Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Великий Магистр всю неделю упорно продолжал превозносить перед группой Доктора. Он отмечал его достижения на кухне на посту старшего кухонного, успехи на обустройстве новой бани, где Док мастерил с Японцем на хозах и после релакса потолки и мебель, прогресс в освоении программных премудростей на читках и анализах чувств. За неудовлетворительно написанную дядей Федей «Историю химической зависимости» был подвергнут жесточайшим репрессиям его старший брат Аслан. В проникновенной речи перед всей группой Глеб Валерьевич обратился к Доктору с просьбой помочь несчастному пожилому мужчине дяде Феде разобраться с написанием работы и анализа, так, как, по его мнению, только такой ответственный человек как Доктор сможет с этим справиться. Для усиления эффекта в качестве положительного примера был приведён «несомненный прогресс» в программном творчестве братца Стасика. После такого пламенного воззвания Доку ровным счётом ничего не оставалось делать, как смиренно поблагодарить Бородатого Духовного Лидера за высокую оценку своих скромных трудов и принять на баланс второго брата алкоголика. Он решил неуместным прилюдно сомневаться в оценке ситуации со Стасиком этим заслуженным борцом с коварной зависимостью, хотя и в упор не видел там даже никакого намёка на упомянутый им прогресс. Кроме того, его очень сильно беспокоило как он будет выкручиваться из западни, в которую его толкают с двумя невменяемыми братьями-алконавтами.
Как-то к нему в чилинарии подсел Боцман и терпеливо дождался пока они останутся наедине.
– А я как погляжу ты с Глебом Валерьевичем прямо «закорешился»232! Он тебе комплименты отпускает, в пример другим приводит! Да и вообще ходите, улыбаетесь мило друг другу, чуть «в дёсны не долбитесь»233! Со стороны так просто загляденье! – со знакомым Ленинским прищуром и специально наигранным восхищением глядя прямо в глаза Доктору начал разговор Боцман.
– Так я вот о чём тебя хочу по-товарищески предупредить! Ты особо-то не расслабляйся! Он тебя сейчас пообхаживает, похвалит, погладит, а потом, как только ему понадобится, «подкинет»234 так, что мало не покажется! В погреб там или на сортир или еще, какую пакость изысканную придумает, он на эти дела мастер! Когда это точно случится только он и Фима знают, но случится стопудово! Я тут эти номера сотню раз уже видел! Вот и захотел тебя заранее предупредить, чтобы потом не так сильно «уронило»235. Предупреждён – значит, вооружён! Вот так-то! – Боцман закончил свою искреннюю речь и, хотя он не сказал ровным счётом ничего нового, о чём бы далеко не глупый Доктор не догадывался сам, но на душе у главного героя сильно заскребли кошки.
Глеб Валерьевич по дню с завидной регулярностью наведывался на кухню, благо она была прямо напротив консультантской. Он всегда проявлял неподдельный интерес к процессу приготовления еды, при этом делился опытом с поварами, давая советы и делая замечания. Как ни странно, эти замечания носили доброжелательный оттенок и удивительным образом не приводили к привычным в таких случаях последствиям. Так же он нашёл время конструктивно поговорить с Доктором и Пиной как с мастеровыми мужиками об обустройстве кухни, ремонте мебели и морозильной камеры. Практически при каждом посещении пищеблока Духовный Наставник не забывал закинуть что-нибудь на добрую память в свой желудок, при этом через раз сетуя то на беспокоившую его печень, то на застарелую язву. Особенно не равнодушен он был к шкафу со сладостями, ныряя туда без спроса при этом, нелепо улыбаясь и говоря о том, что он взяток не берёт ни от кого за исключением старшего повара и только в виде конфет. О его кишкоблудстве по Центру ходили легенды и это при всём при том, что он периодически обращался к группе за обеденным столом с обличительными манифестами о проявлениях наркомании в виде обжорства и неумеренности в еде. По итогу своего обращения он призывал всех следовать его примеру и отказываться от части своей порции, демонстративно отдавая её в пользу нуждающихся.
Уже в четверг вечером, когда Боцман, облачившись в кухонный фартук, стоял у плиты и жарил оладьи к вечернему чаю, Бородатый Духовный Лидер провёл для них с Доктором мастер-класс применения двойных стандартов. Поинтересовавшись у Доктора удачный ли, получился замес и вкусные ли сегодня будут оладьи, Главный Консультант, услышав от того ответ, что употребление оладьей было бы не допустимым своеволием с его стороны, картинно закатил глаза, причмокнул и щёлкнув пальцами выдал следующую аксиому:
– Так ведь надо правильно оценивать свои действия! Если ты как старший повар пробуешь приготовляемую поваром еду на предмет пригодности и достаточности входящих в неё компонентов или оценки степени готовности, то это, безусловно, дегустация, направленная на обеспечение качественного и здорового питания всего нашего коллектива, и она естественно входит в круг твоих обязанностей! – изрёк он, многозначительно подняв указательный палец правой руки вверх, тем временем левой выбрав из таза с готовыми оладышками экземпляр позажаристей.
– А вот если ты просто решил бессовестно набить кишечник, прикрывшись своим положением, то, само собой разумеется, это грубейшее своеволие со всеми вытекающими из этого обстоятельства последствиями! – Мудрый Учитель глубокомысленно подвёл логический итог урока и, порвав напополам выбранную оладью одну половинку, тут же утрамбовал в свой рот, а вторую протянул Доктору.
После тог как Борода, похвалив Боцмана за удачный замес и прихватив с собой ещё один оладышек удалился с кухни по другим требующим его непосредственного участия делам Доктор и Боцман переглянулись друг с другом