когда все люди старались сделать друг другу приятные сюрпризы и сказать никому не нужные слова, а вот Джейн любила. С какой-то детской наивностью она каждый год прятала под елкой его подарок, а затем наутро заставляла искать и искренне удивлялась тому, что мог положить в коробку Дед Мороз. В этот раз там оказалась новая бритва и еще двойной билет на джазовый концерт. Сомс растерянно повертел его в руке. Он уже и забыл, что любил джаз.

— Пригласишь кого-нибудь, — безапелляционно отрезала Джейн, погрозив ему пальцем.

Он вздохнул, словно пытаясь встряхнуть пыль, скопившуюся за год на душе.

— У Видди уже ребенок в седьмом классе, а она тебя всего лишь на год старше, — осторожно выдал он дочери свою затаенную мысль.

— Да, она родила, когда я еще училась, — беззаботно ответила дочь, но он-то слишком хорошо знал ее тон.

— Мы можем обсуждать это тысячу раз, но я же сказала: если хочешь внуков, займись своей личной жизнь. У меня еще есть свои планы, помимо семьи, папа.

— Как хочешь. Я просто боюсь, что ты привыкнешь к одиночеству и не захочешь семьи. Если не поторопишься…

Сомс попытался сделать так, чтобы его высказывание не прозвучало слишком серьезно, но этого не получилось.

Джейн зажгла елку и, отойдя в сторону, посмотрела на мерцающие огни.

— Помнишь, как мы вместе с мамой пускали фейерверк? — неловко попытался скрыть он свою оплошность. — Я купил бенгальские огни. Можем зажечь.

— Папа, мне надо кое-что сказать тебе. Я уже два года стою в программе по обмену тел. Для меня это единственный способ попасть в космос, НАСТОЯЩИЙ КОСМОС, папа.

Остальной разговор Сомс помнил смутно. Новость потрясла его. В его голове это решение никак не вязалось с образом Джейн.

— Но это…это преступление против природы. И это бессмысленно, ты же сама говорила, что там нечего делать, люди везде одинаковы, даже в теле роботов. К тому же что будет с твоим бизнесом?

— Мне все равно.

— Я был плохим отцом?

— Нет, что ты, папа! Самым замечательным, — она обняла его.

Его реакция была естественна.

— Честно-честно. Это не зависит от тебя. То есть ты тут не причем. Я сама решила.

— Это просто…

Хлопнув дверью, он выскочил на улицу. Джейн удовлетворенно посмотрела отцу вслед. Пока все шло по плану.

***

— Зачем ты так? Это же неправда, — не согласился с ее решением Саймон.

— А ты видел шатающуюся кошку, которая промахивается мимо стула? Хотя, что я говорю, конечно, видел. А теперь представь, что ты постоянно не можешь доверять своим глазам, своему телу.

— Он твой отец, не понимаю.

— У меня прогрессирующий рассеянный склероз, Саймон. И я не хочу, чтобы отец это видел. А такая новость…. Это единственный шанс, чтобы встряхнуть его.

— Встряхнуть? Для чего?

— Саймон, ему, как и тебе, чуть больше сорока. Он молод и очень любит детей. Он может завести новую семью, если меня не будет рядом.

— Это жестоко.

— Жестоко заставлять наблюдать дочь, как самый близкий ей человек ставит на себе крест, — возразила она. — Думаешь, мне легко?!. Он же ничем не интересуется, не живет. А эта ложь… Я почти уверена, что она сработает. Все остальное оказалось бесполезным.

Саймон покачал головой и отодвинулся на другой край дивана.

— А правда?

— Много она тебе в жизни помогла, правда? С сыном? С Донной? Может, ты и свою клинику на правде создал? Я потому тебя и выбрала, что ты — его друг и мастак врать. Можешь сказать то, что нужно, при случае.

— Сомнительный комплимент. Спасибо за доверие.

— Не стоит. Я знаю, ты первый, к кому отец может обратиться в беде. Просто подыграй. Сделай это для меня, пожалуйста. Ведь ты тоже в детстве держал меня на коленях.

— Запрещенный прием, — он подошел к ней ближе, тронул за плечо. — Но ведь он так любит тебя…

— Вот именно. Ты тоже любишь Санни. Любовь делает некоторых людей слабыми.

— Не будем об этом, — попросил он Джейн. — Куда ты на самом деле? Какой-нибудь приличный хоспис?

— Ты все правильно понимаешь, — улыбнулась она.

— Пиши хоть.

— Можно подумать, у тебя есть время на такую чепуху, — она рассмеялась и шутливо чмокнула его в щеку. — Не забудь о правильном питании, когда будешь выбирать новую хозяйку.

— Хорошо, я помогу тебе, хотя я и не согласен, — наконец сдался Саймон.

— Большего и не надо. ПРОСТО ПОДЫГРАЙ МНЕ.

***

Она всегда считала, что тайны опасны для тех, кто хочет предать их свету. Перефразируя высказывание одного известного писателя о скелетах в шкафу, она бы сказала, что их хватает у каждого, и не надо без особых причин вынимать их оттуда. Горе сопровождает того, кто НЕ ЖЕЛАЕТ мириться с этим законом.

***

— Как Санни, внук? — вежливо поинтересовался Сомс, без предупреждения решив навестить старого друга.

— Нормально. Кое-что в этой жизни меняется к лучшему, а кое-что просто меняется, — философски заметил Саймон. — Выпьешь?

— Только чуть-чуть, мне нельзя. Надо беречься.

Саймон отвернулся к бару, собираясь с мыслями. Ему только что звонила Джейн. Попрощаться.

— Куда-то собираешься? — спросил его Сомс.

— Нет, вообще-то я только пришел от Донны с сыном. Знаешь, родственники моей гражданской невестки, даже не знаю, можно ли ее так называть, в общем, устроили настоящий новогодний концерт с елкой и Дедом Морозом. Мы гуляли до утра. Санни меня подбросил. У одной моей старой пациентки заболел щенок. Надо посмотреть, а потом опять к ним.

— Да, Джейн тоже любила Новый год. Во всяком случае, я так думал, — протянул Сомс. — Ты знал?

Саймон замешкался.

— Конечно, знал. Сволочь ты, а не друг.

— Я узнал случайно, и она попросила тебе не говорить пока, сказала, что скажет сама, — неопределенно ответил Саймон.

— Да, это в ее духе. Напускать таинственность. Все равно мог бы рассказать.

— Я обещал.

— Когда это тебя останавливало, — Сомс приподнялся в кресле. — Ты что-то не договариваешь? Есть что-то еще?

— У тебя паранойя.

Пружины заскрипели, принимая на себя удар спины.

— Я просто не понимаю. Ее мать и я. Мы никогда не были слишком консервативны, но это… По-моему, такое изменение в жизни — уже чересчур. И почему она сказала тебе первому?

Саймон замялся.

— Так почему? — упрямо переспросил Сомс.

— Наверное, потому что я ей не отец.

— Она советовалась?

— Не думаю, что это можно было бы так назвать. Скорее сообщила о своем решении. Ты же знаешь, она упертая.

— Да. И все же ты знал.

Саймон чувствовал себя виноватым, и злился на Джейн. Вот всегда так с женщинами: они принимают решение, а ты должен отвечать за последствия…

— Я