— Мой дар Холму — вечное Северное сияние, искры которого разлетятся по каютам. И каждый гость сможет выбирать удобное для него освещение.

Одна из стен зала подсветилась бело-голубым светом. Та самая, которую ранее «включал» сапфировый.

— Это Холм оценивает подарок? — выдохнул изумленный Джок. Ему как и мне происходящее было в новинку.

— А кто его знает? — заметил кот, который каким-то волшебным образом «затек» ко мне на колени и сейчас пытался подтянуть перевешивающийся с краю пухлый белый зад. — Вроде все учитывается. И восприятие Холма, и эмоции зрителей. Теперь чья стенка сильнее загорится, тот выиграл. А у кого меньше — продул.

Присцилла зааплодировала, легко и звонко отбивая такт ладонями, восторженно улыбаясь младшему принцу.

— Прекрасный подарок! Уверенная заявка на победу, мой лорд. Уж вы точно не будете проигравшим.

Зрители загомонили, и небольшое зеленое сияние кристаллов со стороны Фаворры снизилось почти до пола. В успех Изумрудной Десятки присутствующие верили все меньше.

Джок раздосадовано дернул головой, разворачиваясь ко мне.

— А не будет позором вылететь в первом же туре? Давай поможем? Шмотку или идею подкинем?

Он схватил меня за локоть, забыв, как болезненно способны сжимать его тонкие на вид пальцы.

— Мы не привезли на корабль ничего кроме денег. У командира и дарить-то нечего. Может у тебя есть что-нибудь, Ева? Ну хоть мелочь какая?

И опустил взгляд на вальяжно разлегшегося кота.

— ЧО?! Эй-эй! Ты чо задумал? Кто мелочь? — от изумления тот дернулся и чуть не рухнул на пол, забуксировав соскользнувшими задними лапами. — Евка… скажи ему, что я Холму на фиг не сдался! И не согласный я жить в деревяшке! А тигр не подарит кота, это ж как… родную кровиночку в рабство. Мы ж с ним почти братухи, белые молнии… Вжик-вжик. Ева-а-а! Па-ма-ги! Он на меня плохо смотрит!

— Кот не выход, — я зажала ладонью пасть впавшего в истерику питомца. — И командир на нас сейчас не смотрит, помощи не просит. Хм… мне кажется, он изучает зрителей….

— А, — Джок быстро успокоился, благо нервная система у него всегда была необычайно крепкой. Отрядный шпион следовал простым правилам: первое — полагаться на мудрость начальства, второе — отлично делать свою работу. Все. Считая, что при таких офигенных постоянных величинах ничего дурного точно не произойдет. — Этих да, пусть дарит.

Представляю, сколько раз тигр должен был его выручить из переделок, чтобы завоевать бесконечное, непоколебимое доверие.

Пока я собиралась с мыслями что ответить, наступило время рубинового. Лорд Тарталь вышел вперед, едва не задев плечом Вальтеза в отместку за предшествующую неловкость.

А характер-то не сахар…

Его сторонники-фейри среди зрителей, в отличие от сдержанных сапфировых, без стеснений поднимались с мест и бросали в воздух нечто вроде алых искр, видимо, означающих приветственные поддерживающие кандидата восторги. Сопровождающие красных лордов оборотни даже пару раз выкрикнули имя своего выдвиженца.

Их явная поддержка и, без преувеличений, уверенность в успехе, повлияла и на цветовое голосование. Рубиновая сторона гордо вспыхнула, медленно поднимаясь выше по уровню. Хотя до Сапфира было еще далеко, но выступление пока не началось, а заявка на лидерство уже вышла отменной.

— Время по-настоящему достойных даров, — заявил лорд Тарталь. И вытащил из ножен короткий меч.

Я подалась вперед, рассматривая происходящее. Сидхэ, конечно, время от времени появлялись на публике вооруженные, но сейчас впору было тереть глаза и заявлять о плохом зрении или галлюцинациях. Потому что меч был… деревянным.

— Я, Тарталь, Дневной клинок Рубинового Трона, приношу в дар… Укрепитель. Созданный моим талантом, моей кровью и моим дыханием. И никто в этом зале не посмеет усомниться в нашей щедрости.

Красный гордец каждым словом вызывал на спор. Он выждал чуть ли не полную минуту тяжелого напряженного молчания, обводя пристальным взглядом завороженно внимающую публику. А затем повернулся к конкурентам, основное внимание почему-то уделяя Фаворре.

И тот не подкачал. Пока сапфировый лорд и Вальтез отворачивались, отказываясь поддерживать противостояние, при этом старательно демонстрируя встречное неприятие, Диего и не думал отступать.

На него эскапада Рубина и откровенный вызов, смешанный с пренебрежением, подействовал как красная тряпка. Сквозь удерживаемую маску «великого сидхэ» проступил знакомый нам тигр. В своей излюбленной манере Фаворра вдруг широко ухмыльнулся и даже поощрительно помахал рукой, дескать, давай-давай, не тяни резину, ждем же.

Большой палец показал. Дескать, огонь — речь.

На агрессию это совершенно не было похоже, привязаться было не к чему, но Тарталю наглая, крайне неуважительная манера Десятого очень не понравилась.

И дальнейшие действия претендент преподносил еще более эмоционально.

Он с силой воткнул меч в пол. Его рукоять замерцала, потоком отправляя в доски неизвестную мне магию, от которой я видела только внешние спецэффекты. По всей длине клинка распустились бутоны, затем распушились мохнатыми лепестками полупрозрачные розы. Выглядело так, словно фейри посадил росток. Миг и пышная цветущая масса разбежалась в стороны, пуская по всей палубе едва заметную рябь.

— Через сутки Летучий станет крепче, — хриплым голосом сообщил Тарталь. «Посадка» явно далась ему непросто, потому что лорда качнуло. — Он выстоит перед неизвестными опасностями, ничто не сможет разбить его в щепки.

Щедрый дар. Я была абсолютно согласна с засиявшим красным светом по всей стене от пола до потолка. Несколько сполохов даже переползли через углы на соседние, окутывая высоко расположенные иллюминаторы. Особенно пострадали ранее доминирующие кристаллы синего цвета. Теперь над ними сверху откровенно нависала широкая багровая полоса.

На зеленую сторону Диего, как и белую Вальтеза тоже пробралось немало красного.

Тарталь торжествующе улыбался, чуя победу.

— Силен красавчик, — промурчал Кусака. — Вот что надо дарить! И свой талант показал, и польза для корабля. Кхе-кхе. А то огоньки подкидывают или кота сулят, тьфу… Смех один.

Я бы даже немного поболела за рубинового, если бы, возвращаясь на место, он не протянул руку в сторону Диего и не сжал ее в кулак, словно сворачивал шею. Похоже, реакция остальных претендентов его мало заботила, а вот от смеска он хотел уничижительного смирения, а не ироничной поддержки.

— Это было… — Присцилла сбросила слезинку с ресниц, — … восхитительно. Какая забота о Холме, какой впечатляющий талант. Чем же ответит наш следующий претендент, капитан?

— О, — сказал Вальтез, изящно качнув ладонью и делая короткий шаг, чтобы не столкнуться с вертикально торчащим мечом, — я передам Холму не менее нужный дар в нынешней ситуации — слуг и защитников. Часть из тех, кто беззаветно мне верен.