litbaza книги онлайнДетективыЦарские сокровища, или Любовь безумная - Валентин Лавров

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 49 50 51 52 53 54 55 56 57 ... 93
Перейти на страницу:

— Нет, сначала следует «Фарман» подготовить, баки залить, тросы проверить…

— И бомбы заложить.

Ильченко осторожно спросил:

— Сколько вам бомб надо?

— Полтора десятка! — решительно произнес Соколов. — Самых тяжелых.

Ильченко ужаснулся:

— Господин полковник, это у вас такие шутки? Коли вам доставят радость три бомбы, то я прикажу их загрузить. У нас каждая бомба на учете…

— Зачем тогда летать и попусту жечь горючее? Наш вылет боевой. Понятно?

— Понятно-то оно понятно, да только… Нашему авиаотряду нужно полторы тонны бомб, а в наличии всего пятая часть. Заводы бастуют, срывают поставки.

Соколов поинтересовался:

— Итак, ваши бомбы системы Оранского сколько весят?

— Самые тяжелые — два пуда. Но разве вы, Аполлинарий Николаевич, разбираетесь в их устройстве?

Соколов рассмеялся и отбарабанил, словно по писаному:

— Фугасные бомбы системы Оранского выпускаются в металлическом корпусе каплевидной формы и начиняются тротилом. Детонатор — небольшой заряд тетрила. Стабилизатор — ветрянка-пропеллер, который энергично вращается от воздушного потока, вывертывается и освобождает ударник. Бомбы выпускаются различного веса.

Ильченко был поражен.

— Ваша эрудиция потрясает! Ладно, уговорили. Заложим шесть двухпудовых бомб. Больше «Фарман» не подымет. Ведь я с вами хочу лететь, а это еще восемьдесят килограммов.

Соколов нахально улыбнулся:

— Одну бомбу вам позволю сбросить, если, конечно, вести себя будете исправно. И прикажите пять бомб связать вместе. По моей команде с одной из них чуть отвернете предохранитель-ветрянку и затем протянете мне конец веревки, которой они будут связаны. Я швырну, и все бомбы сдетонируют от взрыва одной.

Ильченко поморщился:

— Все не так, господин полковник! С ветрянкой можно не рассчитать — и бомба взорвется в аэроплане, разнесет нас в клочки.

— Зато смерть легкая и во имя Отечества!

— Предпочитаю плохо жить ради себя, чем приятно умереть ради призрачных идей! И второе: управляя аппаратом, разве вы сумеете вовремя швырнуть тяжеленную связку бомб — сто восемьдесят килограммов?!

— Не сомневайтесь, Ильченко, сумею! Фокус показать?

— Какой?

— А вот такой! — Соколов подошел к щипавшему травку и не подозревавшему худого артиллерийскому тяжеловозу, подсел под него и вдруг, громко крякнув, обхватил ручищами ноги, оторвал животное от земли и пошел с ним разгуливать по лужайке.

Все, кто был поблизости, сбежались смотреть на это чудо необыкновенной силы. Соколов поставил тут же взбрыкнувшего коня на землю и принял гром аплодисментов.

— Браво! Браво! — кричали механики, летчики, солдаты-рабочие.

Соколов подошел к Ильченко, который от изумления, казалось, потерял дар речи, спросил:

— Когда вылет?

— Раньше, чем через час не получится.

Соколов согласился:

— Хорошо, мне есть пока чем заняться. Как попасть на место дислокации Пятнадцатой стрелково-артиллерийской дивизии?

— Нужен Поступальский? Это правый боевой участок, с версту отсюда по направлению к деревне Счастновичи, высота девяносто один. Во-он к тем дубкам держите, что на взгорке. Да зачем вам артиллеристы?

— Пойду постреляю! — легко сказал гений сыска.

Ильченко ничего ответить не смог, лишь весело подумал: «Нахал, однако! Говорит так, словно речь идет о стрельбе из рогатки». Соколов ему очень понравился.

…Минут пятнадцать спустя от дубков начала ухать пушка. Снаряды пролетали над головой авиаторов. Сначала нарастал свист, затем он удалялся, а потом раздавался глухой взрыв, вверх поднимался столб черного дыма.

После нескольких выстрелов немцы выпустили по направлению к Счастновичам шрапнельные гранаты, которые разорвались на болоте, и никто, кроме лягушек, не пострадал.

Бреющий полет

Когда Соколов вернулся к воздухоотряду, «Фарман» был уже готов к полету. Ильченко был приятно удивлен: гений сыска держал в руках бутылку шампанского.

Соколов небрежно пророкотал:

— Полковник, почему не вижу бокалов? Приличные авиаторы вроде Уточкина всегда перед подъемом употребляют…

Шампанское было выпито прямо на крыле аэроплана. Обстоятельный и малость захмелевший Ильченко решил прочитать маленькую лекцию. Он тоном учителя церковно-приходской школы начал долдонить:

— Итак, господин полковник, как давно вы последний раз имели летную практику?

— Это было давно, когда поэт Пушкин писал лицейские стихи. Возможно, лет сто назад.

Ильченко не желал замечать иронии. С садистским наслаждением он продолжал:

— Тогда не помешает вам кое-что напомнить. Итак, обойдем самолет, я освежу в вашей памяти его устройство. Запомните, вот это, за сиденьем пассажира, бак для бензина. Если его пробьют пулей, то шансов спастись будет мало. Точнее — никаких. Чаще всего при попадании пули бак взрывается, самолет вспыхивает, а военно-полевой оркестр играет похоронный марш. Запомнили? А вот это гондола, в которой сидит пилот. Отсюда идет трос к крылышкам поперечной устойчивости. Это руль поворота, это руль глубины, а вот это, как догадываетесь, воздушный винт. Если он откажет, то…

Соколов зевнул, предложил:

— Залезайте, полковник Ильченко, на пассажирское место! И сидите тихо, а то сброшу на съедение врагам вместо телятины.

Соколов наступил на автомобильное колесо, которым «Фарман» был оснащен. Сделал усилие и оказался в кабине пилота. Весь аэроплан заходил, затрещал, тросы натянулись, как гитарные струны.

Соколов деловито огляделся. Судя по всему, аэроплан гению сыска теперь понравился больше, чем при первом знакомстве в ангаре, хотя на дневном свете заплатки стали еще видней. Он повернул голову к Ильченко:

— Эй, педагог, что тут за железяка на шарнирах мешается под ногами?

Ильченко изумился:

— Как, вы не знаете, что это руль управления? И вы собрались лететь? — Решительно замахал руками. — Нет, господин полковник, вылезайте из кабины. Вы вольны распоряжаться своей жизнью. Но вы не имеете права на мой «Фарман»! Выходите из гондолы.

Соколов строго сказал:

— Полковник Ильченко, ты жалеешь какую-то фиговину с крылышками, а я ради тебя жизнью готов рисковать. Если я не разбомблю склад, то кто еще сумеет это сделать? — Наставительно поднял вверх палец. — Никто! И я полечу даже в том случае, если ты в знак протеста откажешься во время нынешнего ужина от выпивки.

Ильченко смирился. Он погребальным тоном изрек:

1 ... 49 50 51 52 53 54 55 56 57 ... 93
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?