– Может быть, достопочтенный мукаддам желает позавтракать? У нас есть превосходный зеленый чай.

Охранник, беззвучно появившийся в операторской, полушепотом задавая вопрос офицеру САРС, слегка склонил голову вниз, показывая, что преисполнен почтения и готов мгновенно выполнить любой приказ. Оператор откинулся на спинку рабочего кресла и громко и заразительно зевнул.

– Все. Один из нас – полный идиот.

Уточняя, о ком идет речь, он кивком головы указал в сторону камеры. На небольшом откидном столике перед мукаддам Сораби лежало досье с информацией о Детях гнева. Точнее, даже не досье, а жалкая попытка с трудом добытых сведений, густо разбавленных откровенной, но при этом очень качественной дезинформацией, отсеять которую аналитики штаба САРС были совершенно не в состоянии. А чему было удивляться? Старый хитрый шурави граф Маннергейм был большим специалистом в этом вопросе. Половина разведок мира до сих пор тратила две трети свои ресурсов в поисках мифических разгадок несуществующих тайн Российской империи, так что на работу с очевидными фактами у них просто не оставалось сил. Но даже при всем при этом… ну, не мог слепой и совершенно невменяемый инвалид быть бойцом, тем более бойцом армии, которой под силу за неделю разворотить весь человеческий космос. Если бы не личная просьба мудариса, он бы давно выпроводил этого недоумка в его родные пенаты, а не напрягался здесь без сна и отдыха в попытке разгадать, с кем имеет дело.

– Подайте чай в камеру. На двоих. Пора, по воле Всевышнего, что-то с этим делать.

* * *

Камера, она же переговорная, представляла собой просторный куб, стены, пол и потолок которого были отделаны абсолютно гладкими плитами искусственного мрамора молочного цвета. Металлический привинченный к полу столик, за которым на такой же табуретке сидел арестованный, и большое затемненное бронестекло, отделяющее комнату от соседнего помещения, в котором находились два человека, были единственными ориентирами, дополняющими строгий интерьер. Первый из них, худощавый и сутулый, пытавшийся наладить работу какого-то довольно сложного оборудования, был упрям и никак не хотел признавать своего поражения. Второй… вот второй настолько заинтересовал Хоаххина, что он совершенно потерял счет времени.

Волевой, сильный и профессиональный противник с удивительно гибко развитыми ассоциативными связями. Эти многоуровневые и многочисленные переходы от событий к умозаключениям, от желаний и обязанностей к действиям зачаровывали даже искушенного «читателя». Но, к сожалению, уже первого взгляда хватило Хоаххину, чтобы понять, как сильно он вляпался и что является не столько пленником всесильной на этой планете, но при этом совершенно легальной САРС, что было бы неприятно, но вполне закономерно и, вероятно, исправимо, сколько неких «Алых дервишей», одним из которых и был Абдул-Халим Сораби. И теракт, столь успешно и не менее глупо предотвращенный в Белой мечети, был именно их детищем, детищем долго и тщательно подготавливаемым, являющимся лишь одним из шагов в многоходовой комбинации, целью которой была смена правящей династии в султанате. В общем, первое, о чем подумал Хоаххин, оторвавшись от своего визави, это то, что лучше бы он вообще никогда не прилетал на эту благословенную Аллахом планету.

В момент, когда распахнулся проем в стене и оттуда в помещение вошли офицер и охранник с сервированным к чаю подносом, глазами оператора Хоаххин рассматривал расположенный перед ним пульт, потом систему допуска в «куб». Для открытия двери охранник должен был приложить свои ладони к сканеру, считывающему код допуска с имплантов.

– Салям алейкум, ассаедди саа Реста мухтаррам!

Искренняя улыбка на лице Сораби могла подкупить самого Аллаха.

– Алейкум ассалям, эфенди, – слегка качнув головой, ответил Хоаххин.

– Как только я узнал, что столь уважаемый и почтенный гость нашей скромной планеты оказался по какой-то совершенно невероятной оплошности наших ревностных полицейских в столь неприятном положении, поверьте, тотчас решил лично разобраться в этом неприятном инциденте. Это правда, что вы, к несчастью, оказались в Белой мечети именно в тот момент, когда несколько паломников упали в обморок? Говорят также, что с одним из них вы вместе ночевали на небольшом постоялом дворе на окраине города?

– Это все истинная правда, эфенди. Но неужели эти малосущественные факты стали причиной моего задержания?

– Конечно, ваше задержание произошло совершенно по другой причине. У всех упавших в обморок паломников, включая и вашего соседа, оказались при себе мощные взрывные устройства.

Офицер, как бы желая услышать подробности этого происшествия или хотя бы мнение Хоаххина на этот счет, сделал многозначительную паузу, но тот продолжал невозмутимо ожидать продолжения рассказа. Тон офицера неуловимо изменился, и от него повеяло тем холодком, который навевает мысли о скорой смерти.

– Я думаю, вы давно догадались, что находитесь в гостях не полицейских сил, а другого ведомства. А в нашем ведомстве не имеют значения такие формальности, как виновность или невиновность наших клиентов. Мы исходим совсем из других критериев. Поймите, уважаемый саа Реста, все, что мне от вас требуется, это ваша искренность, и тогда нам с вами наверняка удастся достигнуть взаимопонимания и вы сможете продолжить свое путешествие за пределами нашего гостеприимного мира.

– Хорошо, искренность за искренность. Я расскажу вам все, что мне известно о происшествии в Белой мечети, если вы выполните одну мою маленькую просьбу.

Жесткая складка мгновенно разгладилась на лбу мукаддам, а его обворожительная улыбка засияла еще ярче.

– Дорогой вы наш гость! Только пожелайте.

Хоаххин почти вплотную придвинулся к дервишу и почти шепотом произнес:

– Расскажите мне про своего мудариса, шаха «Алых дервишей» Насер ад-Дина.

Лицо доброго хозяина мгновенно посерело, и тонкая алая струйка крови, вытекая из носа, закапала с подбородка на лацкан дорогого пиджака. Офицер был мертв. Ведь, к сожалению, он и сам не знал о том, что, услышав имя своего Учителя, он должен был тут же умереть.

* * *

А так все хорошо начиналось. Хоаххин не представлял, сколько у него осталось времени на то, чтобы успеть хоть немного замести следы и постараться покинуть планету. Оператор мирно и крепко спал на диванчике в своем закутке. Охранник, зашедший в камеру забрать поднос, никак не отреагировал на то, что Хоаххин последовал за ним и вышел из помещения. Пока недавний арестант портил систему видеонаблюдения, уничтожая файлы со свежими записями, он мирно ждал его в широком коридоре, ведущем на волю, прочь из каменных застенков. Личный дисколет мукаддам Сораби – очень удобный, но слишком заметный транспорт, поэтому его имеет смысл использовать быстро, но крайне непродолжительно. По официальным сводкам новостей, которые тщательно подготовил и передал медиаагентствам Сораби, некий саа Реста, паломник, прибывший на лайнере «Колумбия», вместе с еще дюжиной таких же мирных правоверных погиб в Белой мечети при проведении силами правопорядка операции по обезвреживанию опасных террористов. Соответственно, хотя бы полиция сейчас его не разыскивает. САРС – вот первая проблема, они быстрее других столкнутся с фактом смерти «своего» офицера, но есть шанс, что не сразу поймут, в каком направлении стоит искать беглеца. Дервиши, возможно, узнают о случившемся намного позже, но зато они наверняка будут действовать быстрее и решительнее.