к башне в компании конструкта, и я рассказывал ему куда иду. Ну а он старался поддерживать разговор как мог. Не знаю, правду ли говорил Орлов, что Борис начнет говорить как обычный человек, но даже так можно было легко понять, чего он хочет. Во всяком случае, у меня получалось. Временами.

В тот момент, когда мы подошли к болотам, он как раз рассказывал мне какую-то историю про воробьев. Если я его правильно понял, то некоторые из них пытаются вить в нем гнезда.

С каждым новым шагом ботинки проваливались в траву все глубже и в какой-то момент я решил, что дальше идти не стоит. Мне почему-то не казались шуткой слова Компонента о том, что это место не самое безопасное в «Китеже» и не зная всех тропок, сюда лучше не соваться. К тому же, Ибрагим может прекрасно справиться и без меня.

— Вон там, — показал я Турку примерное направление, где он должен будет искать башню. — В тумане ее не видно, но ты сразу поймешь, о чем я тебе говорил, когда увидишь ее.

— Не беспокойтесь, мой господин. Все осмотрю и доложу в лучшем виде.

Я проводил взглядом серебристый силуэт призрака, а затем вновь вернулся к Борису, который удивленно вертел головой по сторонам, не понимая с кем я разговариваю:

— Так что ты там про воробьев говорил?

— Бурум… Гнездо, Максим… — ответил он и продолжил свой рассказ.

К тому времени как вернулся Ибрагим, туман уже немного развеялся, а на сером небе появилось солнце. Греть оно уже особо не грело, но хорошего настроения немного прибавляло.

— Ну? Чего молчишь? — с нетерпением спросил я у Турка, который молча стоял передо мной. — Докладывай, что ты там увидел.

— Ничего не увидел, мой господин, — растеряно ответил он.

— Как это? Ты что, башню не нашел?

— Нашел. Но попасть в нее не смог, — виновато ответил призрак. — Там какой-то мощный энергетический барьер, через который даже я не могу пройти. Наверное, это какая-то магия.

Вот оно как значит. Это становится уже любопытным. Если даже призрак сквозь этот барьер пройти не может, то что же там внутри, интересно знать? Хм… Остается единственный вариант, попробовать попасть туда через некрослой.

— Ты уверен, что это в любом случае нужно сделать? — спросил Дориан. — Не обязательно настойчиво лезть в каждое место, в которое трудно попасть. Ты не думал, что может быть оно просто слишком опасное?

— Думал, Мор, ты лучше меня об этом знаешь, — мысленно ответил я ему. — Но интересно же все-таки узнать, что там внутри?

— Бурурум, Максим? — спросил в этот момент конструкт.

— Угу, обязательно. Только не сегодня. Дориан прав, вдруг там придется задержаться, а у меня скоро урок с Чертковым. Да и доспехи я свои не взял…

— Мой господин, может быть я еще раз попробую? — предложил Турок, глядя как я задумчиво смотрю в сторону башни. — Вдруг не заметил лазейку какую-нибудь?

— Нет, Ибрагим, не стоит. Думаю, тебе туда не попасть.

Ладно, башенка, погоди немного. Скоро я к тебе вернусь.

— Пойдем, Борис. Нечего тебе тут делать. Не хватало еще, чтобы ты здесь утонул. До конца года весь «Китеж» гудеть будет, что Темников конструкта утопил.

— Брррам… Бом… Буррым…

Глава 20

Каждое занятие с Чертковым теперь начиналось с привычного ритуала, который я старался не нарушать, чтобы не слышать в свою сторону его недовольное брюзжание. Как только мы с ним оказывались в нашем рабочем кабинете, я первым делом активировал Светящийся Огонек.

Между прочим, мое заклинание уже давно не напоминало разные виды чайников, как говорил старик. Ровные, идеальные шары, которые появлялись по щелчку пальцев именно в том месте, где мне было нужно. Причем я мог проделывать такие штуки не только в комнате.

Эксперименты на свежем воздухе показали, что я могу повесить Светящийся Огонек на расстоянии до двадцати шагов. Довольно прилично. Но я ведь еще продолжал тренировки, так что в скором времени планировал увеличить это расстояние как минимум раза в два.

От Александра Григорьевича трудно было добиться похвалы, но даже он перестал мне делать замечания насчет моего заклинания. В его случае это означало, что я достиг нужного ему мастерства в этом навыке.

Сегодня он выглядел немного бодрее, чем в нашу прошлую встречу. Мне нравилось, когда он был в таком вот приподнятом настроении. В такие моменты он чаще шутил и реже называл меня безмозглым остолопом, который не может запомнить элементарных вещей.

Правда такое происходило крайне редко и затем приливы энергии сменялись у него еще более гадостным настроением, чем обычно… Но все равно это было здорово. Думаю, когда-то давно он был большим любителем пошутить. Жаль, что это было давно.

Как всегда, перед тем как перейти ко всяким интересным штукам, наставник в очередной раз провел мне короткую лекцию о технике безопасности, которую я уже знал наизусть. Это тоже был своего рода ритуал, к которому я успел привыкнуть.

Я даже взял на себя смелость и повторял слова Черткова следом за ним, но он даже не обратил на это внимания и довел лекцию до конца. Наверное, он просто добивался, чтобы элементарные вещи, которым он меня учил, врезались в мое сознание навсегда. Так оно и было.

Закончив говорить, старик дождался от меня ответа, что я все понял, и принялся чертить на полу формулы меток портальной магии. Похоже нас ожидало путешествие.

— После того, как закончится перенос, стоишь на месте и ничего не делаешь, ясно? — напомнил он в очередной раз.

— Да ясно, вы же уже предупредили…

— Значит так нужно, Темников, — невозмутимо ответил он, осматривая меня с ног до головы. — Ну вроде бы нормально… Давай, бери меня за плечо.

Спустя несколько секунд мы оказались…

— Где мы, Александр Григорьевич? — спросил я, глядя на каменные кресты и склепы за оградой. — Похоже на какое-то кладбище.

— Оно и есть, — ответил Чертков. — Мы с тобой сейчас недалеко от Белозерска. Километрах в пяти. Это старое закрытое кладбище. Здесь давно уже никого нельзя хоронить.

Только после его слов я обратил внимание на то, что место и правда выглядело не очень ухоженным. Травы много, а некоторые могилы вообще заросли так, что даже крестов видно не было.

Я посмотрел по сторонам.