Представление готовили для дорогих гостей, которые должны были увидеть трупы Горностаев, торговый караван Кречетов. Телеги — вот они, набиты сундуками с серебряными птицами. Тела стащили в кучу, так что никто особенно не станет разбираться кто, откуда и чем атаковал. Один клан напал на другой, желая взять жирную добычу. Не рассчитали силы и поплатились. Обычное дело.

Зная маршрут каравана, Кречеты во главе с Райной устроили засаду недалеко от путевого камня. Немало способствовало успеху то, что большая часть Горностаев пребывала в благодушно-расслабленном состоянии, чувствуя себя победителями.

Место бойни располагалось в получасе галопа от путевого камня. Помимо удобного расположения местности — дорога проходила у подножия холма, густо заросшего кустарником, — это имело ещё одно немаловажное значение: легализация убийства по местным законам.

Как только Райна покинула крепость и вернулась к своим людям, один из них отправился через путевые камни к границе Кречетов, а оттуда галопом помчался к замку Ригана. В соответствии с планом, Лаура гостила у него — земли Ригана примыкали к границе и графиня, получив известие, могла оперативно прибыть к месту боя.

Что она и сделала. Едва гонец, откашлявшись от пыли, доложил о коварном нападении врага, Лаура немедленно приказала своим людям седлать коней и мчаться на помощь.

Естественно, золотой коготь Иветта, оставленная принцем в замке Кречетов, составляла графине компанию в визите вежливости к дядюшке. И стала невольной — в полном соответствии с планом, — свидетельницей появления гонца, принесшего весть о вероломном нападении Горностаев на торговый караван клана.

Кто в здравом уме захочет пропустить такое?

Прибывшая на место боя кавалькада выглядела внушительно. Не так, конечно, как сотня императорских гвардейцев, но всё равно три десятка конных латников были грозной силой.

Особенно впечатляюще выглядел Риган. И без того габаритами не уступающий саблезубу, в броне и верхом на огромном — наверное, даже крупнее Ветерка, — кауром жеребце, он вообще превратился в машину войны. Будь Стриж на месте демонов — меньше чем вдесятером ни за что не стал бы нападать на эту самоходную стальную башню.

Оружие дядюшки Лауры тоже внушало почтение: помимо меча у бедра и пики, в руке к седлу Риган приторочил булаву, достойную Ильи Муромца.

«Если по нам попадут такой штукой, — заметила Белочка, — никакого восстановления не гарантирую.»

«Ясен пень, — ответил ей Стриж. — С этой хреновиной на бронтозавров ходить можно.»

И завертел головой, выискивая Мию.

Эльфийка ожидаемо нашлась рядом с Лаурой. По другую сторону от графини на белоснежном коне восседал Даран. Калека хмуро разглядывал побоище. Стриж подумал было, что одноглазый чем-то недоволен, но заметил выражение единственного глаза капитана и понял — Даран искренне жалеет, что не участвовал в бою.

— И какого демона тут произошло? — громогласно вопросил Риган, спешиваясь.

— Нападение, — улыбнулась ему Райна.

По её лицу было понятно, что она очень рада видеть Ригана. Но субординация требовала доклада непосредственному начальству, потому девушка подошла к Лауре и отрапортовала, словно на плацу:

— Ваше сиятельство! Караван из Жемчужины подвергся нападению отряда Горностаев под руководством виконта Вильгельма! Все нападающие убиты, груз сохранён, захвачена личная пустышка виконта.

И показала на связанного саблезубого.

Кто-то из латников завистливо вздохнул.

— Ого, — прогрохотал Риган. — Прекрасный трофей, девочка моя!

Лёха бросил быстрый взгляд на графиню. Та задумчиво поджала губу, затем повернула голову к Мие. Эльфийка мимоходом почесала переносицу и едва слышно сказала:

— Отличная пустышка для вашего сиятельства. К такому зверю не каждый убийца решится подойти.

Огненно-рыжая Иветта с грацией рыси покинула седло, подошла к саблезубому и задумчиво обошла того кругом.

— Милость его величества, — озвучила она очевидное. — Откуда какой-то виконт раздобыл его?

— Его мы уже не спросим, — Райна небрежно мотнула головой в сторону покойного Вильгельма.

Того уложили рядом с трупами его людей, чуть в стороне.

— Как бы то ни было, — широко ухмыльнулся Риган, восхищённо разглядывая зверя, — теперь это твоё, дев…

Он осёкся и не слишком натурально закашлялся.

— Это ваш законный трофей, графиня.

— Если пустышка украдена у посланника императора… — начала было Иветта, но была решительно прервана Лаурой.

— То император спросит со своего посланника, или с тех, кто взял пустышку не по праву, — в голосе юной графини звучала решимость. — Мои люди взяли добычу в бою. Она принадлежит мне.

— Что с бою взято — то свято, — добавил Риган.

— Грузите пустышку на телегу и готовьте к перевозке, — приказала Лаура. — Чуть позже я решу судьбу зверя.

Воины Кречетов, приглушённо матерясь, кое-как загрузили саблезуба на телегу. Доски жалобно скрипнули, приняв немаленький вес зверя.

— Отвезите зверя в имение дядюш… — Лаура осеклась и слегка покраснела.

Все старательно сделали вид, что не заметили оговорки юной графини.

— В имение барона Ригана, — поправилась девчонка. — Лейтенант Райна, берите Робина и двух воинов и отправляйтесь в сопровождении.

— Слушаюсь, — Райна легко взлетела в седло. — Вы, двое — со мной.

Телега в сопровождении четырёх всадников покатила к землям Кречетов.

— Да стой ты, скотина! — раздался полный злости крик за спиной.

Обернувшись, Лёха увидел троих латников, удерживающих яростно рвущегося Ветерка.

— Зар-раза! — пропыхтел один из них, упираясь ногами в землю.

— Хороший конь, — впервые подал голос Даран.

Ветерок в ответ издал нечто среднее между хрипением и ржанием, как бы говоря: «Отпустите — и я вам всем тут покажу, какой я хороший. Так покажу, что мало не покажется!»

Стриж молча подошёл к трупу виконта и, не обращая внимания на изумлённые взгляды, запустил руку в карман камзола покойника.

Вынув оставшийся кусок сахара, он осторожно подошёл к брыкающемуся и хрипящему коню и протянул угощение на ладони.

Ветерок замер, настороженно глядя на Лёху. Он знал этот запах — так пах человек с лицом хозяина, что совсем недавно ехал на нём, а перед этим угостил вкусным и ласково гладил. Но теперь лицо было другим. И конь своим умишком старался сопоставить эти факты. Его учили не подпускать чужаков, но Ветерок уже убедился, что от этого человека вреда нет. И, наверное, можно немного успокоиться и съесть кусочек сахара. Но не больше.

Стриж на большее и не претендовал. Он вообще не понимал, зачем полез к бушующему коню.