам?

– Линкоры нам не по зубам, поэтому их не трогаем. Они пытаются маневрировать, но после того как в третьем туннеле двое столкнулись, вроде как замерли. Легкие крейсера и эсминцы выманивали и расстреливали, но теперь они поумнели и все попрятались под защиту линкоров. В основном достается от палубной авиации четырех крупных авианосцев, но и тут не все так плохо. Истребители и торпедоносцы у них скоростные, но не сильно маневренные. Среди камней старатели на своих медлительных, но очень маневренных корабликах их уничтожают десятками, особенно если собираются в небольшие боевые группы.

– Проблемы?

– Торпеды. Практически весь запас израсходован. Явно, конечно, что часть попрятали для перепродажи или для своих нужд в будущем, но я считаю, в данной ситуации на это нужно будет закрыть глаза. Даже с такими растратами эффект просто поразительный.

– Согласен. Транспорты уже на подходе. В течение часа можно будет провести доставку торпед. Точки те же?

– Большинство – да. Список я скину.

– Давай. Сейчас на подходе две эскадрильи штурмовиков-торпедоносцев, они вам помогут добивать тяжелые крейсера и потрепать линкоры. Обеспечьте доразведку целей, встречу, сопровождение и прикрытие на случай встречи с истребителями противника.

– Есть, лэр полковник, все сделаем.

После сеанса связи с предводителем старателей откинулся на спинку кресла и на несколько мгновений закрыл глаза, пытаясь хоть как-то расслабиться. Насколько флотские операции отличаются от наших десантно-диверсионных… Там налетел, пострелял, порубил, взорвал и ходу, а тут часами в жестком нервном напряжении приходится пялиться на голографическую схему, постоянно анализируя обстановку и принимая не всегда приятные решения, прекрасно понимая, что даже простой командой отправляешь на смерть тысячи человек.

И напряжение было просто дикое и никак не хотело отпускать. Тут точно нужна какая-нибудь химия, но я всегда был против этого: один раз попробуешь и потом не остановишься и рано или поздно под химией натворишь дел, за которые и потомкам будет стыдно.

Глаза закрыты, руки сжали подлокотники, но напряжение не отпускало, хотя мне всегда помогало переключение внимания. Попробуем. Я прислушался к звукам в тактическом центре крейсера. Вроде все так же, как и всегда, но атмосфера напряжения, которая устанавливается перед тяжелым и неравным боем, куда-то ушла. Теперь вокруг чувствовалась просто деловая обстановка, без нервов, метаний и истеричных команд. Сражение идет своим чередом, противник понес огромные потери, управление своими войсками не потеряно, достоверная и свежайшая разведывательная информация приходит регулярно, чего тут нервничать-то, вон для этого есть отцы-командиры – полковник Вэлк и его большой друг и собутыльник, отмороженный на всю голову, но везучий подполковник Мелан. Эта парочка не раз вытаскивала подчиненных из таких передряг, что теперь те, кто служил под их началом, даже как-то и не задумывались о трудностях. Противника больше и он сильнее? Хм. Придумаем что-то новое и разгромим. И все, им проще.

А вот нам с Вэлком всю эту нервотрепку и ответственность принятия решений приходится пропускать через себя, и естественно, это все негативно сказывается на здоровье. Пока не видно и не чувствуется, потому что все время на адреналине, но чуть позже, когда спадет горячка сражения, полезут болячки.