неудобно сказать. Конечно, помогу, если она не справляется, о чем речь.

Милая Танечка обращала речи к одному Валентину, как будто меня в комнате не было, только под конец выступления вспомнила о кофе и небрежно спросила чашечку, ей с Валькой, принести в комнату, курить он не будет. Удаляясь на кухню, я за спиной гостьи показала Вальке язык и оставила их обсуждать подробности. Разрази меня гром небесный, если я знала, зачем чертов сын ломает комедию, неужели смеется над больной женщиной из мрачного озорства! И Боже мой, не пришло ли ему в голову свести Таню с Наташей Ржеутской! Шутка вышла бы боком, несмотря на постигшие ее неприятности, Наташечка Ржеутская слыла особой весьма крутой, и Татьяне могло серьезно непоздоровиться. Насчет инкубов ничего не знаю, а ведьмой Наташа была первостатейной!

Когда я вернулась в комнату, Татьяна запихивала бумаги в матерчатую сумку, а Валька сокрушенно сознавался, что видел нынче во сне жену при теле птеродактеля, возможно, то был дракон. Удрученный супруг испрашивал мнения Тани, насколько серьезны его опасения, и не стоит ли взяться за исцеление Марины от обуревающего ее злого духа. Татьяна обещала вникнуть и поразмыслить, мне же стоило диких усилий сдержаться и не внести предложения о личном осмотре пострадавшей. Хотела бы я глянуть, как бы Валька отвертелся от помощи и услышать мнение Марины на сей щекотливый счет! Что там птеродактель или даже дракон. Птички божьи!

Не обращая на меня внимания, Татьяна залпом проглотила кофе, обменялась с Валькой последними замечаниями и двинулась к выходу. Валентин пошел ее проводить и отправить к Алине Мельниковой на машине, ждавшей его внизу. Спустя четверть часа он вернулся, вбежал прямиком на кухню и выкурил три сигареты подряд. Я присоединилась, но покурить спокойно другу не позволила, он не заслужил.

– Какого дьявола?! – восклицала я по очереди утвердительно и вопросительно, затем варьировала на все лады риторический вопрос. – Как тебе не стыдно?

– Извини, дитя, – наконец раскаялся Валентин. – Ничего твоей девице не сделается, я так мыслю. Только отвлечется малость, а пользу может принести. Она тебя прикроет.

– Зачем меня прикрывать? – продолжала бушевать я. – Куда ты меня пихаешь в ее обществе? Зачем она мне?

– Весьма затем, – сообщил Валентин. – Видищь ли, заказчик у нас тоже слегка съехал, заплатил штуку за побочное фото и велел достать то, за которым гоняются – кровь из носу. Вчера. Но с интересным условием. Не трогать живых, а взывать лишь к мертвым. Как раз вышло по специальности твоей Тани.

– Нет, дружочек, то не дело, мне изрядно надоело, – в ярости я незаметно перешла на стихи. – Будь любезен объясниться или убирайся вон! А не то тебе приснится…

– Сверхъестественный дракон, – примирительно докончил Валька. – Не кипятись, дитя, Бог с ним с драконом, но инструкции он дал четкие – к живым людям не соваться, искать следы фотографии в наследии усопших. Живые персонажи с фото у него задействованы по-другому, их нельзя спугнуть, в особенности рекламного гуся в шляпе. Там пошли всякие дела с его компанией. По моему, они не то сбежали, не то намылились по известному образцу, набрали денег и прекратили платежи. Что бы там ни было, но нам остаются две могилы, в которых можно искать фото. Усопшим Маликом я продолжаю заниматься сам, а ты покопайся среди бумаг Нурлана Алибегова. Для этого я тебе буйную девушку и приспособил, она отведет глаза оккультными штучками, а ты перетрясешь фотоархив, увидишь фото – и то хлеб, а если незаметно позаимствуешь… Вся штука пойдет тебе, клянусь.

Я совершала мыслительный процесс долго, не забывая изображать обиду, потом высказалась.

– Ладно, призывы к мошенничеству и воровству я оставляю на твоей совести, это сопутствующие детали грязного дела, сочувствую, но не хвалю, – кротко попеняла я. – Однако я поняла, что у вас с анонимным заказчиком дела пошли круто. Деньги за побочную картинку он отвалил, но нисколько ею не удовлетворился, я правильно мыслю?

– Ты бы, дитя мое прелестное, мыслила поменьше или хотя бы побыстрее, – деликатно попросил Валентин.

– Не встревай в процесс, может быть, я чего-нибудь очень полезного намыслю, – предположила я и продолжала мыслить. – Из вышесказанного следует, что он, наш незримый и неудобсказуемый меценат, увидел на фотокарточке нечто важное, но для полного счастья ему не хватило упомянутого Наташей инженера. Тогда он выслал нас на срочные поиски фотоГрааля без Гусева, но с мифическим лысым ингредиентом.

– С чего ты взяла, что он лысый? – встрепенулся Валька.

Облом – как выразилась бы дочка у Наташи, с компаньоном надо держать ухо востро, а я тормознула, выдала информацию, какой знать не могла – в Валькиной картине сведений!

– Наташа упомянула, – тем не менее нашлась я. – Я так его и зашифровала, лысый инженер. Наташа заметила, что его можно узнать по этому признаку. О чем бишь я, кроме того, что он лысый? Да, лысый и невидимый, но заказчик хочет его лицезреть. Но почему он брезгует живыми и не велит справиться у них? Как ты думаешь, он их знает?

– Дитя, миленькое, оставь рассуждения, мне тьфу с прибором, что там варится, – не ответил Валентин. – Пусть у заказчика болит голова, у нас простое задание: найти фотоэкземпляр, идентичный пропавшему! И не трогать живых людей, искать у мертвых, потому что покойники не рассуждают и кроме, как у твоей девицы, разговоров не ведут! Я роюсь в связях Малика, не исключено, что он карточку свистнул и припрятал. А ты пойди к родным артиста и пошуруй там, авось наткнешься. Я для твоего комфорта навел справки. В Москве обитает сестрица Нурлана Алибегова, говорят, чудесная азиаточка, замужем за нуворишем, унаследовала квартиру брата, там они теперь и живут. К памяти брата и шурина относятся с благоговением, несколько мистическим. Безумная девка будет очень кстати, ты в оккультизме слабовата. Я, как видишь, вычислил и расписал, должна спасибо сказать! В ближайшее время устрою аудиенцию для приезжей шаманки, она, дескать, пожелала снестись с духом Нурлана по какой-то личной надобности. Я надеюсь, что выгорит, очень уважительная причина, между прочим, лучше не выдумать. Говори, что мерси, дяденька, и целуй меня в щечку.

– Очень надо с тобой лобызаться, – возразила я упрямо. – Верни Татьяну и целуй ее!

Но буквально сразу возник звонок в дверь, надо думать, явился Миша. Весьма ко времени!

– Однако, я задержался, – заметил Валька мне в спину, когда я рванулась открывать. – Но общество инкуба меня утешит, никогда их не встречал!

– Только не засиживайся, – бросила я через плечо.

Приятно было посмотреть, как Валька с Мишей приветствовали один другого. Они походили